Аннабель, дорогая
Шрифт:
Я видела, как напряжены плечи Стивена. Его худые руки крепко сжимали перила.
— Он сказал, что мы еще слишком молоды и не понимаем своих желаний. Поэтому нам следует повидать мир и людей. Мне дядя советует отправиться в Оксфорд. Ты же впервые выедешь в свет. Если наши чувства не изменятся и после того, как я окончу университет, он попытается помочь нам.
— А он знает о Джералде?
— Дядя уверен, что никто не выдаст тебя за Джералда против твоей воли.
— Он ничего не понимает, — с горечью
Стивен откинул волосы со лба:
— Я пытался объяснить ему, Аннабель, какие чувства связывают нас, но он и слушать не стал. По мнению дяди, граф поступил неблагоразумно, позволив нам часто бывать вместе. Он считает, что мой отъезд в Оксфорд очень кстати.
— Давай убежим в Шотландию, Стивен, — предложила я.
В Англии несовершеннолетние не имеют права вступить в брак без согласия родителей или опекунов, а в Шотландии нет строгого возрастного ценза и угрозы отлучения от церкви. Там нужно лишь написать в присутствии свидетелей заявление о взаимном согласии вступить в брак. Английские юноши и девушки обычно направляются в городок Гретна-Грин, в десяти милях севернее Карлайла.
— Если побег не удастся, нас непременно разлучат. — Стивен нахмурился. — Ну как, рискнем?
Губы у меня дрогнули, и я покачала головой.
— Не грусти, любовь моя. — Стивен крепко обнял меня.
Я прильнула к нему, наши полуоткрытые губы слились, мы сжали друг друга в объятиях.
За последние шесть месяцев мы уже овладели искусством целоваться, но этот поцелуй отличался от всех прежних. В нем сказалась мучительная горечь трехмесячной разлуки и боль, нанесенная отказом Фрэнсиса Патнема.
Мое тело пылало под старым ситцевым платьем, которое давно уже стало мне тесным. Когда Стивен сжал мою грудь, меня захлестнул восторг. Изнемогая от счастья, я прижалась к нему.
— Аннабель… — Он оторвал свои губы от моих и впился в меня сверкающими от желания глазами. — Мы должны остановиться, — глухо пробормотал Стивен. — Иначе я не ручаюсь за себя.
— Не надо останавливаться, — попросила я. Он судорожно вздохнул:
— Ты сама не знаешь, что говоришь.
Я стукнула его кулачками в грудь.
— Не смей так держаться со мной, Стивен Грэндвил. Твой наставительный тон напоминает мне других твоих родственников. — Я вновь ткнула его кулачками, на этот раз сильнее. — Я знаю, чего хочу, всегда знала. Я хочу тебя.
Он поймал мои руки.
— Аннабель! Милая Аннабель! Я так тебя люблю!
В павильоне стоял старый шезлонг, в нем мы и расположились. Это место мало подходило для занятий любовью, но наша страсть была слишком сильна. Нас ничто не могло остановить. Однако Стивен с трудом вошел в меня. При этом не обошлось и без крови.
Но ни боль, ни кровь не имели значения. Важно было одно: мы наконец переступили запретную черту, отныне нас связали
— Теперь ничто не разлучит нас, — сказал он, когда мы, прижавшись друг к другу, лежали в шезлонге, от которого пахло плесенью и рыбой.
Я верила ему.
Теперь я лежала в кресле рядом с нашей с Джералдом спальней. Муж был очень искусным любовником и в отличие от Стивена имел богатый опыт. Но его любовь не согревала меня. Мое тело отзывалось на его ласки, но после я часами не могла уснуть, испытывая глубокое разочарование и горько жалея об утраченном.
Сказав Стивену, что ненавижу его, я не солгала. Но при этом я не сомневалась в том, что моя любовь к нему не пройдет никогда.
Изнемогая от головной боли, я вызвала колокольчиком Марианну и попросила положить мне на лоб холодный компресс.
Утром я проснулась поздно. Головная боль прошла, но, неважно себя чувствуя, я решила не спускаться в столовую, поэтому выпила чай и съела булочку в спальне.
Накануне мне пришлось так интенсивно общаться с людьми, что теперь хотелось побыть в одиночестве. Позвав собак, я выскользнула из задней двери и отправилась к озеру.
К своему удивлению, я увидела там Стивена и Джайлза. Стоя по колено в воде, они бросали камни в озеро.
В теплом летнем воздухе разносился звонкий голосок Джайлза:
— Я знаю, как это делать, дядя Стивен. Смотри на меня.
— Кидай, — сказал Стивен.
Слегка размахнувшись, мой сын метнул камешек, и тот трижды подпрыгнул, прежде чем погрузиться в воду.
— Видел? — возбужденно воскликнул Джайлз, — Да, — ответил Стивен.
— Камень подскочил три раза. Это здорово.
Стивен, видимо, изо всех сил старался подружиться с сыном. Сердце у меня сжалось, но я пошла вперед. Собаки лаем оповестили рыболовов о моем приближении.
— Мама! — Джайлз выскочил из воды и запрыгал передо мной. — Ты видела? Видела, как прыгал камушек?
— Видела, дорогой. Он подпрыгнул три раза. У тебя прекрасно получается.
— Этому научил меня дядя Стивен.
— Не знаю почему, но мужчины испытывают неодолимое желание бросать камни в воду.
Усмехнувшись, Стивен размахнулся и далеко запустил свой голыш.
Джайлз издал восхищенный возглас.
— К счастью, — холодно заметила я, — женщины не испытывают столь примитивного желания.
Мой сын, приняв эти слова за самоуничижение, решил приободрить меня:
— Для женщины ты делаешь это очень хорошо.
— Спасибо, дорогой. — Я взглянула на Стивена, все еще стоявшего в воде:
— Ты пришел сюда учить Джайлза метать камни?
— Нет. — Он вышел на берег. — Мы только хотели опробовать его новую удочку. А камни запускали так, между прочим.