Анна Фаер
Шрифт:
– И я рада, что нашла тебя! Смотри! – я показала ему разбитую коленку.
– Ничего страшного, я сейчас обработаю.
Я не смогла сдержать улыбки. Мне не пять лет, и разбитая коленка меня совсем не пугает. И всё-таки мне хочется, чтобы именно Дима наклеил мне пластырь и сказал, что всё будет хорошо.
– А что это за дом? – спросила я, пока Дима возился с моим коленом.
– Этот дом? – он переспросил, но даже не поднял глаз от раны. – Это мог бы быть наш с тобой дом.
–
– Вместе.
– Вот здорово! Я бы хотела жить вместе с кем-то!
– Нет, Фаер, мы не просто бы жили вместе.
– А что?
– Мы были бы совсем вместе. Совсем.
Он сказал это мягко и дружелюбно, а мне сделалось жутко. Жутко от того, что мы бы могли быть «совсем вместе». Жутко от того, что он заклеил ранку на колене, а руку с него так и не убрал. Жутко от его покорной и тёплой улыбки.
Он всё сидел передо мной и держал руку на моём колене, когда я у него спросила:
– Ты о чём?
– Мы могли бы быть семьёй.
– Мы и так семья.
– Мы просто друзья.
– Друзья – это семья, которую ты выбираешь сам.
– Мне мало быть твоим другом,- его рука сжало моё колено. – Я бы хотел, чтобы мы были настоящей семьёй, понимаешь? Мы бы жили здесь вместе. Всегда. Это чудесное место. Здесь всегда утро, всегда лето. Мы бы купались в лучах восходящего солнца, ты пила бы чай, я бы оставлял тебя вместе с нашей собакой, чтобы сходить одному в лес за ягодами для пирога, который мы бы испекли к обеду. А вечером я бы разжёг костёр у берега моря, укутал тебя в плед и принялся читать вслух твои любимые стихи.
Мне понравилось то, что он говорил. Его рука на моём колене меня больше не смущала. Мне стало даже весело. А потом я с каким-то неожиданным даже для себя сомой недоверием спросила:
– Неужели я ничего тебе не должна сделать в ответ?
– Почему же? – он посмотрел мне прямо в глаза, а я не смогла выдержать его тёплого взгляда и отвернулась к окну, к морю. – Но я не требую много. Просто делай мне борщ, смейся над моими шутками, даже когда они оказываются неудачными и посвящай всю себя только мне.
– Но я ведь не могу посвящать тебе всё мое время. Мне нужно время, чтобы готовить революцию. Или ты забыл?
– Я помню. А вот ты должна забыть. В этом спокойном и уютном месте есть только мы с тобой. Мы будем счастливы. Счастливы друг с другом. И нам не нужна будет революция. Ты забудешь о ней быстро. Тебя отвлекут пироги с черникой, вечера перед костром и готовка борща. Не нужно забывать про борщ.
– Нет!
Я резка встала из-за стола. Рука Димы упала с моей коленки, а пустая чашка от чая упала со стола. Потом я бросила на пол ещё и тарелку.
– Нет, Дима! Мне нужно поднять революцию!
– Тебе нужно спокойствие,-
Я бросила на пол фарфоровое блюдце. Оно разбилось на маленькие, наверное, очень острые осколки. Я бы ещё что-нибудь бросила на пол, но только ничего на столе поблизости не оказалась, поэтому я принялась бросаться словами.
– Мне нужно спокойствие? Мне не нужно спокойствие, если за него придётся платить такую цену! Не хочу я возиться с собакой и борщом и смеяться над шутками, которые мне не нравятся, я тоже не хочу! Тебе меня не одомашить!
– Я и не хочу этого,- он примирительно посмотрел на меня, и вся моя злость исчезла. – Послушай, но не отвечай. В первую очередь, я хочу, чтобы ты была счастлива. А для этого тебе нужно спокойствие, признаёшь ты это или нет. Оно нужно тебе. Считай, что это отдых. Ты много переживаешь. Ты много переживаешь, даже когда не хочешь этого. У тебя нервная жизнь. И характер у тебя тоже нервный. Поэтому я здесь. Кто-то должен быть рядом с тобой. Кто-то, кто заставит тебя успокоиться. Кто-то, кто будет заботиться о твоём душевном равновесии.
– Кто-то, кто даст мне чаю с ромашкой? – я ему улыбнулась.
– Да. Тебя ромашкой просто пичкать нужно.
– Я больше не злюсь. Мне спокойно. Извини, что разбила посуду.
– Без этого нельзя было обойтись.
– И что теперь? Я ведь не хочу оставаться с тобой и готовить борщ. Прости.
– Ничего. Моё дело предложить. И пусть ты отказалась быть со мной рядом, просто знай, что двери этого дома для тебя всегда открыты. У меня всегда найдётся время, чтобы успокоить тебя.
– Спасибо.
– Иди на улицу. Мой пёс тебя проведёт.
А теперь, когда нужно было уходить, мне уходить совсем перехотелось. Ладно, я согласна на борщ и несмешные шутки! Хорошо! Но всё-таки я ушла. Ушла, даже не обернувшись.
– Ну, как? – меня встретил пёс.
– Проводи меня.
– Куда?
– Куда-нибудь.
– Пойдём.
Он побежал передо мной. Мы вышли на улицу. Во дворе Димы было утро, а здесь всё ещё ночная темнота. На дороге нет машин, по тротуарам не ходят люди. Ночь.
– Вот. Тебе туда,- пёс наклоном головы указал на середину дороги.
Там стояла дверь. Просто дверь. Никуда не ведущая дверь.
– Туда? – переспросила я неуверенно.
– Да-да, именно туда.
Но у меня нет причин не доверять этой красивой золотистой собаке. Это же советник Димы. Дима не за что не сделал бы чего-то плохого.
Я открыла дверь. За ней уже не было дороги. Там был реденький лес. Я вошла, аккуратно закрыла за собой дверь, а она взяла и исчезла неожиданно. Мне на секунду стало страшно. Я оказалось неизвестно где совсем одна!