Ангелочек. Время любить
Шрифт:
– Что? – снова рявкнул сапожник. – А что ты будешь делать, если за тобой придут ночью?
– Но я же останусь дома, мсье, – робко прошептала Розетта. – Я умею ходить за малышами, не беспокойтесь.
– Об этом не может быть и речи! – рычал сапожник. – Эта чудачка решила усыновить мальчишку? Так пусть и занимается им! У тебя и так хватает забот – пациентки, да еще шитье! Сколько ему лет, этому малышу?
– Чуть больше двух с половиной, папа, – ответила Анжелина, бледная от волнения.
– Черт! В этом возрасте они носятся, не
– Я выросла в этом доме и никогда не лазила по стене… И уж тем более не падала, – возразила молодая женщина. – А Спаситель – славная собака. Он знает Анри. Теперь, когда я согласилась оказать эту услугу, я не стану отказываться.
– Черт бы тебя побрал! – бушевал отец. – Ты такая же упрямая, как наша старая ослица! Хорошо, я помогу тебе спустить кровать вниз. Кстати, вы могли бы переехать к гугенотке… Разве нет? У нее есть все необходимое, и малышу было бы там удобнее, бедолаге…
Последнее замечание отца ошеломило Анжелину. Она тоже начала думать, что решение ее благодетельницы выглядит немного странным.
– Мадемуазель Жерсанда не предлагала мне переехать к ней, – тихо ответила она. – Ну что ж… Я рада, что малыш будет жить у меня. Я так привязана к дому…
– О-о-о… Я считаю, что тебе лучше выйти замуж и заиметь собственных детей, – заметил Огюстен. – Небось, тебе хочется нянчить малышей, ведь почти каждый день ты помогаешь чужим детям появиться на свет.
Анжелина ничего не ответила, а Розетта с сочувствием взглянула на свою хозяйку. Через несколько минут они все трое спустились во двор. Еще не оправившись от страха, поскольку отец мог выведать ее самую большую тайну, Анжелина предпочла сесть. Во рту у нее пересохло, сердце сжималось от боли.
– Папа, может, выпьешь кофе? – с трудом выговорила Анжелина.
– Нет, спасибо. Мне нужно шило. Я-то думал, что забрал шило нужного размера… Оказывается нет.
– Как поживает Жермена? – спросила молодая женщина, переводя разговор на безобидную тему.
– Хорошо, черт возьми! А на что ей жаловаться? У меня есть заказы. Их меньше, чем раньше, конечно, но меня и это устраивает. Она получает пенсию. Мы не самые бедные. Я даже поправился, – пошутил сапожник. – Жермена – прекрасная кулинарка! Ладно, пойду в мастерскую.
Анжелина смотрела вслед отцу. Ей хотелось догнать его, прижаться к его широкой груди, вымолить прощение. Ей было стыдно, что она скрывала правду о своем сыне. Маленькая рука легла на ее плечо.
– Не грустите, мадемуазель, – прошептала Розетта на ухо Анжелине. – Сегодня вечером ваш малыш будет с вами. А потом… Почему вы думаете, что ваш папаша рассердится, узнав правду? Ведь он тоже женился во второй раз…
– Это совсем другое дело. Вдовство тяготило его. Вообще-то я довольна, что он не один.
Огюстен Лубе не стал долго задерживаться в своих былых владениях. Из мастерской
– Какой бардак! Надо бы навести там порядок и побелить стены известкой.
– Как-нибудь потом, папа. Это большой объем работы.
Огюстен Лубе, нахмурившись, согласился, потом поцеловал дочь в лоб. Когда за ним закрылись ворота, Анжелина вздохнула с облегчением.
– Прости меня, Розетта, что я накричала на тебя, – сказала она.
– Я прощаю вас, мадемуазель. Ну, за работу!
Сен-Лизье, вторник, 24 мая 1881 года
Жерсанда де Беснак надевала дорожный костюм из коричневого шелка с бархатным воротником. Вырез приталенного жакета позволял видеть кружевное жабо цвета слоновой кости. Как всегда элегантная, старая дама нервничала.
– Вы великолепно выглядите, мадемуазель, – заметила Анжелина, когда вошла в гостиную, где царила суматоха, вызванная сборами в дорогу.
– Спасибо, малышка. Но это неожиданное путешествие уже утомляет меня. Где же лорд Малькольм? Октавия, ты взяла мою шкатулку с драгоценностями?
– Конечно. Я положила ее в большой сак из красной кожи.
Служанка сменила свое серое перкалевое платье и фартук на длинную прямую юбку и велюровую блузку и собрала каштановые волосы в безукоризненный пучок. Она очень изменилась, избавившись от своего обычного белого чепца.
– Энджи, дорогая! Какое приключение! – воскликнула Жерсанда. – Я напишу тебе из Люшона. Надеюсь, наш маленький Анри не доставит тебе хлопот. Если тебе что-нибудь понадобится, приходи и бери. Белье, сахар, кофе, сменную одежду для нашего малыша…
Тут вошел лорд Брунел с легкой улыбкой на устах. Он радушно приветствовал молодую женщину.
– Я нарушил установленный порядок, – заявил он тоном, в котором чувствовалась легкая ирония. – Но наша общая подруга мечтала об этом путешествии, я сразу догадался. Я ее очень хорошо знаю! И потом, надо верить в судьбу. Возможно, мы встретим там вашего Луиджи…
Анжелина не стала возражать. Это «ваш Луиджи» ей так же не понравилось, как и «Энджи». Тем не менее она не стала этого показывать и осмелилась спросить:
– Милорд, как вы познакомились с мадемуазель? Позавчера я не додумалась задать вам этот вопрос.
– Как-нибудь вечером Жерсанда сама расскажет вам об этом. Мне не пристало это делать. Все слишком сложно.
Лорд Брунел пристально смотрел на Анжелину. Молодая женщина смутилась и предпочла выйти из комнаты. Анри еще спал, но она все же вошла к нему. Ей не терпелось его увидеть, вдоволь наглядеться на своего малыша. Октавия неслышно последовала за ней.
– Боже мой! Как подумаю, что мне придется расстаться с нашим малышом, так у меня сердце разрывается. Хорошенько смотри за ним, Анжелина. Главное, не потакай его капризам. Нужна не только ласка, но и твердость. Кстати, у него болит живот от свежих фруктов.