Анна Фаер
Шрифт:
– Отлично,- он ухмыльнулся.
Я сразу же стала доставать содержимое пакета. Сначала я даже не поверила своим глазам.
– Не может быть,- проговорила я растеряно.
– Может,- Макс счастливо улыбался.
Я держала в руках коробку с изображением рации! С тех пор, как похолодало, мы с Максом не можем больше разговаривать через открытые окна. И я ему часто на это жаловалось. Иногда мне становится грустно, я хочу, чтобы он сыграл мне свою песню без названия, но слишком холодно, чтобы открывать окно.
Теперь у
Мы ещё погалдели какое-то время, а потом пошли в сторону многоэтажек. Оттуда лучше всего будет смотреть на салют. Мы стояли рядышком и смотрели на то, как кое-где в небе распускались разноцветные цветки фейерверка.
А потом у меня зазвонил телефон, я отошла в сторону.
– Не хочешь сбежать со мной? – говорил Алекс.
– Ещё как хочу!
– Обернись, но не привлекай внимания,- я стала смотреть по сторонам. – Стой! Вот, смотри прямо!
За углом дома, в тени кто-то стоял в одиночестве. Это он!
– Хорошо! Но я же сейчас не одна, ты видишь,- я говорила о Максе и Диме.
– И что? Начнётся фейерверк, они отвлекутся, а ты незаметно улизнёшь. Ещё учить тебя нужно,- сказал он недовольно.
– Заткнись,- сказала я тоже недовольно, а потом вдруг сообразила и добавила: - С Новым Годом!
В телефоне раздался весёлый и счастливый смех.
Когда я вернулась к Диме и Максу, Дима всё говорил о том, что никак не дождётся, когда начнётся главный салют. Когда он начал топать от возмущения ногами, в небе громко взорвался золотистый шар. Он тут же замолчал, поднял голову и расплылся в довольной улыбке. Я посмотрела на Макса: он тоже стоял, высоко подняв голову. Макс любит фейерверки, это я уже давно заметила. Он никогда мне в этом не признавался, но я знаю, что он их любит.
Итак, Макс и Димы смотрели в небо, а я медленно сделала несколько шагов назад, а потом побежала туда, где стоял Алекс.
– Побежали! – я взялась за его руку.
Мы побежали куда-то. Потом перешли на шаг. Я смеялась и не могла остановиться. Ничего весёлого не было, но я просто была счастлива. И мне хотелось выплеснуть счастье хоть как-то. Поэтому я смеялась неудержимо. Когда Алекс протянул мне биту с бантиком на ней, я засмеялась ещё сильнее.
– О, ты и свою биту взял! – заметила я ещё одну в его руке.
– Да, пойдём! – он уверено зашагал, а я едва поспевала за ним.
Мы остановились у большого здания, огороженного заборчиком.
– Тебе помочь или сама перелезешь?
– Сама!
Мы перемахнули через забор. Медленно пошли по тропинки. Это был детский сад.
– И зачем ты привёл меня сюда? – непонимающе спросила я, всё ещё радостно улыбаясь.
– Смотри! – он указал на площадку, уставленную снеговиками.
– И?
– И у нас есть биты!
– Будем крушить снеговиков?
– Именно! – он ускорил шаг.
– Подожди,- я ухватила его за рукав: - Их,
– Конечно, дети!
– Они ведь расстроятся, когда увидят, что снеговиков испортили!
– Брось! – он улыбнулся дьявольски жестоко. – Это будет весело!
– Будет, я не спорю, но…
Меня терзали сомнения. Конечно же, будет весело. Но хорошо ли то, что мы собираемся делать?
– Если ты не можешь разрушить даже снеговика то, как ты планируешь сломать систему? – он знал, как на меня нужно давить.
– Её, знаешь ли, тоже кто-то создавал и из-за того, что её сломают, тоже кто-то расстроится!
Я уверено подошла к ближайшему снеговику, размахнулась битой, и снесла ему голову.
– Вух! – закричала я. – Да, черт возьми! Это так круто!
И я принялась крушить всё, что попадалось мне под руку.
Иногда я смотрела на Алекса, который тоже крушил снеговиков своей битой. И мне казалось, что лучше занятия для новогодней ночи, наверное, нельзя и придумать.
Когда мы разрушили всё, что только можно было разрушить, я устало выдохнула:
– Чёрт, это было круто!
– Ещё бы!
Мы тяжело дышали. Меня наполнила какая-то сладкая усталость, и я упала в снег. Алекс оказался рядом. Он стал курить. Мне обычно не нравится сигаретный дым, но теперь я поняла, что полюбила его. Наверное, это из-за того, что дым от сигарет стал ассоциироваться у меня с Алексом.
– Я даже не думала, что Новый Год выдастся таким весёлым,- сказала я, глядя в небо, затянутое серым дымом из-за отгремевших салютов.
– Хороший Новый Год?
– Лучший! Это лучший Новый Год в моей жизни!
– Это здорово,- сказал Алекс и выпустил светлый сигаретный дым в небо.
– А ты? Тебе нравится Новый Год?
– Нет,- он сказал это как-то очень серьёзно, и я поднялась со снега и стала смотреть на курящего Алекса, сидя.
– Нет?
– Помнишь, я звонил тебе, чтобы сказать, что родители приехали на Новый Год?
– Да, помню.
– Они приехали, устроили скандал, и сразу же разъехались. А я остался один.
Я не нашла, что ему ответить. Меня на самом деле всегда удивляло, что Алекс очень любит свою семью и всегда сильно переживает из-за всего. Он очень чуткий, хоть таким совсем и не кажется.
– Семейные драмы любят меня,- он тоже встал с земли. – Пойдём!
– Жаль, что этот Новый Год для тебя не такой хороший, как для меня.
– Ну, когда мы встретились, всё было очень даже неплохо,- он улыбнулся искренни. – Знаешь, это так здорово, когда у тебя есть с кем всё крушить и ломать.
– Знаю,- я расплылась в довольной улыбке.
Мы шли и смотрели друг на друга, и если бы это была не новогодняя ночь, то, наверное, кому-то из нас стало бы ужасно неловко. Но это была новогодняя ночь. Мы шли и смотрели друг на друга, и это было приятно. Приятно смотреть на счастливых и радостных.