Аномалия
Шрифт:
Подтащили, примерились.
– Поднимаем над головой, иначе далеко не кинем. А ближе подходить опасно, – Виктор обхватил свой конец бочки, крякнул напрягаясь. Иван от него не отставал, прижал к себе грязное дно. Уперлись, подняли на уровень плеч. Винтовку перекосило, ремень больно сдавил шею.
– Давай, – прохрипел Куликов.
Они одновременно рванули тяжеленную бочку вверх, рискуя выронить ее себе на голову, с ревом толкнули ее по параболе вперед.
На миг Виктору показалось, что они не добросили. Бочка, медленно вращаясь, полетела по дуге вниз. Но у самой земли
Скорость раскачивания увеличивалась. Бойцы по ту сторону заметили движение.
Только бы не ушли!
Но, видимо, эти неизвестные стрелки не были столь искушены в коварстве Медузы, хорошо хоть, не открыли огонь по бочке. Они попросту замерли на месте.
Туда-сюда, туда-сюда. Все быстрее и быстрее! Наконец, когда бочка уже начала скрежетать, разваливаясь на глазах, ловушка выстрелила ею в сторону складов. Тяжелый снаряд со свистом пронесся над головой упавших на землю инсайдеров, с грохотом врезался в забор, отломав здоровенный кусок.
Ловушка, повинуясь лишь своим законам, устремилась в противоположную сторону, прямо на замерших бойцов в цифровом камуфляже. Она стремительным смерчем пронеслась между домами, срывая со стен керамическую плитку и расшвыривая ее в стороны, закручивая спиралью комья мокрого снега вперемешку с землей и вырванными пучками травы. Зацепила ближайшего бойца, подмяла, замотала его, как собака игрушку, выстрелила, со всего маху шваркнув о стену дома. Тот даже не успел заорать: со звуком, с которым на пол падает мокрое белье, он врезался в стену, брызги кровью в разные стороны, уже мертвым упал на асфальт.
– Вперед! – заорал Виктор, выхватывая пистолет.
Иван уже вскакивал, выбивая каблуками грязь, бежал за ловушкой. Куликов догнал его, с благоговейным ужасом наблюдая за работой «качелей».
Ловушка пронеслась по двору, скручивая тонкие трубки ограды палисадника, влетела в машину, из-за которой врассыпную бросились бойцы. Машину аномалия не осилила, лишь приподняла и протащила несколько метров. Потом «качели» стали почти видимыми, воздух внутри ловушки потемнел, задрожал, уходящий вверх столб резко сжался и со звонким хлопком разорвался, раскидывая собранную грязь и осколки.
Когда это произошло, Виктор уже действовал. Он двойным выстрелом снял одного противника, выскочившего из-за машины. Перевел ствол на другого, стараясь попасть в ритм собственного шага. Грязные, ошарашенные стрелки быстро оправились от произошедшего, уже разворачивались к нему, уходили с линии выстрела.
Сбоку застрочил автомат Ивана. Он выбрал дальних, выбегающих из-за гаражей. Двойник удачно прикрылся перевернутой катушкой из-под кабеля, грамотно посылал скупые прицельные очереди.
Застрекотали ПП, и лицо Виктора обдало ветром от пронесшейся возле головы пули. Он упал, откатился. Враги, воспользовавшиеся моментом, надавили, усилили огневой шквал. Иван предостерегающе вскрикнул, когда над Куликовым начало срезать ветки с куста шиповника.
Сбоку затявкал пистолет Седого. Его поддержал Иван. Они не давали врагам прицелиться, молотя их с обеих сторон.
Виктор запихал пистолет в кобуру, стащил через голову винтовку со спины. Стукнул по дулу, выбивая забившуюся грязь. Быстро выкатился из-за парапета, судорожно поймал в прицел мелькающую вдалеке голову.
Вжик! Пуля ударила в асфальт прямо перед ним, обдав лицо острой крошкой.
Палец дернулся, но Виктор уже не смотрел на результат выстрела, он откатился назад за бордюрный камень. Попал? Или нет?
– Граната! – заорал Иван, сжавшись за огромной катушкой.
Зеленый шар с металлическим стуком упал где-то между Виктором и покосившейся машиной. Куликов только и успел, что обхватить голову руками, уткнувшись лицом в грязь.
Бахнуло совсем рядом, сотрясая землю. Осколки прошелестели выше, вгрызаясь в испещренную попаданиями стену дома. Тут же вновь заработал автомат Ивана, но одиночными. Бережет патроны!
Виктор перехватил винтовку за антабку, по-пластунски пополз вдоль бордюра, уползая из пристрелянного противником сектора.
Со стороны неизвестных бойцов раздался душераздирающий вопль, переходящий в хрипение и бульканье. Виктор услышал, как охнул Иван, как суматошно застрочили ПП, но уже в другую сторону.
Он вскочил сначала на колено, потом и в полный рост, прижимая к плечу приклад винтовки.
На дальней стороне игровой площадки, возле гаражей, творилось нечто страшное. Ноги одного из бойцов до коленей обхватили торчащие из земли, похожие на сухие черные сучки не то лапы, не то жвала, не то лепестки. Они пробивали одежду, плоть, торчали из груди, шеи и лица жертвы, которая еще билась в судорогах, подергивая руками и ногами. Эти черные отростки появились прямо из-под асфальта, с легкостью пробив его.
Чуть поодаль был пришпилен второй боец, но товарищи еще пытались спасти его, разжимая смертоносные лозы.
Неожиданно земля под одним из помощников вздыбилась, его снизу вверх пробило насквозь. Он заорал, выпуская в небо длинную очередь.
Куликов вышел из оцепенения. Крикнул Ивану, жестом показал, что нужно быстро уходить. Двойник тут же сорвался с места, побежал к Виктору. Уже вдвоем они поспешили покинуть место боя, постоянно оглядываясь и пытаясь понять, преследует ли их эта страшная ловушка, зверь ли или нет?
Добежали до Седого, подхватили его под руку, потащили прочь. Раненый инсайдер только еле слышно стонал сквозь зубы, как мог, помогал друзьям здоровой ногой.
А позади продолжалось кровавое пиршество, звуки раздираемой плоти еще долго преследовали беглецов.
Глава 24
Виктор отложил в сторону пустой шприц-тюбик, принялся за перевязку. Седому повезло: пуля оставила глубокую и болезненную царапину на внутренней поверхности бедра, не задев артерию. Пока Куликов обрабатывал рану, инсайдер шипел и плевался, но стоически переносил боль.