Англо-бурская война. 1899-1902
Шрифт:
11
Сражение при Коленсо
Итак, в течение одной недели британские силы в Южной Африке понесли два серьезных поражения. Кронье, затаившись в окопах за колючей проволокой, преградил Метуэну дорогу на Кимберли, а в северной части Капской колонии изнуренные войска Гатакра разбил и отбросил назад отряд, в значительной степени состоящий из британских подданных. Однако общественность в Великобритании не пала духом и с надеждой смотрела на Наталь – там находился главный британский генерал и сосредотачивались основные силы британской армии. Прибывавшие в Кейптаун бригады и батареи незамедлительно отправляли в Дурбан. Стало ясно, где планируется наносить основной удар и откуда ждать света. В клубе, в гостиной, в железнодорожном вагоне – везде в разговорах людей звучали одни и те же слова: «Подождите, скоро двинется Буллер». В этой фразе выражались надежды огромной империи.
Джорж Уайт был отброшен в Ледисмит 30 октября. 2 ноября с городом прервалась телеграфная связь. 3 ноября буры перерезали железную дорогу. 10 ноября
Однако задача была очень сложной – мечта каждого боевого генерала. На южной стороне берег представлял собой пологий склон, который неприятель мог брить огнем словно бритвой. Как наступать через широкую открытую зону, действительно являлось проблемой. Здесь мы сталкиваемся с одним из многочисленных за эту войну случаев, когда возникает вопрос, почему не было предпринято попытки создать укрытия для солдат. Роты попеременно совершали бы броски, отдыхая в безопасных местах от напряжения непрерывного смертоносного огня. Однако бессмысленно обсуждать, что можно было сделать, чтобы облегчить их испытания. Открытое пространство предстояло преодолеть, затем они выходили – нет, не на неприятеля, а к широкой и глубокой реке, с единственным мостом (возможно, заминированным) и единственным бродом, которого, как оказалось, в действительности не существовало. На другой стороне реки гряда за грядой шли холмы, увенчанные каменными стенами и изрезанные окопами. В окопах стояли тысячи лучших в мире снайперов и великолепная артиллерия. Если (несмотря на все трудности наступления по открытому пространству и проблемы форсирования реки) одну гряду все-таки удастся взять, за ней будет другая, и еще одна, и еще. Ряды холмов и ложбин, как волны в океане, бежали на север к Ледисмиту. Все атаки – на открытом пространстве. Вся оборона – из укрытий. Добавьте к этому, что бурами командовал молодой энергичный Луис Бота. Задача была практически нереальной, но тем не менее воинская честь не позволяла оставить гарнизон на произвол судьбы. Нужно было решаться на это предприятие.
Наиболее очевидный упрек по поводу осуществления операции состоит в том, что наступление не следовало проводить на условиях неприятеля. Мы, кажется, сделали все, чтобы усугубить каждое препятствие – гласис, [48] реку, окопы. Будущие операции докажут, что не так уж трудно было обмануть бдительность буров и стремительно форсировать Тугелу. Военные специалисты утверждают (не знаю, насколько справедливо), что в истории нет случая, когда бы решительную армию остановила река. Напротив, читатель знает массу примеров (от Веллингтона на Дору до русских на Дунае), когда водные преграды преодолевались с легкостью. Однако у Буллера были особые сложности. У него не хватало кавалерии, а противник обладал исключительной мобильностью и, если дать ему такую возможность, мог атаковать и с фланга, и с тыла. Буллер еще не имел значительного численного преимущества, которое будет у него позже и позволит осуществить широкий обходной маневр. Единственным преимуществом Буллера на тот момент была более мощная артиллерия. Однако самые тяжелые орудия, естественно, были наименее мобильными, и поэтому прямое наступление только способствует эффективности стрельбы соперника. По этой и другим причинам он решил идти во фронтальную атаку на грозную позицию буров. Британские войска выступили из лагеря Чивели на рассвете в пятницу 15 декабря.
48
Гласис – земляная насыпь перед наружным крепостным рвом.
Армия, которую генерал Буллер повел в наступление, была лучшей из всех, какие имели британские генералы со времен битвы при Альме. Из пехоты у него было четыре мощных бригады. Вторая бригада под командованием Хилдьярда состояла из 2-го Девонского, 2-го Западно-Суррейского, 2-го Западно-Йоркширского и 2-го Восточно-Суррейского полков. Четвертая бригада под командованием Литтелтона включала 2-й Камеронский, 3-й пехотный, 1-й Даремский полки и 1-ю стрелковую бригаду. Пятую бригаду Харта составляли 1-й Иннискиллингский фузилерский полк, 1-й полк Коннаутских рейнджеров, 2-й Дублинский фузилерский полк и пограничный полк, который заместил 2-й Ирландский пехотный полк, отправленный к Гатакру. В 6-ю бригаду Бартона входили 2-й Королевский фузилерский, 2-й Шотландский фузилерский, 1-й Уэльский фузилерский и 2-й Ирландский фузилерский полки. В целом пехота насчитывала примерно 16 000 человек. Кавалерия, которой командовал лорд Дандоналд, включала 13-й гусарский и 1-й Королевский полки, конную пехоту Бетьюна, конную пехоту Торникрофта, три эскадрона Южно-Африканской кавалерии со Сводным полком, сформированным из конной пехоты 3-го пехотного и Дублинского фузилерского полков, а также эскадронов натальских карабинеров и Имперского полка легкой кавалерии. Придирчивые командиры и педанты могут критиковать эти нерегулярные кавалерийские войска, однако они состояли из самых боевых воинов во всей армии. Некоторые имели личные счеты к бурам, других вдохновляла просто жажда приключений. Например, один эскадрон Южно-Африканской кавалерии почти полностью состоял из прибывших вместе со своими лошадьми техасских погонщиков мулов, которые по собственной воле присоединились к братьям по крови.
