Английский язык с Шерлоком Холмсом. Собака Баскервилей

The Hound of the Baskervilles

BY CONAN DOYLE

(Собака Баскервилей; hound — гончая; охотничья собака)

Каждый текст разбит на небольшие отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок — текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.

Те, кто только начал осваивать какой-либо язык, сначала может читать текст с подсказками, затем — тот же текст без подсказок. Если при этом он забыл значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то необязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно еще встретится — и не раз. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время — пусть короткое — читающий на чужом языке «плывет без доски». После того, как он прочитает неадаптированный текст, нужно читать следующий адаптированный. И так далее. Возвращаться назад — с целью повторения —

не нужно. Следует просто продолжать читать дальше.

Конечно, сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Этого не нужно бояться: никто никого по ним не экзаменует. По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», стоит уже читать наоборот: сначала неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. (Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не с нуля.)

Язык по своей природе — средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются — либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.

Наша память тесно связана с тем, что мы чувствуем в какой-либо конкретный момент, зависит от нашего внутреннего состояния, от того, насколько мы «разбужены» сейчас (а не от того, например, сколько раз мы повторим какую-нибудь фразу или сколько выполним упражнений).

Для запоминания нужна не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторить слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно — за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» — этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее человек будет читать, чем быстрее бежать вперед — тем лучше. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала делает свое дело, количество переходит в качество. Таким образом, все, что требуется от читателя, — это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги.

Если вы действительно будете читать интенсивно, то метод сработает. Главная беда всех изучающих долгие годы один какой-либо язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык — не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение на новом языке — вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку — на нее надо быстро взбежать. Пока не взбежите — будете скатываться. Если достигается такой момент, что человек свободно читает, то он уже не потеряет этот навык и не забудет лексику, даже если возобновит чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучил — тогда все выветрится.

А что делать с грамматикой? Собственно для понимания текста, снабженного такими подсказками, знание грамматики уже не нужно — и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам — и грамматика усваивается тоже подспудно. Это похоже на то, как осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматики, а просто попали в соответствующую языковую среду. Я говорю это не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика — очень интересная и полезная вещь), а к тому, что приступать к чтению подобной книги можно и без особых грамматических познаний, достаточно самых элементарных. Данное чтение можно рекомендовать уже на самом начальном этапе.

Такие книги помогут вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил.

Илья Франк, frank@franklang.ru

(Глава I. Мистер Шерлок Холмс)

MR. SHERLOCK HOLMES (мистер Шерлок Холмс), who was usually very late in the mornings (который обычно вставал очень поздно «по утрам»; to be late — опаздывать, запаздывать), save upon those not infrequent occasions (не считая тех нередких случаев; to save — спасать; save /предл./ — за исключением; кроме; infrequent — не часто случающийся, редкий) when he was up all night (когда он /вообще/ не ложился всю ночь; up /прил./ — верхний; бодрствующий, не спящий), was seated at the breakfast table (сидел за столом и завтракал). I stood upon the hearth-rug (я встал на коврик у камина; to stand; hearth — дом, домашний очаг; камин; rug —

ковер, коврик) and picked up the stick (и взял /в руки/ трость; to pick up — поднимать, подбирать; stick — палка; трость) which our visitor had left behind him the night before (которую наш посетитель позабыл накануне вечером; to leave behind — оставлять после себя; забывать; before — перед; раньше). It was a fine, thick piece of wood, bulbous-headed (то была превосходная толстая деревянная трость с набалдашником; piece — кусок; отдельный предмет; bulbous — напоминающий луковицу; bulb — луковица; head — голова; верхушка, верхняя часть), of the sort which is known as a "Penang lawyer" (из тех, что известны как "закон Пенанга"; sort — вид, сорт, тип; Penang — государство, расположенное на Малазийском полуострове, бывшая британская колония; lawyer — юрист; адвокат, защитник). Just under the head was a broad silver band (прямо под набалдашником было широкое серебряное кольцо; band — лента, повязка; обод), nearly an inch across (примерно в дюйм шириной; across — поперек; в ширину). "To James Mortimer, M.R.C.S. (Джеймсу Мортимеру, M.R.C.S.), from his friends of the C.C.H. (от его друзей по C.C.H.)," was engraved upon it, with the date "1884" (было выгравировано на нем, и дата: "1884"). It was just such a stick (то была такая трость) as the old-fashioned family practitioner used to carry (какие обычно носили пожилые семейные врачи; old-fashioned — устаревший; старомодный; practitioner — практик, профессионал /в частности практикующий врач, юрист/) — dignified, solid, and reassuring (солидная, крепкая, убедительная = увесистая; dignified — обладающий чувством собственного достоинства; to reassure — заверять, уверять, убеждать; успокаивать).

usually ['ju:l, 'ju:l], hearth [h:], lawyer ['l:j]

MR. SHERLOCK HOLMES, who was usually very late in the mornings, save upon those not infrequent occasions when he was up all night, was seated at the breakfast table. I stood upon the hearth-rug and picked up the stick which our visitor had left behind him the night before. It was a fine, thick piece of wood, bulbous-headed, of the sort which is known as a "Penang lawyer." Just under the head was a broad silver band, nearly an inch across. "To James Mortimer, M.R.C.S., from his friends of the C.C.H.," was engraved upon it, with the date "1884." It was just such a stick as the old-fashioned family practitioner used to carry — dignified, solid, and reassuring.

"Well, Watson, what do you make of it (итак, Ватсон, что вы о ней думаете; to make of — понимать)?"

Holmes was sitting with his back to me (Холмс сидел ко мне спиной), and I had given him no sign of my occupation (и не мог видеть, чем я занимаюсь: «и я не подавал ему признаков своего занятия»).

"How did you know what I was doing (как вы узнали, что я делал)? I believe you have eyes in the back of your head (мне кажется, у вас глаза на затылке; to believe — верить; думать, полагать)."

"I have, at least, a well-polished silver-plated coffee-pot in front of me (по крайней мере, передо мной /стоит/ хорошо отполированный серебряный кофейник; plated — покрытый тонким слоем /золота, серебра/)," said he (сказал он). "But, tell me, Watson (но скажите мне, Ватсон), what do you make of our visitor's stick (что вы думаете о трости нашего посетителя)? Since we have been so unfortunate as to miss him (поскольку мы были столь неудачливы, что упустили/прозевали его; since — с тех пор; так как) and have no notion of his errand (и /теперь/ понятия не имеем о /цели/ его визита; errand — поручение; командировка), this accidental souvenir becomes of importance (этот случайный сувенир становится важным). Let me hear (позвольте мне послушать = я хочу услышать) you reconstruct the man (/как/ вы воссоздадите /образ/ человека = хозяина трости) by an examination of it (исследовав ее). "I think," said I (полагаю, — сказал я; to think — думать; считать, полагать), following as far as I could the methods of my companion (следуя, насколько в моих силах: «насколько я мог», методам моего товарища), "that Dr. Mortimer is a successful elderly medical man (этот доктор Мортимер — преуспевающий пожилой врач), well-esteemed (/пользующийся/ уважением; to esteem — высоко ценить; уважать), since those who know him (поскольку те, кто его знает) give him this mark of their appreciation (вручили ему это в знак своей признательности)."