Англии капец!
Шрифт:
Они с Ринатом так и не определились с названием своих арбалетов переростков, называть их 'аркбаллистами' они не стали, 'карробаллисты' тоже не понравилось - плюнули на слова, все равно ведь перейдут когда-нибудь на пушки - пусть сразу будут 'артиллерия' - Арс толленди - искусство метания - это звонко, это навечно. Главным решением, над которым они бились пару лет, было уже не установление размера, пропорции большого арбалета, все равно больше трех метров на палубе каракки не развернешь конструкцию. Ребята внезапно сообразили, что он не в ту сторону думают, и надо решать проблемы с отдачей иначе - разрабатывать лафет, противооткатное устройство, компенсировать отдачу - это и на перспективу работа. И вот здесь Костик оказался им полезен, сразу выдав несколько 'неточных знаний, но в принципе верных'. Главное, ребята добились одного - работа артиллерии не нарушала конструкцию кораблей, отдача уже не сотрясала помост, имитирующий палубу, на полигоне. А дальность прицельного выстрела в пару сотен метров они давно перешагнули - размер имеет значение, если применен с толком.
Зубриков отошел в сторону и с интересом наблюдал, как ловко и уверенно работают артиллеристы. Мальчишки не суетились. После сотен дней возни с баллистами, они спокойно готовились к ведению огня. Именно огня. Давно перешагнув прицельную дальности в две сотни метров, ребята не стали гнаться за большим. Болты тоже улучшались по ходу работы. Они были почти метр в длину, с полым корпусом, наполненным особой смесью, и специальными утолщениями на носу, в которых была горючая смесь. В наконечник были вмонтированы ударник и капсюль. Система была проста: болт бил в корпус цели, ударник бил по капсюлю - взрывался заряд, поджигая выплеснувшуюся на корпус противника смесь. Болты несли оперение в хвостовой части и били ими ребята метко - на расстоянии в двести с лишним метров по крупной цели не мазали. Попасть в человека... нет, это было везением.
Четыре каракки выстрелили почти одновременно по сигналу Виктора. Баллисты громко жахнули, хоть не пушки, но свист и грохот они навели. Лешка почувствовал, как качнулась палуба под ногами, и сразу поднес к глазам бинокль, чтобы разглядеть: куда попали?
А попали хорошо, прямо в основании башни на носу флагмана - чуть выше короткого бушприта, выступающего вперед бруса из носа корабля. Главным боевым преимуществом 'Грейс Дью' был его размер и эта высокая носовая надстройка - замок, форкастл - которая, возвышаясь над другими кораблями, обеспечивала преимущество лучникам. Но теперь случилось жуткое: башня сразу вспыхнула у основания, пятнадцать метров пламени стеной жара вскинулись верх и тушить это пламя было проблематично в суматохе и панике, которые охватили команду флагмана, и солдат в башне. И ветер все угрожал противными криками мяукающих кошек. Вместе с флагманом вспыхнуло еще три очень большие каракки, почти не уступающие ему размером.
В это время каравеллы атлантов выдвинулись между берегом и правым флангом армады. Может быть, для кораблей с осадкой в пять метров там и было опасно - и там было опасно. Но для корабликов с осадкой в два метра, капитаны и лоцманы которых заранее изучили фарватер, и знали расположение опасных мест - близость берега не представляла никаких затруднений. Далеко было до берега - метров семьсот.
Каравеллы спокойно шли вдоль ряда вражеских кораблей и в несколько баллист метали в борта противника зажигательные болты. Семь каравелл, двадцать одна баллиста, которые сделали по три выстрела. Каравеллы атлантов били хладнокровно, выбирали цели спокойно и строго по ходу следования: первая подожгла первый корабль в строю, потом они отсчитали шесть чужих клиентов и ударили по восьмому - наш клиент, получай фитилек в борт! Пройдя до конца колонны, корабли атлантов очень резко переменили курс, повернув по ветру, и вдарили по арьергарду армады, где кораблей было чуть больше, чем в авангарде, они просто были мельче, обычные каракки длиной в двадцать с лишним метров. Закончив поджигать тылы крестоносцев, каравеллы бросились догонять уходящие по ветру каракки европейцев и снова поджигать их с безопасного расстояния.
