Ангел
Шрифт:
– И что же вы ответили ей?
– Именно то, что я говорю теперь вам - Бог мой, я надеюсь, что нет.
Теперь Сюзанна засмеялась. Смеяться вместе с католическим священником... последняя вещь на земле, о которой она когда-либо мечтала. Сюзанна резко замолчала, вспомнив о своем деле, об Адаме. Отец Стернс казался достаточно умным, чтобы манипулировать людьми, когда хотел. Она не могла позволить себе провалить дело всего лишь из-за его внешности и чувства юмора.
– Вы с нежностью говорите о ней.
Его улыбка исчезла, и во взгляде снова появилась сталь.
– Я мог бы быть вором. Или внебрачным сыном Папы Римского. Все это вполне подходит под конфликт интересов. Почему вы так уверены, что причина звездочки у моего имени связана с сексом?
Сюзанна подумала о лжи, но снова появилось ощущение, что он видит ее насквозь.
– Полагаю, это потому, что вы так невероятно привлекательны.
Он рассмеялся снова, в этот раз более деликатно.
– Ваше нахождение меня привлекательным вряд ли можно засчитать как доказательство вины, мисс Кантер. Принятие желаемого за действительное - возможно, но не доказательство.
Сюзанна покраснела, как во время последнего секса, когда она на одно краткое мгновение представляла себе этого мужчину на ней и внутри нее, а не Патрика.
– Я также считаю вас привлекательной, - продолжил Отец Стернс.
– Но я же не стану обвинять вас в педофилии и эфебофилии просто потому, что могу.
Сюзанна сглотнула.
– Вы находите меня привлекательной?
– Очень.
– Но вы же священник.
– Священники обязаны быть целомудренными. Но не слепыми. Я планировал произнести молебен о Крестном Пути сегодня вечером. Наверное, нужно произнести молитву Господу.
– Почему?
– «Да не введи нас в искушение».
У Сюзанны перехватило дыхание. Она не могла отрицать, как сильно он ввел ее в искушение. Уйти... Уйти было бы правильно. Прямо сейчас.
– Тогда я оставлю вас в одиночестве с вашими молитвами.
Она сделала шаг назад.
– Увижу ли я вас снова?
– спросил мужчина совершенно спокойным голосом.
В нем не было ни флирта, ни искушения, одно только любопытство.
– Вы будете видеть меня каждую неделю, пока я не выясню, что скрывается за вашим белым воротничком священника.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Я не скрываю ничего, кроме моего горла.
– Сейчас вечер субботы. Церковь пуста. Вы действительно носите воротничок все время?
– Не всегда. Я же должен спать и принимать душ.
Эти слова, будучи сказанными без всякого умысла, все же вызывали образы в ее разуме, образы, которые она не хотела представлять. Как он выглядит под строгими черными одеждами? Как выглядит его тело под струями воды? Какой кажется его кожа на белых простынях?
– Да... конечно. Единственное время, когда я тоже снимаю свой воротник. Спокойной ночи,
Сюзанна повернулась, собираясь уйти.
– Я с нетерпением жду этого.
Ноги Сюзанны запнулись, но она продолжила идти.
– Мисс Кантер?
Остановившись, она медленно повернулась к нему лицом. Боже, видела ли она в своей жизни более красивого мужчину?
– Мой воротничок... хотели бы вы увидеть меня без него?
Глава 12
Перевернувшись на спину, Микаэль застонал от боли и сразу же перекатился обратно на живот. Где-то в этом здоровенном особняке должна была быть хоть какая-то таблетка обезболивающего или что-то вроде. Если бы он только мог подняться, было бы совершенно офигенно.
Рядом с дверью в его комнату он услышал хихиканье.
– Не смейся надо мной.
– Микаэль зарылся лицом в подушку.
– Грешно смеяться над умирающим человеком.
– Бедный маленький саб.
– Гриффин вошел в спальню, и, взяв стул, сел возле кровати.
– Она чуть не убила тебя прошлой ночью?
Микаэль поднял лицо от подушки и повернулся к Гриффину. Это была плохая идея. На вспотевшем Гриффине не было даже рубашки. Очевидно, он только что вернулся с пробежки, в одних шортах, хорошо загоревший и весь в чертовски сексуальных татуировках.
Подняв руку, Микаэль показал пять пальцев.
– Пять раз?
– спросил Гриффин.
– Я впечатлен. Боже, вот бы мне вернуться в свои семнадцать снова.
– Почему мне больно в тех местах, куда она не била?- спросил Микаэль, стараясь подняться, но рухнул обратно на подушки.
– Это от бондажа. Нужно расслабляться, когда связан, иначе потянешь мышцы.
– У тебя в доме есть хоть какие-то лекарства? Предпочтительно те, которые меня вырубят?
Микаэль увидел, как по лицу Гриффина скользнула тень, но через секунду улыбка снова вернулась на лицо мужчины.
– Не-а. Никаких лекарств. Но у меня есть кое-что получше. Секундочку.
Гриффин подошел к стене и нажал кнопку на внутреннем домофоне.
– Альфред, мне нужен лед и ту витаминную К хренотень. В детскую. Немедленно.
Микаэль услышал потрескивание.
– Я ненавижу вас, мастер Гриффин, - послышался британский акцент в домофоне.
– Спасибо, Альфред, - ответил Гриффин и вернулся к кровати.
– Твоего дворецкого действительно зовут Альфред?
– Нет. По-моему, Джемисон. Не могу вспомнить. Я поменял его на Альфреда несколько лет назад. Моей первой мужской любовью был Бэтмен. Во всяком случае, я знаю, как пережить боль без использования лекарств, я прошел через это, - сказал мужчина, указывая на небольшую горбинку на носу, - не принимая ни одного болеутоляющего.