Ангелоиды сумерек
Шрифт:
Это слишком верный ответ, провоцирующий одновременно своей философичностью и своим апологическим тоном. Поэтому звонок на работу Сергея, последовавший на другой день, не был для него сюрпризом – ни приятным, ни неприятным.
Сначала предлагалось быть тайным референтом, писать от чужого имени научные статьи для вполне респектабельных изданий. На темы, которые укажут, – но ведь они сами по себе для него интересны? И выгодны, так как способствуют притоку пациентов. И денег, помимо прочего.
Потом – собирать сами материалы и публиковать
Позже – извлекать информацию из уст, владеющих ею непосредственно.
И уж много позже Сергею определили и утвердили то, что он имеет на сегодняшний день. Костюм, уничижающий фигуру. Насквозь фальшивые очки, что изумительным образом меняют лицо. Новую профессию и любимое старое хобби – отыскание и продажу старых предметов.
… волк, что загоняет овец в овчарню. Не сторожевой пёс, нет.
Седой волк, однажды обломавший себе зубы на упрямой и хитрой овце.
Удивительно ли, что судьба сводит их вместе?
В офицерской столовой небольшого приморского городка Сергей Семенович Русанов, старший лейтенант резерва, неожиданно видит знакомое лицо напротив единственного свободного места в зале. Майор спасательной медицины, женщина, скажем так, средних лет, но сохранилась прекрасно.
– Идите сюда, старлей, регламент остался за порогом. Кажется, вообще за границами Нью-Мессины?
Он послушался, поставил свой поднос рядом с ее тарелками.
– Вы сделали неплохую карьеру, сэн майор.
– Вы, пожалуй, тоже, сэн старший лейтенант, уж если вас отпустили сюда волонтёром, – говорит Анна. – Ведь резервистов пока не призывали… А, что до меня, всё вышло по причине Гаваики. На одном из райских островов архипелага возник новый вулкан Кракатау. Благодаря нашим стараниям удалось сохранить половину Предвечников и всех детей, которые наслаждались тамошними красотами.
– Об этом почти не было в Инете. Однако я слышал, что руководителя спасательных работ представили к генеральскому званию.
– Так бы оно и вышло, если бы пропорция спасённых была обратной. Все кандидаты на скорую вечность и половина их отпрысков. На пороге блаженства как-то обидно гаснуть, не правда ли?
– Природа сошла с ума.
– Возможно, и нет. Она ведь никогда не стремилась соблюдать приличия. Это люди решили, что на таком расстоянии от соли можно устроить Вечный Дом в одной из пещер. Ее и в самом деле не затопило морем – обрушились своды. А дальше в ход пошли те реки, что текут из сердца Земли. И пока люди наверху сводили счёты с землетрясением…
Сергей кивнул. Ему
Хорошая приправа к ужину, чтобы не сказать большего, – он опомнился и встряхнул головой.
– А вы чем заплатили за вольный выпас, сэн старший?
Сергей не ответил сразу – делал вид, что его интересуют те жилы, прожилки и клочья, что были у него в миске вместо мяса. Неприлично не отвечать женщине сразу, но Анна безусловно понимает, что он выше по званию. Оттого и намёк.
– Участвовал в операции против дендротов, – неохотно говорит он наконец. – Знаете, такая секта, что утверждает, будто героическая гибель возрождает человека в древесной форме. Сражаются они, словно безумцы или асасины. Мы захватили только алтарь и их священные книги.
– Королеву Урсулу Ле Гуин, „Хлорофилию“ и „Живое семя“ Рубанова, „Дерево Сферу“ Заболоцкого. „Блаженно дервенеют вены“ и прочая.
– Можно подумать, вы из них, сэн майор. Так начитанны.
– Или так же, как и вы, стояла неподалёку от карателей, когда эту литературу жгли, – Анна смеётся. Что за беспечный, ясный у нее смех – как раз тогда, когда ожидаешь сардонической гримасы.
– Сэн майор, – наконец решается Сергей именно из-за такой ее реакции. – Вам тоже пришло в голову, что армия в нашем случае – лучший способ умереть с честью?
И окончательно. Ибо наложить на себя руки с недавних пор вообще не удаётся. Только разве – начисто снести себе голову тридцать восьмым калибром, пущенным в основание шеи, самовоспламениться и развеять свой прах по ветру. Такое не под силу одиночке.
– Тсс, – Анна прижимает к чуть подкрашенным губам палец: ноготь подстрижен коротко, зато лак – почти пурпурный. – О таком лучше не говорить в публичном месте. И даже не помышлять… мой генерал.
Благодаря этому обмену репликами они оказываются вдвоём на квартире, что снимает Сергей у одной из недавних вдов. От ее супруга остались жирные кровяные мазки на краю свежего провала, только зачем говорить об этом случайной любовнице!
Когда высвобождаешься от формы, дальше всё случается легко.
Когда понимаешь, что лишь это гибкое, широкобёдрое тело, лишь эти волосы, что щекотно касаются подключичной ямки и сгиба локтя, эти губы и глаза зелёные, глаза губы небесной девы… лишь эта седая поросль на чуть впалой груди и лобке, щетина на подбородке, которая любовно колет твою нежную плоть, жёсткие мышцы, неожиданно сильная хватка рук – лишь всё это может подарить тебе наслаждение. Тогда всё становится крайнё сложным. До невероятия.