Кавалерия являлась самым слабым местом генерала Буллера, но его артиллерия была мощной как в качественном, так и в количественном отношении. Он имел в своем распоряжении пять батарей (30 орудий) полевой артиллерии – 7-ю, 14-ю, 63-ю, 64-ю и 66-ю. Кроме них было не менее шестнадцати корабельных орудий с корабля ВМС Великобритании «Terrible» – четырнадцать 12-фунтовых и два 120-миллиметровых, которые сослужили хорошую службу и в Ледисмите, и Метуэну. В целом войска, выступившие из лагеря в Чивели, насчитывали примерно 21 000 человек.
По замыслу задача, поставленная перед армией, была проста. Реку можно было форсировать в двух местах: по броду Бридл-Дрифт в трех милях левее и напрямую через мост в Коленсо. 5-й (ирландской) бригаде предстояло переправиться в Бридл-Дрифте, а затем пройти вниз по противоположному берегу, чтобы поддержать 2-ю (английскую) бригаду, которая по плану форсировала реку в Коленсо. 4-я бригада должна была наступать между ними, чтобы в случае необходимости оказать помощь либо 5-й, либо 2-й бригаде. Тем временем на крайнем правом фланге кавалерия под командованием Дандоналда прикрывает фланг и атакует Хлангвейн-Хилл – мощно укрепленную позицию неприятеля на южном берегу Тугелы. Оставшаяся фузилерская бригада пехоты поддерживает этот правый маневр. Артиллерия прикрывает атаки и отвоевывает позицию, с которой открывается возможность обстреливать окопы врага продольным огнем. Такая, в общих чертах, работа предстояла британской армии. Ясным ярким утром, под безоблачным голубым небом они наступали, всем сердцем надеясь на победу. Перед британцами лежала широкая плоская равнина, потом изгиб реки, а за ним, безмолвные и спокойные, как пейзаж из мирной грезы, тянулись ряды мягко округлых холмов. Было только пять часов утра, когда корабельные орудия начали стрелять. Огромные красные клубы пыли у дальних предгорий показали, где взрывается лиддит. Никакого ответа не последовало. На залитых солнцем холмах не происходило никакого движения. Яростное насилие по отношению к тихой и безответной земле казалось почти бесчеловечным. Самый острый глаз нигде не мог заметить признаков присутствия пушек или солдат, но тем не менее смерть таилась в каждой низине и склонялась за каждым камнем.
Исключительно сложно сделать современное сражение рациональным, если воевать, как в этом случае, на фронте в семь-восемь миль. Наверное, лучше было предпринимать действия каждой колонны по очереди, начиная с левого фланга, где Ирландская бригада Харта выступала на штурм Бридл-Дрифта.
Под безответный и поэтому бесцельный огонь тяжелых орудий ирландская пехота пошла в атаку на назначенные пункты. Дублинцы впереди, за ними коннаутцы, иннискиллингцы и пограничный полк. Как немыслимо это ни кажется после недавнего опыта в Магерсфонтейне и Стормберге, солдаты двух арьергардных полков наступали в колоннах и рассредоточились только после того, как враг открыл огонь. Если бы шрапнель попала в сомкнутый боевой порядок (этого не произошло лишь чудом), потери были бы столь же тяжелыми, сколь неразумным был подобный строй.
Подойдя к броду (расположение и даже сам факт существования которого, казалось, не были точно известны), британцы обнаружили, что войскам придется наступать в излучине реки. Таким образом, по правому флангу они оказались под мощным перекрестным огнем, а с фронта – под ливнем шрапнели. Нигде не было видно ни единого признака присутствия врага, а наши солдаты тем не менее падали замертво. Ужасное, леденящее душу ощущение – идти в наступление через залитую солнцем и внешне безлюдную равнину, на широком пространстве которой не заметно никакого движения, а твой путь позади усеян рыдающими, задыхающимися, скорчившимися от боли людьми, которые только по месту своих ранений могли догадываться, откуда пришли доставшие их пули. Кругом, как шипение жира на сковороде, раздавалось монотонное потрескивание и пощелкивание пуль «маузеров», но никто не мог точно определить, откуда они несутся. Далеко, на одном холме у горизонта, все еще висело маленькое легкое облачко дыма, показывающее, откуда пришла смерть, скосившая шесть солдат, упавших одновременно, как при выполнении страшного упражнения. В течение этой войны солдатам снова и снова приходилось наступать в таком же аду, как этот. Сурово напрашивается вопрос, когда перестанут посылать людей на такое тяжкое испытание. Нужно найти другие варианты наступления или совсем отказаться от атак, потому что бездымный порох, скорострельные орудия и современные винтовки предоставляют все преимущества обороне!
Отважные ирландцы, увлеченные битвой, рванулись вперед, не обращая внимания на потери. Четыре полка соединились в один. Всякая военная организация быстро исчезла, и не осталось ничего – только их боевой дух и страстное желание вступить с врагом врукопашную. Накатываясь широкой волной ревущих яростных людей, ирландцы не дрогнули под огнем и прорвались к берегу реки. Северяне-иннискиллингцы и южане-коннаутцы, оранжевые и зеленые, протестанты и католики, кельты и саксы – они теперь состязались только в том, кто щедрее прольет свою кровь за общее дело. Какими омерзительными кажутся простоватые политики и узкие сектантские догмы, которые сейчас пытаются разделить подобных людей!