Аномалия
Шрифт:
Виктор занимался раненым, Иван сам, без напоминаний или указаний, пробежался по школе, осмотрел ее на наличие чужаков, привел в порядок потревоженную следовую полосу, восстановил ловушки, которые пришлось снять, чтобы затащить Седого. Вернулся, долил теплой воды в старый таз, в котором Виктор смачивал тряпки. Куликов лишь благодарно кивнул ему, не отрываясь от дела.
– Совсем нас поджали, Кот, – горько сказал Седой. – Меня только за прошлые два дня трижды патрули останавливали. В Медузу выбраться сложно стало, Комитет весь Периметр проинспектировал, много ходов спалили.
– Тише, тише, – Виктор осторожно наложил на рану скатанную в несколько слоев чистую тряпицу. – Сейчас заматывать буду, подержи.
Как только Седой прижал пальцами тряпичную подушку, Виктор взял заранее приготовленный бинт, разорвал упаковку. Начал обматывать ногу.
– До свадьбы заживет. Ты чего сегодня-то пришел? Должен же был в понедельник.
– Уезжаю я, Кот, – извиняющимся тоном ответил Седой. – Насовсем. Я за тобой пришел.
Виктор нахмурился, продолжая бинтовать. Не дождавшись ответа, Седой продолжил:
– Понимаешь, тут совсем глухо стало. Бизнес стоит, былой работы уже не будет. Есть ребята, они еще как-то стараются крутиться, за Периметр ходят, артефакты толкают. Цены на них выросли, но ловят каждого второго. Меня что тут держало-то? Брата надо было как-то содержать. Теперь все по-иному, – Седой на секунду замолчал, собираясь с мыслями, вновь заговорил: – Ты не спрашивал, но Борхес тебе постоянно приветы шлет. У него все хорошо, здоровье тоже. Устроился в университет преподавателем. У него ж научная степень, ну ты знаешь. На жизнь хватает. Какую-то женщину себе уже завел.
Виктор еле заметно улыбнулся, его глаза потеплели.
– Я к нему собирался ехать, на нормальную работу устроиться, благо связи есть, – продолжил Седой. – Прошло время инсайдеров. Пора менять что-то в жизни, Кот.
– Почему собирался? – спросил, не поднимая головы, Виктор, завершая виток. С треском надорвал бинт, соорудил узел. – Все, пока не бегай.
– Да потому что мне теперь хоть с тобой тут оставайся, – раздосадованно воскликнул Седой, зло хлопая себя по здоровой ноге. – Наломали мы сегодня с тобой дров, дружище.
Он повернулся к Ивану, который сидел в отдалении и внимательно слушал весь разговор, махнул рукой:
– Меня Седым зовут. Спасибо за помощь, выручили.
– Иван, – коротко кивнул двойник, приложил пальцы к виску.
– Что за дрова? – привлек внимание Седого Виктор. – Кто были эти ребята?
– Спецназ Комитета, – обреченно выдохнул инсайдер. – Мы с тобой расхерачили спецназ Комитета.
– Какой-то не очень они спецназ, – подал голос Иван.
Виктор удивленно кашлянул:
– А с каких это пор Комитет полез в Медузу? И с каких это пор у Комитета появился спецназ? Они ж вроде как надзирающий орган.
– Были надзирающим, – добавил Седой. – Им месяц назад полномочий подкинули, причем самых широких. А начальник Комитета совсем дядя без головы, возомнил себя хозяином тайги. С военными переругался, но те сейчас не в фаворе, на них Столица давит. В итоге для инспекций в объект «Горгона» понадобилось силовое обеспечение. Только вот инспекции у них интересные, они попросту уничтожают всех подряд в пределах видимости. Странно, что ты с ними еще раньше не встретился.
– Да я тут занят был, – пожал плечами Виктор. – Хотя пальбу иной раз слышал. Думал, бандиты. А что спецназ-то у них такой хлипкий? Не могли тебя одного взять.
Седой помрачнел:
– Мы вдвоем к тебе шли. Со мной паренек был, Пашка, Нестерова сын, ну да ты не знаешь. Он в свое время на посылках у Михалыча бегал. Теперь вот пытается что-то мутить, но пока только почву прощупывает. Я его решил с тобой познакомить, мало ли чего, вдруг ты не согласишься, тогда будешь с ним работать, вместо меня.
– Не соглашусь на что? – не понял Виктор.
– Со мной поехать, – просто сказал Седой, глядя в глаза Куликову. – Не век же тут куковать.
– Ммм, – протянул Виктор, поднимаясь и направляясь к чайнику. – Ясно. Так что с Пашкой?
– Мы наткнулись на комитетчиков возле Вокзала, как в трех кварталах от тебя. Они как черти из табакерки появились, поднялись из-за насыпи и сразу на поражение начали стрелять. Ни тебе предупредительных, ни тебе окриков. Как по бешеным собакам. Мы бежать. Слава богу, я карту стационарных аномалий на досуге изучил. Они за нами. Так, с этими за плечами, практически до тебя домчали. Тут я понимаю, что нельзя их к тебе тащить, накроют. Предлагаю Пашке разделиться, разбежаться в разные стороны, встретиться у «Детского мира». Он пусть и проходец, но добрался бы. А тут они нас аккуратненько в полукольцо взяли. Пашка побежал, но его мгновенно скосили, наглушняк. Я почти четыре двора преодолел, потом вот в ногу прилетело. И ведь, главное, почти оторвался, шальной зацепили. Мне еще повезло, что опыта работы в Медузе у них маловато, Город плохо знают. Это и спасло. Будь на их месте «псы», мне бы давно хана.
– А почему «псы» не сопровождают комитетчиков? – спросил Виктор, заливая кипятком заварочный чайник.
– Они на ножах. Мне Зуб сказал, что там негласное распоряжение от армейского начальства, чтобы палки в колеса Комитету ставить. Только «псы» и без распоряжений всяких с этими новенькими да залетными знаться не хотят. Их можно понять, мужики с Медузой, можно сказать, побратались, каждую кочку тут на пузе излазали. Свои порядки наводили кровью и потом, опять же с нами по-людски держались. А эти пришли с бухты-барахты, сразу гадить начали, огнем все жечь. Народу много покрошили без суда и следствия. Да еще и под самих военных копают, ищут неблаговидные связи с криминальными элементами. Так что любви у армейцев с Комитетом нет.
– Чай будешь? – спросил Куликов у него.
Седой кивнул. Виктор перевел взгляд на Ивана, тот тоже не отказался. Куликов застучал дверцами шкафа, доставая три железных кружки, неторопливо начал разливать в них крепкий чай, от которого повалил густой пар.
– Такие вот дела, Кот, – вздохнул Седой. – Мне теперь назад дорога заказана. Да и тут эти гады достанут, они ж теперь еще злее станут.
Куликов отставил чайник, вытащил сахар.
– Тебе сколько? – вновь обратился к другу.