На кораблях царила паника. О том, что проклятые Византийские еретики продали атлантам секрет 'греческого огня' уже знали все европейцы. Византийские купцы получили свою порцию погромов и поборов. Византия была в шоке - о каком секретном 'греческом огне' вы все говорите? Обычная горючая смесь, которая известна по всему Средиземноморью многие века. Арабы - проклятые нехристи - вот кто выдал атлантам и нефть, и остальные компоненты для горючих смесей. Арабы скромно подтвердили, что давно ведут дела с атлантами. Арабы люди культурные, и были рады встретить не менее культурных людей, уважающих и почитающих Истинную веру и Пророка. Торгуют они разным и не дело проклятых гяуров лезть своим грязным носом в чужую лавку! Покупайте лучше капсикум - скоро у вас посты - а это пряность постная, и добавит огоньку вашим пресным лепешкам, мартышки вы необрезанные.
Горе, несчастье и печаль раскинули свои длани над погибающей армадой. В этом не было ничего приличного. Зубриков вдруг понял, что это жутко! В бою, когда вот так - взрываешь гранатами - ты и сам весь в запале, ты немного не в своем уме. У моряков не так. Моряки именно работают бой. Матросы следят за состоянием дел на мачтах - работают парусами. Артиллеристы - эти всегда были математиками, свои расчеты, хладнокровный подход к делу - уничтожение живой силы противника. Капитан и офицеры рулят - организуют порядок.
А не так далеко горят люди, а это жутко, когда заживо горят сотни людей. И они понимают, что спасения нет. Плавать в те времена, действительно умели немногие. Да и куда ты поплывешь в феврале у берега Англии! До берега чуть ли не километр - его видно! Деревья большие отчетливо различаются, даже надвигающиеся сумерки вечера не помеха взгляду. Но этот истошный крик, жар пламени с одной стороны корабля и паника на другой...
'Нет уж. Витя, больше я на такие сражения смотреть не согласный', - подумал Лешка и очень захотел домой.
Их каракка 'Апфия' сразу ушла по ветру после нескольких выстрелов в 'Грейс Дью', на английском флагмане уже полыхала вся передняя половина корпуса, и света от этого неестественного костра, плывущего по океану, возмущающего сознание нормального человека, хватало этого света достаточно, чтобы четко различать детали крушения армады. Крушения начались сразу же после первых выстрелов - корабли начали лавировать, лавировать, да не вылавировали - начались столкновения, треск досок обшивок, грохот падающих мачт, и все это под вопли.
С некоторых каракк быстро спускались довольно большие лодки - но это была другая сторона поражения на море. Смертельный бой за место в спасательной посудинке разгорался на каждом корабле. Европейцы еще не знали, что на берегу их ждут. Как без этого? Две центурии, не скрываясь, наблюдали за огненной вакханалией. И ждали беженцев. С арбалетами в руках.
Зубриков развернулся и пошел на полуют, к Павлову. От фигуры Вити веяло спокойствием, надежностью. Павлов заметил состояние друга, усмехнулся без злобы:
– Так вот оно, Леша. Сам видишь. На море оно так. Не побегаешь. Все на дно уйдем. А ты говоришь: 'поплывем'.
– Заканчивать надо с этой войной, - чуть не сплюнул на палубу Зубриков.
– Если они не одумаются. Не согласятся на мир - будем жестче работать.
– Куда уж жестче, Лешка, - рассмеялся Витя.
– Мы за полтора месяца тысяч двадцать укатали под землю, по течению спустили и вот... пожгли сегодня.
– У них совсем мозгов нет, Витя?
– Европейцы. Нам не понять.