Аномальщик 4
Шрифт:
— Вот, смотри, — он вытащил из папки и кинул передо мной один лист.
Это оказалась фотография, снятая ночью, и, похоже, с большого расстояния. Но я легко узнал место и время.
Та ночь, когда Иван Иванович отправился в мой родной мир вместе с моим телефоном и посланием для мамы. Момент, когда мы только приехали на место и расставляем приборы.
А значит, моё происхождение больше не тайна, по крайней мере, для Медиатора. А ещё это значит, что тот наш разговор с Валентиной прослушивался — а иначе попасть в нужное место в нужное
Видимо, мои мысли всё-таки отразились у меня на лице.
— Да-да, я всё же разгадал загадку твоего двойника, — с нескрываемым удовольствием улыбнулся Медиатор. — Правда, стоили эти фотографии неприлично дорого.
— Кто-то из коллег того контрразведчика? — предположил я.
— Это неважно, — отмахнулся Медиатор. — Источник очень хотел от имеющихся у него сведений избавиться, и я как мог так помог. Это, всё, конечно, удивительно, что ты из иного мира, в котором история пошла по другому пути, но важно не это. Смотри.
Он положил передо мной вторую фотографию.
Там был запечатлён сам момент рокировки. Фотографу невероятно повезло — он запечатлел момент, когда оба мира были видны. Ну или выдержка камеры превышала продолжительность перехода, — сообразил я.
— Видишь? — Медиатор потянулся через столик и показал пальцем, куда смотреть.
И тут я увидел одну деталь, которую тогда, из-за ранения, возможно, не заметил. Я взял фотографию в руки — не только чтобы разглядеть получше, но и чтобы снимок попал в объектив потайной камеры.
На фото чётко было видно, что круг аномалии идеально вписался в кольцо установленных нами по указанию Валентины приборов.
— Понимаешь, что это значит? — спросил Медиатор.
— Поразительная точность, — согласился я.
Наверное, если бы не имплант, я бы сейчас уже бегал по потолку от волнения. А так даже пульс не изменился!
Конечно, я уже понял то, что он хотел мне сказать. Но пусть сам скажет.
— Валентина не предсказала эту аномалию, а создала её! — тоном превосходства поделился своей догадкой Медиатор. — Как и Пульсар!
Он кинул передо мной ещё одну фотографию. Спутниковый снимок, на котором чётко выделялся контур аномалии. Видимо, снимок сделали после одной из рокировок. Возможно, после самой первой.
И ещё одна фотография, на этот раз — карта аномалий, на которой стояла отметка Пульсара.
— Видишь расположение? — спросил Медиатор. — Пять метров восточнее — МКАД, чуть западнее, севернее или южнее — Москва-река. Я не поленился и посидел с линейкой и циркулем. Размер этой аномалии — это максимального диаметра окружность, которую можно вписать в этом месте между рекой и МКАД-ом.
— Почему ты мне это рассказываешь? — удивился я.
— Какой-никакой, а ты эксперт, который может оценить мои выкладки, — Медиатор дёрнул щекой. — Ты ведь видишь то же, что и я?
— Аномалия действительно удивительно удачно вписалась, — признал я.
—
— Я тогда как-то не считал, — признался я.
— Неважно, главное — Валентина умеет создавать аномалии.
И, похоже, он прав… Чёрт, это всё меняет! Но зачем тогда экспедиция?
— Допустим… — согласился я.
— Но главный вопрос не в этом, — Медатор протянул мне из папки ещё один лист, который оказался каким-то отчётом с оттиском Министерства обороны в шапке. — Читай, мне интересно, что ты скажешь.
Вот она, та бумага, про которую говорила Система. О потерях среди мирного населения.
Однако это оказался не просто отчёт. А целая аналитическая справка. Потери среди мирного населения и среди аномальщиков, в СССР, США, странах Европы, Китае, Индии, в целом по континентам Африке, Южной Америке и Австралии, отдельная колонка «Прочие территории» и две итоговые колонки — «Итого» и «Итого без СССР».
По строкам отчёт содержал интересные сведения. Количество жителей, аномалий, потери среди мирного населения и среди аномальщиков, косвенные потери от иномирных болезней, и самое главное — итоговая строка. Доля общих потерь, человек на один миллион жителей в год.
И СССР разительно отличался от всех прочих. Самые низкие удельные потери приходились на Австралию, 286 человек в год, на миллион жителей. Самый высокий показатель оказался у США — 494. В среднем же по миру, кроме СССР — 402.
А у нас — 76!
В пять с лишком раз меньше, чем в среднем по миру, и в шесть с лишним раз меньше, чем по США!
Ещё мне бросилось в глаза, что у нас выше потери среди аномальщиков. То, о чём говорил Громов и Валентина. Ну да, мы же постоянно в самое пекло лезем. Но зато намного — аж на порядок! — меньше косвенные потери от болезней. Похоже и правда у нас общественный иммунитет адаптировался к иномирной заразе в куда большей степени, благодаря тому, что аномальщики постоянно приносят кучу бактерий на себе, но зато на ранних подступах останавливают распространение носителей опасных болезней. А вот американцы, у которых любой прорыв может обернуться эпидемией — страдают особенно сильно.
— Это свежая справка, за прошлый год, — охотно пояснил Медиатор. — Министерство обороны считает, что высокие потери среди аномальщиков при в целом очень оптимистичной статистике по общим потерям — следствие слабой подготовки самих аномальщиков.
— Они хотят пропустить через программу подготовки уже обученных солдат? — догадался я.
— Именно.
— Хотят получить супер-солдат, — улыбнулся я. — А потом устроить маленькую быструю победоносную войну.
— Смекаешь, — хмыкнул Медиатор. — Но что они там в своих влажных фантазиях хотят — не так важно. Важнее другое. Когда именно Валентина научилась создавать аномалии. Недавно… — он сделал паузу, — или пятнадцать лет назад?