Ангелмасса
Шрифт:
— Пока ничего, — ответил Коста, склоняясь над пультом и нажимая клавиши. — Все еще отрабатывается базовая линия.
— Масс-детекторы всегда отличались медлительностью, — сказал Язон, усаживаясь рядом с Костой. — Пока мы ждем, ты можешь прочесть сообщение, которое только что для тебя передали.
Коста выпрямился в кресле.
— Данные по кораблям-охотникам от сенатора Форсайта?
— Там не было имени, — сказал Язон. — Отправителем значится «Ангелмасса-Центральная». Вспомнив о твоих финансовых затруднениях, я решил,
— Будь любезен.
Язон повернулся к пульту и отстучал команду.
— Значит, это от Верховного Сенатора? Клянусь, Джереко, с тех пор как заморозили твой кредит, ты занимаешь куда более интересными вещами, чем в ту пору, когда твои дела шли благополучно!
— Если бы ты знал хоть сотую долю всего, — произнес Коста, подаваясь к дисплею. — Кажется, начинается.
Чандрис хмуро посмотрела на экран. В его центре возник расплывчатый шар из коротких векторных стрелок, медленно вращавшихся вокруг вертикальной оси.
— Я был прав, — сказал Коста. — Проклятие. Я был прав.
— В чем? — спросила Чандрис, заражаясь его тревогой. — Что все это значит?
— Это карта изменения гравитационного поля Ангелмассы во время радиационного всплеска, — объяснил Коста. — Изменения произошли повсеместно.
— Не верю своим глазам, — выдохнул Язон. — Ты только посмотри на масштаб — прирост гравитации местами достигает десятых долей процента!
Чандрис вспомнила разговор на борту «Газели».
— Нельзя ли объяснить это статистическими ошибками? — спросила она. — Ты говорил, что в памяти компьютера «Газели» содержится слишком мало информации.
— На сей раз ее более чем достаточно, — возразил Коста. — И ошибки здесь ни при чем. Либо это следствие неисправности, либо…
— Минутку, — прервал его Язон, постукивая по экрану. — Это еще что такое?
По мере того как карта поворачивалась, на экране возникал узкий конус из ярко-красных стрелок — красный конус с тонкой белой линией вдоль оси.
— В точности та самая картина, — заговорила Чандрис, не узнавая собственного голоса, — которую ты получил, регистрируя всплеск, погубивший «Лучника».
— Выглядит похоже, — осторожно заметил Язон. — Но для уверенности следует сравнить параметры кривых.
— В этом нет нужды, — сказал Коста. — Если Чандрис утверждает, что картина та самая, значит, это действительно так. Видишь голубое пятнышко в том месте, где обрывается белая линия? Это точка, в которой во время всплеска находилась «Газель».
Язон покачал головой.
— Это безумие, Коста, — продолжал настаивать он. — Черные дыры лишены внутренней структуры. Какой известный механизм может объяснить это явление?
По лицу Косты заходили желваки.
— У меня есть собственная теория. Но вряд ли она вам понравится.
— Флуктуации поля тяготения нравятся мне еще меньше, — возразил
Коста нерешительно помедлил, потом встряхнул головой.
— Дождемся результатов измерений массы, — сказал он. — Довольно уже того, что… впрочем, нет. Давайте подождем.
— Мое терпение вот-вот лопнет, — заявил Язон, поднимаясь на ноги. — Пойду считаю показания прямо с детектора.
Он вышел из комнаты.
— Ты хотя бы догадываешься, как поведут себя кривые? — спросила Чандрис.
Коста помассировал глаза.
— Я исследователь, Чандрис, — напомнил он девушке. — Нам не пристало «гадать», поведут ли себя данные так или иначе.
— Ну да, конечно. — Чандрис фыркнула.
— Вдобавок я не уверен, что это будет иметь какое-то значение, — продолжал Коста. — Чем бы ни оказались ангелы — обычными квантами или квантовыми пакетами доктора Кахенло, с Ангелмассой определенно происходит нечто странное. — Он указал на ряд компьютерных терминалов, выстроившихся на длинном столе. — Я хотел бы просмотреть несколько файлов и выяснить некоторые подробности ее теории. Насколько мне известно, она предсказывает потерю массы, но я не знаю, какую именно.
— Ты не можешь сам произвести вычисления?
— Эта задача потруднее расчета массы атома водорода или силового вектора, — объяснил Коста. — Математический аппарат, применяемый для ее решения, слишком сложен, чтобы вычислять на бумаге. А пока мой кредит заморожен, я не имею доступа к компьютерам.
Чандрис посмотрела на терминалы.
— Хочешь, я открою тебе доступ?
Коста бросил на нее испуганный взгляд. По всей видимости, он вспомнил, с кем имеет дело.
— Думаешь, получится?
— Может быть, — ответила Чандрис, поворачивая ближайший дисплей так, чтобы за ним было удобно работать. — Ну что, попытаемся?
Несколько мгновений Коста смотрел на ее руки, зависшие над клавиатурой. В глазах молодого человека отразилась напряженная борьба. Чандрис ждала…
— Не надо, — тихо сказал Коста, протягивая ладонь и отводя руку девушки от клавиш. — Мы не можем допустить, чтобы нас поймали за этим занятием. Во всяком случае, сейчас.
Почувствовав прикосновение холодной жесткой ладони Косты, Чандрис посмотрела ему в глаза. В глаза чужеземца излучавшие напряженную решимость.
Дожидаясь его в темной кладовой «Газели», она не раз говорила себе, что бороться в одиночку со шпионом Пакса — не самый умный поступок. Коста убедил ее дать ему шанс, но Чандрис была готова в любой момент унести ноги, как только выяснится, что он замышляет на самом деле.
Однако теперь она внезапно поняла, что все ее приготовления были напрасны. У Косты не было никакого тайного плана, и сам он был именно тем, кем себя называл, — обычным ученым, которого бросили в яму с тиграми.
— Не беспокойся, — сказала она. — Ты останешься в стороне.