Ангел
Шрифт:
– Быть священником и проявлять интерес к детям – это конфликт интересов. Разве вы не согласны со мной?
– Я бы согласился, если бы это был нездоровый интерес к детям. Такого у меня нет. Если вы мне не верите, можете поговорить с каждым родителем в этом приходе.
Уверенность Сюзанны, что Отец Стернс был каким-то сексуальным хищником слегка пошатнулась при его спокойной убежденности. Но она продолжала, с решимостью найти какую-нибудь трещину в его броне.
– А что насчет Микаэля Димира?
– Я не могу и не стану обсуждать с вами Микаэля. Я его духовник.
– Вы также духовник Норы Сатерлин?
– спросила она, специально делая акцент на слове духовник.
Наконец-то казалось, она дождалась хоть какой-то реакции от него. Мужчина тяжело вздохнул и повернулся к ней снова. И снова ее ошеломила его невероятная привлекательность. Почему настолько привлекательный мужчина выбрал обет безбрачия, в то время как он мог получить любую женщину на земле?
– Да.
– Вы спите с ней?
– С прошлого понедельника больше нет.
Теперь настала очередь Сюзанны тяжело вздохнуть.
– Я не могу добиться от вас прямого ответа. И в вашем случае это только все осложняет.
Он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на нее.
– Если бы вы задали мне нормальный вопрос, а не просто кидались обвинениями, то могли бы получить нормальный ответ. Вы никогда не встречались с Элеонор Шрайбер, женщиной, которую вы знаете под именем Норы Сатерлин, не так ли?
– Нет.
– Для вас это обычная практика, совать свой нос в личную жизнь женщин, которых вы никогда не встречали и которые ни причинили вам никакого вреда?
Сюзанна закатила глаза.
– Боже, вы католически священники просто мастерски давите на чувство вины.
– Я очень хорош в своем деле, - сказал он, и в его глазах сияло веселье.
Какой человек найдет этот разговор забавным? В придачу к его глазам у этого священника даже яйца были из стали.
– Я все еще жду вопрос, мисс Кантер. Если вы сможете задать его, не вмешивая оскорбления, то я, наверное, сочту возможным на него ответить.
– Хорошо. Вот один из них. Почему вы стали священником?
– Я рад, что вы начали с такого простого вопроса.
Сюзанна не могла удержаться от тихого смешка.
– Это был простой вопрос.
Она все же улыбнулась. Он сделал паузу, казалось, обдумывая свои слова.
– Я не был воспитан католиком, и встретил их впервые лишь после того, как меня не отправили в школу иезуитов в Северный Мэн в возрасте одиннадцати лет.
Сюзанна внутренне поморщилась. Она не могла себе представить, как маленького ребенка могли отправить в школу в самую задницу мира.
– Иезуиты-священники, мои учителя, были лучшими людьми, которых я когда-либо знал. Их эрудиция в сочетании с
– И все?
– Ну, простите, что у меня не припасено истории о паломничестве пешком в Дамаск.
– Вам было всего девятнадцать, когда вы поступили в семинарию. Неужели никогда не хотелось жениться? Встречаться? Иметь детей? Заниматься...
Ее голос затих.
– Сексом?
– он закончил за нее.
– Я расскажу вам нечто шокирующее, если пообещаете не делиться ни с кем.
– Хорошо, - ответила нервно Сюзанна.
– Думаю, я могу выслушать вас без протокола, если это конечно не признание в совершении преступления. Ну?
Он улыбнулся ей улыбкой, которую, если бы он не был священником, она назвала бы обольстительной.
– Я не девственник.
От его слов и блеска в глазах руки Сюзанны затряслись.
– Вы не?
Вот теперь они к чему-то пришли. Может, она сможет вытащить что-то из него.
– Я не родился священником, мисс Кантер. Точно так же, как вы не родились военным корреспондентом и атеистом с ненавистью к католической церкви.
Тело Сюзанны парализовало от страха.
– Вы копались в моем деле, как я посмотрю, - сказала она.
– Ваше мнение о церкви и вере являются достоянием широкой общественности, - сказал мужчина, медленно приближаясь к ней.
– И мне кажется, вы сможете заинтриговать меня также сильно, как и я вас. И поскольку я ответил на один Ваш вопрос, могу я кое о чем поинтересоваться у вас?
– Спрашивайте.
Она не давала обещания отвечать на него.
– Вы атеистка. Бог есть истина. Без Бога, все превращается в хаос, все становится относительным, и истина становится бессмысленной. И все же вы стали журналисткой, посвятившей жизнь поиску истины среди хаоса, хотя не верите в ее существование. Почему?
– Диоген странствовал по миру днем с огнем в попытке отыскать честных людей. Я просто Диоген со своим фонарем, пытающийся пролить хоть немного света там, где смогу.
– А также Диоген спал в бочке и публично мастурбировал. Насколько сильно вы считаете себя Диогеном?
– спросил он, подняв бровь.
Сюзанна открыла было рот, но тут же захлопнула его.
– Вы не нормальный священник, да?
При этих словах Отец Стернс рассмеялся. Его теплый и открытый смех был опьяняющим и мужественным. Она хотела слышать его еще, снова и снова. Это казалось таким нелепым.
– Что?
– спросила она.
– Элеонор задала мне тот же самый вопрос в день, когда мы встретились почти двадцать лет назад.