Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды / Anthony Hope. The Prisoner Of Zenda

Андреевский Сергей Аркадьевич

The old man, holding my hand, spoke to me, man to man.

“I have known many of the Elphbergs,” said he, “and I have seen you. And, happen what may, you have borne yourself as a wise King and a brave man; ay, and you have proved as courteous a gentleman and as gallant a lover as any that have been of the House.”

“Be that my epitaph,” said I (да будет это моей эпитафией, – сказал я), “when the time comes that another sits on the throne of Ruritania (когда придет время другому сесть на трон Руритании).”

“God send a far day (пусть Господь нескоро пошлет вам /этот/ день: «Бог /да/ пошлет отдаленный день»), and may I not see it (и да не увижу я его; may – мочь, иметь возможность; пусть, да /в воскл. предложениях выраж. пожелание/)!” said he.

I was much moved, and the Marshal’s worn face twitched (я был весьма тронут, морщинистое лицо маршала подергивалось; worn – изношенный, потертый). I sat down and wrote my order (я сел и написал свой указ).

“I can hardly yet write,” said I; “my finger is stiff still (я едва могу писать, мой палец все еще не гнется).”

It was, in fact, the first time that I had ventured to write more than a signature (это был, фактически, первый раз, когда я отважился написать больше, чем свое имя: «подпись»); and in spite of the pains I had taken to learn the King’s hand (и несмотря на все усилия, которые я предпринимал, чтобы выучить почерк короля), I was not yet perfect in it (я пока еще не преуспел в этом: «я еще не был в этом безупречен»).

“Indeed, sire,” he said, “it differs a little from your ordinary handwriting (в самом деле, сир, обычно у вас немного другой почерк: «это немного отличается от вашего обычного почерка»). It is unfortunate, for it may lead to a suspicion of forgery (это нехорошо, поскольку это может привести к подозрению в подлоге; unfortunate – несчастный; неудачный).”

“Marshal,” said I, with a laugh, “what use are the guns of Strelsau (маршал, – сказал я, усмехнувшись, – какой прок в пушках Стрелсо), if they can’t assuage a little suspicion (если они не могут успокоить легкое подозрение)?”

He smiled grimly, and took the paper (он мрачно улыбнулся и взял бумагу; grim – жестокий, беспощадный; мрачный, зловещий).

“Colonel Sapt and Fritz von Tarlenheim go with me,” I continued (полковник Сэпт и Фриц фон Тарленхайм едут со мной, – продолжал я).

“Be that my epitaph,” said I, “when the time comes that another sits on the throne of Ruritania.”

“God send a far day, and may I not see it!” said he.

I was much moved, and the Marshal’s worn face twitched. I sat down and wrote my order.

“I can hardly yet write,” said I; “my finger is stiff still.”

It was, in fact, the first time that I had ventured to write more than a signature; and in spite of the pains I had taken to learn the King’s hand, I was not yet perfect in it.

“Indeed, sire,” he said, “it differs a little from your ordinary handwriting. It is unfortunate, for it may lead to a suspicion of forgery.”

“Marshal,” said I, with a laugh, “what use are the guns of Strelsau, if they can’t assuage a little suspicion?”

He smiled grimly, and took the paper.

“Colonel Sapt and Fritz von Tarlenheim go with me,” I continued.

“You go to seek the duke?” he asked in a low tone (вы едете за герцогом: «разыскивать герцога» – спросил он тихим голосом).

“Yes, the duke, and someone else of whom I have need (да, за герцогом и еще кое за кем, кто мне очень нужен: «в ком я имею нужду»), and who is at Zenda,” I replied (и кто /сейчас/ находится в Зенде, – ответил я).

“I wish I could go with you (жаль, что я не могу поехать с вами),” he cried, tugging at his white moustache (воскликнул он, дергая свой седой ус). “I’d like to strike a blow for you and your crown (мне бы хотелось постоять за вас и вашу корону; to strike a blow – нанести удар; to strike – ударять, бить).”

“I leave you what is more than my life and more than my crown (я оставляю вам то, что дороже: «больше» моей жизни и моей короны),” said I, “because you are the man I trust more than all other in Ruritania (потому что вы человек, которому я доверяю больше, чем всем остальным в Руритании).”

“I will deliver her to you safe and sound (я передам ее вам в целости и сохранности; safe – невредимый; sound – здоровый, крепкий),” said he, “and, failing that, I will make her queen (а /если/ этого не случится = если вас не станет, я сделаю ее королевой; failing – за неимением, в случае отсутствия; to fail – потерпеть неудачу, не иметь успеха).”

We parted, and I returned to the Palace (мы расстались, я вернулся во дворец) and told Sapt and Fritz what I had done (и рассказал Сэпту и Фрицу, что я предпринял). Sapt had a few faults to find and a few grumbles to utter (Сэпт нашел некоторые недостатки и /немного/ поворчал; grumble – ворчанье, ропот; to utter – издавать звук, произносить). This was merely what I expected (я только этого /от него/ и ждал), for Sapt liked to be consulted beforehand, not informed afterwards (поскольку Сэпт любил, чтобы с ним советовались заранее, а не ставили перед фактом: «а не уведомляли впоследствии»); but on the whole he approved of my plans (но, в целом, он одобрил мой план), and his spirits rose high as the hour of action drew nearer and nearer (и настроение у него поднималось /по мере того/, как приближалось время действовать; to draw near – приближать/ся/).

“You go to seek the duke?” he asked in a low tone.

“Yes, the duke, and someone else of whom I have need, and who is at Zenda,” I replied.

“I wish I could go with you,” he cried, tugging at his white moustache. “I’d like to strike a blow for you and your crown.”

“I leave you what is more than my life and more than my crown,” said I, “because you are the man I trust more than all other in Ruritania.”