Анна Фаер
Шрифт:
– Смотри, куда идёшь! – сказала я грубо.
– День начинается просто отлично,- сказал он, тоже держась за голову. – У меня точно будет шишка. А куда наши соседи подевались? – сразу же заметил пропажу Дима.
– Не будут же они всё время на одном месте сидеть,- сказала я наставительно. – Они как мы. Тоже бегут от обыденности. А что может быть обыденней, чем привязанность к месту?
– Много чего,- ответил мне Дима, потянувшись. – Мы будем завтракать?
– А у нас есть еда? – спросила в свою очередь я.
– Да. Та женщина вчера кое-что
– Да, капитан! – сказала я.
А потом я вдруг разозлилась на себя. Ну, уж нет! Капитаном здесь должна быть только я! Как мне вообще могло прийти в голову, что капитан кто-то кроме меня? Странно.
Я залезла в палатку и начала трясти за плечи Макса:
– Утри слюни и проснись! Уже утро! Нас ждёт дорога!
– А? Что? – сонно проговорил он, приподнявшись немного.
– Проснись, дурень! – крикнула громче я.
Теперь Макс уже смотрел на меня осмысленным взглядом.
– Мы с Димой уже давно встали! А ты сова!
– Сова? – переспросил он.
– Да! Ты встаёшь поздно! Ты сова!
Макс зевнул:
– Человеку не хорошо быть птицей.
Я улыбнулась:
– Собирайся скорей. Мы сейчас позавтракаем и пойдём.
Я вытащила на улицу рюкзак Димы. Достала оттуда еду, оставленную нам той женщиной. Было ещё и несколько яблок со вчерашнего дня. И у Димы в термосе была какая-то странная жидкость, похожая на чай. Это он научился заваривать растения нашей полосы. Теперь он властвует не только над чаем.
А ещё у него в рюкзаке было фото. Я достала его, и меня накрыло приятной волной. Я вспомнила вчерашний вечер во всех подробностях. Вспомнила, как мы все пели у костра, как слушали истории из молодости наших замечательных незнакомцев, как жарили на костре сосиски и рассказывали страшные истории. И как пара сфотографировала нам троих на свой полароид тоже вспомнила.
– А почему это фотография будет у тебя? – спросила я у Димы, сидевшего на бревне у костра.
– Какая разница у кого,- он улыбнулся. – Если хочешь – оставь себе.
И я оставила.
– Ведь это фотография представляет собой огромную ценность! Это же наша первая общая фотография! Макса ведь на фото никогда не уломать!
– Ты одержима,- улыбнулся всё ещё сонный Макс.
– Нет! Если кто-нибудь из нас станет великим и известным, то это фото можно продать на аукционе за огромные деньги!
– Ещё только утро, а она уже в своём репертуаре.
Я откусила большой кусок яблока и спросила:
– А куда мы теперь пойдём? В какую сторону?
– Вся прелесть нашего путешествия в том, что это нас не должно волновать,- ответил, жуя что-то, Дима.
Мы поели. Нужно было идти дальше. Я набрала воду в пустые бутылки. Добавила марганцовки, которую предусмотрительно взял Дима. Он не готов пить воду, которая может оказаться вредной и заразной. Когда палатка была уже собрана, то я, надев свой рюкзак, обернулась к пляжу.
Может быть, я уже никогда в жизни здесь не окажусь. Но это даже хорошо. Ведь впереди ещё
Мы двинулись в путь. Солнце поднималась над нами, а небо было чистым-чистым. Не одного облачка. Будет жарко. Я улыбнулась тому, что на голове у меня теперь есть соломенная шляпа. Мы шли уже не так бодро, как вчера. Наши ноги устали. Они болели, но мы всё равно упорно шагали вперёд. Такое нас никогда не сможет остановить.
Я сделала несколько глотков розовой от марганцовки воды, а потом спросила у Димы:
– А ты уверен, что мы должны так волноваться о безопасности воды?
– Конечно. Нам только отравления не хватало.
– Разве от воды можно отравиться? Это же не еда даже!
– От воды можно отравиться. Я знаю, что говорю.
– Верю. Но неужели какие-то маленькие микроорганизмы, которые там плавали, могли меня убить? Они же такие маленькие!
Дима тихо улыбнулся:
– Вирусы тоже маленькие. Некоторые даже под простым микроскопом нельзя рассмотреть. Но это их не останавливает.
У меня в голове тут же появилась странная ассоциация. Я немного подумала, а потом сказала:
– Если из-за ничтожно маленького вируса может умереть человек, то из-за человека может погибнуть целая планета. Размеры не указывают на степень разрушения.
– Открытие сделала,- криво улыбнулся Макс.
– Нет, но это ведь всё равно странно. Как так получается, что что-то маленькое может уничтожить что-то огромное? Это ведь невероятно!
– Ничего невероятного. В мире полным-полно похожих примеров.
– Да? Каких? – спросила я недоверчиво.
– Ну, хотя бы то, как незначительные вещи могут сделать нас счастливыми или несчастными. Бывает ведь такое?
– Да! – сразу же согласилась я.
– Мир устроен абсурдно. А сам человек ещё абсурднее. Самая незначительная вещь, сущий пустяк может сделать человека самым счастливым на всей земле или наоборот самым несчастным. А суть ведь в какой-нибудь никчёмной мелочи.
И я понимала то, о чём говорил Макс. Я прекрасно это понимала. Помню, однажды осенью мне стало ужасно тоскливо. Только от того, что солнце больше не светило так ярко, как это было летом. И тоска моя длилась очень долго. Когда за окном осенняя грязь и проливной дождь, тяжело поверить, что когда-нибудь снова будет лето с его тёплыми, нежными и солнечными днями.
Постепенно леса и поля стали исчезать. Появлялись разные деревушки. Мы шли по узкой старой дорогу, вдоль которой росли огромные, тянущиеся до самого неба, деревья. Кажется, это были клёны. Но это не главное. Главное, что мне это места показалось очень знакомым. Наверное, когда-то я проезжала по этой дороге с родителями, когда мы ехали куда-нибудь. Да, так оно и было.
Мы прошли мимо большого камня, а я знала, что он непременно будет стоять на этом месте. И сердце у меня вдруг сжалось от радости. Так здорово идти по давно забытым местам. Это как вернуться домой, после долго отсутствия! Всё начинает казаться в несколько раз дороже и приятней.