Анима 4
Шрифт:
Дом располагался на отшибе, далеко за стеной. Огарду пришлось лететь сюда на драконе и приземляться в километре.
Во-первых, он знал, что хозяин не любит незванных гостей. Во-вторых, он знал, что хозяин любит вежливость, которая подразумевала, что гость постучится в калитку, а не приземлится на крышу. В-третьих, дракон мог случайно помять овощи в огороде и цветы в клумбах, за которыми очень рьяно ухаживал хозяин дома.
И тогда ни о каких переговорах и речи бы не шло. Скорей всего пришлось бы
Да и не входила эта битва в его планы. Ему требовалось найти и устранить именователя. Желательно взять при этом под контроль Резчик. И главная проблема была в первом пункте. Именователь шляется по диким землям, а выживать там он точно умеет. Из-за этого найти его было проблематично, а появиться он может в самый неподходящий момент.
Поэтому требовалось устранить парня быстро, пока не начался Передел Сфер.
И именно поэтому, наместник Дракона на земле сейчас мялся, стоя у хлипкой калитки, высотой ему по пояс.
— Заходи, Огард, раз уж приперся. Стар ты уже под дождем мокнуть.
Огард в душе скривился, но быстро подавил вспыхнувшую ярость. При этом не дрогнули ни лицо, ни аура. Он прошел по аккуратно выложенной камнем дорожке, старась не задеть полами плаща растущие по краям цветы.
Прошел в дом, где сначала тщательно вытер, а затем и снял сапоги. В нос тут же ударил аромат трав и свежей выпечки.
— Иди в гостиную, сейчас чай будет, — крикнул хозяин.
Дом был очень большим, но при этом пустым. У этого человека не было привязанности к вещам, зато он любил ухаживать за цветами и возиться в своем огороде.
Раннее осознание конечности жизни и приверженность философии экзистенциализма. Такую характеристику выдали его аналитики. Переводя на простой язык, зачем тратиться на мебель и шмотки, если в конечном итоге мы все умрем?
Поэтому в огромной гостиной помимо печи стояло всего одно кресло и столик. Еще на стене висела картина какого-то древнего художника, которую хозяин дома забрал в качестве боевого трофея. По мнению Огарда — непонятная мазня, но за ту цену, что предлагали за картины этого художника, можно было купить неплохой особняк в пределах садового.
Вскоре появился и сам хозяин дома. В одной руке он нес поднос с чайником, чашками, блюдцами с выпечкой и пирожками. В другой тащил простой деревянный стул, который поставил рядом со столиком.
Выставил поднос, упал в кресло и принялся разливать чай.
Огард без лишних слов присел на скрипнувший стул и молча ждал, пока человек закончит разливать чай.
Это был довольно молодой мужчина. По человеческим меркам ему можно было бы дать около тридцати лет. Крупное телосложение и мышцы были заметны даже под мешковатой одеждой.
Мужчина всегда был одет примерно одинаково. Невзрачные штаны, безразмерная футболка с длинными рукавами. Никакой обуви, никакой верхней одежды, независимо от времени года. А вот что изменилось, так это татуировка на лице человека.
На щеках были набиты четыре слезы. Похожая была и у Огарда, только у него их было семь. Разумеется, это была не обычная татуировка, а метка младшей сущности, которая отпечатывалась на самой душе призывателя.
Семь слез, столько раз он побеждал в бою последователей этих сущностей. Еще столько же он проигрывал. В каждом мире, рано или поздно, наступал момент, когда ему приходилось сразиться с кем-то из Воинов. В этом он тоже получил очередную метку и теперь мог проявить ее по желанию. Как доказательство.
У Плачущего же было всего четыре слезы. Но они получены за одну жизнь. И далеко не каждый побежденный противник принимался покровителем. Это должен быть действительно достойный бой.
— Новая татуировка, — прокомментировал Огард появление четвертой слезы.
— Это была славная победа, — обычно улыбающийся и веселый Воин в такие моменты становился серьезным. — Достойнейший из моих противников. Дуэль длилась почти четверо суток.
— Так это ты убил Праха?
— Нет, — улыбнулся Плачущий. — Но я очень хотел бы с ним сразиться. Ты лишил меня этой возможности. Но его брат оказался не менее достоин.
— Пепел жив.
— Не после нашей битвы. Я отправил его в чертог покровителя, а что там с ним было дальше, не мое дело. Если он действительно воскрес, то рано или поздно мы снова сойдемся в бою, я был бы рад пасть от его руки. Это был бы отличный финал. Но если ты за этим, то нет. Я не чувствую его присутствия в мире, значит он еще слишком слаб.
— Иначе бы твой покровитель уже отметил его, — кивнул своим мыслям Огард. — Но я пришел не за этим. Ты все еще хочешь сразиться с Эзотериком?
— Ты лишил меня и этой возможности. Я до сих пор на тебя зол за это.
— И что? — усмехнулся Огард, отхлебнув обжигающего чая с травами. — Убьешь меня? Так я и думал.
— Хотелось бы. Даже не ради слезы, а просто так. Но ты уже отмечен покровителем и признан достойным.
— Потому что твой наставник был слабаком, — вспомнил Огард тот бой.
— Не перегибай, — в голосе Плачущего послышались веселые нотки безумия, которым страдали все Воины. Отчего Огард поперхнулся чаем, но быстро взял себя в руки.
— У Эзотерика был ученик.
— И какое мне дело? — Плачущий забрался в кресло с ногами и откинулся на спинку, уставившись в потолок.
— У него Резчик.
— Ого, — передние ножки кресла оторвались от пола и Плачущий начал раскачиваться взад-вперед. — Великого Огарда Опаляющего, наместника Дракона на земле, получается, банально нае… Обвели вокруг пальца?
— Давай без этого, — все же поморщился Огард. — Ты хотел стать Именователем. Вот твой шанс.
Огард достал из инвентаря анимакуб и протянул его Плачущему. Тот отставил чашку и взял шкатулку, не переставая раскачиваться в кресле.