Английские эротические новеллы
Шрифт:
Все кончается, все в жизни когда-либо кончается, — уговаривал себя несчастный Бертран, — эта экзекуция тоже пройдет. Но когда?! Бедная монашка!
— Шесть! — Катрина почувствовала жгучую боль, идущую вглубь тела, концы хвостов впились в бедро. Все тело свело, и она не смогла держать крика. Такая боль слышалась в голосе несчастной, что Бертран содрогнулся! Впрочем, большинству зрителей жалости измученная голая монашка не внушала.
— Семь! — очередной удар пришелся самое чувствительное место — по нижнему краю ягодиц, почти
— Восемь! — удары сыпались один за другим, жаля нежнейшую плоть, они были настолько продуманными и точными: что боль казалась разрывающей, словно тело раздирали на части сотни раскаленных железных крючков.
Что было дальше, Катрина толком не помнила. Ужас куда-то ушел. Осталась только боль, страшная боль, разрывающая ягодицы и бедра.
— Хватит! — вдруг произнесла мать-настоятельница, увидев, что девушка перестала кричать и подпрыгивать.
Девушка потеряла сознание.
— Принесите ведро воды, а лучше два! — приказала матушка-настоятельница, вспомнив лечебный метод чернокнижника. — Сомлела грешница! Развяжите ее!
Толпа зрителей недовольно загудела: всем казалось, что наказание слишком быстро кончилось. Только Бертран поспешил уйти из церкви.
«Я еще жива?» — подумала Катрина, открывая глаза.
— На колени! — приказал отец Джон, протягивая наказанной плетку для поцелуя, и она прижалась к окровавленным хвостам трясущимися губами.
«И все-таки я люблю Катрину, — думала настоятельница, любуясь унижением молодой монашки. — По большому счету, ее выходка в склепе с черной мессой заслуживает костра!»
И тут Катрина потеряла сознание.
— Отнесите ее в келью! Селина, присмотри за ней! — приказала матушка настоятельница.
Гуманизм матушки настоятельницы был объясним и с практической точки зрения: реликвия перешла в собственность монастыря.
Катрина не помнила, как пережила ночь после порки.
«Боже, как хочется пить!» — Катрина пошевелилась и попыталась встать, но она была слишком слаба.
— Пей! — Линда протянула ей кружку пива. — Матушка Изольда прислала!
— Неужели я жива? — голос Катрины звучал хрипло, будто она не говорила несколько дней.
Глава четырнадцатая. Страсти вокруг священной реликвии
Вечером, сидя с матушкой Изольдой за шикарной трапезой, Отец Джон и думать забыл о ведьме и о Катрине, что была так не в меру жестоко наказана.
— Вкусная у вас ветчина! Лучшая во всем графстве! — Отец Джон выпил кружку монастырского пива. — Помню, старик Карл умел готовить такую шикарную ветчину…
И пиво похоже на то, что я пил в детстве. Упокой господь душу Карла и его дочери Джейн. Слуги говорят, что его призрак до сих пор появляется в замке!
— Матерь божья, — матушка Изольда, похолодев внутри, стала читать молитву.
— Интересно, что Джейн не меньшая грешница, чем дедушка
Матушка Изольда чуть не подавилась ветчиной. Она о знала, что Джейн работает трудницей у нее на кухне!
Впрочем, она волновалась напрасно. Ум отца Джона не обладал должной гибкостью, чтобы связать вместе мимолетный взгляд знакомой женщины и качество предложенного угощения. Впереди у него была очень интересная ночь.
— Да, сегодня вряд ли Катрина сможет молиться вместе с вами ночью, — вздохнула матушка-настоятельница, — может, возьмете другую девушку?
— Да, — желание отца Джона полакомиться сестрой пивоваркой, с каждой минутой все больше занимало его мысли, — а вы помолитесь о спасении ее души!
«Все равно она будет в моей власти, — подумал он, — она должна покориться мне! Как будто в последний раз я навещаю эту обитель».
На этот раз матушке Изольде пришлось готовить Линду к визиту отца Джона. Для монашки это было серьезное испытание: она любила монашек, а мужчин старалась избегать. Матушка, зная эту особенность характера монашки, решила поговорить с ней серьезно.
— Ты знаешь, — как досталось сегодня Катрине! — Сказала она, натирая тело Линды лимоном. — От тебя зависит: отдаст ли отец Джон реликвию или нет. Поэтому будь с ним нежной и ласковой. Изобрази страсть так, как будто это твой любимый мужчина! Постарайся ради монастыря!
— Хорошо, матушка, — вздохнула монашка, — но как противно раздвигать ноги под мужчиной!
— Если отец Джон будет доволен, — я приду к тебе в келью на всю ночь! — Пообещала матушка Изольда. — Приду как к самой любимой своей сестре! Ну, а теперь позволь я тебя немножко подготовлю!
Ловкий язык матушки настоятельницы нашел вход в горячую глубину Линды.
В этот момент Линда была счастлива: матушка редко уделяла ее своим вниманием.
Матушка была умелой и опытной любовницей: многому, очень многому научилась Линда в ее объятиях. Еще немного и тело пивоварки вздрогнуло, выгнулось дугой и обмякло.
— Ну вот, — Матушка встала с кровати. — Дочь моя, теперь я вручаю тебе судьбу монастыря. Скоро, очень скоро сюда придет отец Джон!
«Значит, я и одеваться не буду! — решила пивоварка. — Раз он хочет, так получит!»
Отец Джон, войдя в келью Линды, увидел совершенно монашку, лежащую на животе. Монашеское одеяние было свалено на полу. Широкая кровать была сделана по примеру матушки Изольды.
— Извините, святой отец, — Линда повернулась, и посмотрела на вошедшего, — я молилась за Катрину.
В глазах у нее стояли слезы.
— Можешь лежать, дочь моя! — руки приора блуждали по ее телу, задерживаясь на ягодицах. — Какая у тебя замечательная попка!
«Пышная, мягкая и очень вкусная, — думал отец Джон, — только тело без следов розог смотрится не так вкусно, как тело Катрины! Ну, ничего, высеку в другой раз!»