Аномальщик 4
Шрифт:
Мысли снова вернулись к Медиатору. Как легко он поверил, что я на его стороне. Неужели и правда думал, что сможет меня перевербовать? Или это была игра с его стороны? Чёрт его разберёт теперь.
Я поймал себя на том, что нога давит на газ сильнее обычного. Сбросил скорость. Спокойно, Лёха, не дай эмоциям взять верх. Ты справился, ты молодец. Теперь главное — добраться до Валентины и во всём разобраться.
А потом… потом надо будет как-то с этим жить.
Чёрт… самое противное в этой ситуации — мерзкая мыслишка: а вдруг Медиатор хоть в чём-то был прав? Даже не прямо, а косвенно? Вдруг и правда хотели создать супер-оружие, но что-то пошло по известному маршруту?
Да нет. Если бы это было так — сейчас меня уже ликвидировали бы. И уж точно не дали бы встретиться с Валентиной, во избежание угрозы для неё с моей стороны.
Я невольно оглянулся по сторонам. Не только в зеркало посмотрел, а даже обернулся и посмотрел своими глазами.
Но никто меня не преследовал, никто не пытался в меня врезаться на большегрузе в кирпичами. Я просто ехал по проложенному маршруту и за мешаниной мыслей даже не заметил, как почти доехал. Правда, в прошлый раз я был ранен и чувствовал себя не очень чтобы очень. Так что места хоть и однажды виденные, но не слишком знакомые. И так-то чёрт её эту Систему знает, куда она меня ведёт…
Тем не менее, доехал я спокойно. По дороге пару раз останавливался переждать, но это уже стало привычным.
Ближе к полуночи я въехал в автоматически открывшиеся ворота и остановился во дворе. Дверь дома открылась, и в светлом проёме появилась Валентина собственной персоной, одетая в какие-то явно домашние штаны и фланелевую рубашку на несколько размеров больше.
— Очень надеюсь, что у тебя по-настоящему серьёзный повод, — проворчала она.
— Будь он несерьёзным — я бы дождался утра, — заметил я, вылезая из машины вместе с ноутом и бумагами. — Пошли, Чарли.
Мы зашли в дом, и Валентина махнула рукой в сторону кухни.
— Чаю? — спросила она.
Я чуть не запнулся на ровном месте.
— Нет, спасибо, на сегодня уже напился.
— Ты в курсе, что у тебя на лице кровь? — нахмурилась Валентина. — Чья это?
— Медиатора, — не стал я ходить вокруг да около. — Это его планшет, его часы, деньги, жёсткие диски из системы видеонаблюдения и его бумаги.
Говоря это я выгреб из карманов свой улов. И только в этот момент вспомнил, что так и не отключил скрытую камеру. Она как писала с момента, как я подошёл к дому Медиатора, так и продолжала писать. Ну и ладно, пусть пишет. Посмотрим, что скажет Валентина.
А она, глядя на все эти вещи, осела на стул. Будто из неё воздух выпустили. Сидела и смотрела.
— Он мёртв? — наконец, она посмотрела мне в глаза.
— Пустил себе пулю в голову. 9 мм — это, конечно, не экспансивная 0.45, но в упор и она мозги эффективно выносит. Только пришлось ему немного помочь, он сам не хотел. Вот и забрызгался.
— Как это случилось? — Валентина спрашивала спокойным голосом, но пахло от неё в этот момент таким коктейлем, что нетрудно было догадаться, что спокойствие это напускное.
Да и голос у неё подрагивал.
— Я зашёл к нему в гости, якобы предупредить, что его хотят арестовать. Мы выпили по кружечке чая, поговорили, а потом я оговорился, назвал Фокса не Николаем, а Фоксом. Ну и Юра попробовал меня пристрелить. Самооборона, — я развёл руками. — Это если тезисно.
— А если не тезисно? — Валентина, совладав с эмоциями, приподняла бровь.
— То он рассказал мне одну свою теорию, довольно забавную.
Я взял со стола сложенные вдвое листы и подал их Валентине.
Очень любопытно оказалось следить за выражением её лица по мере чтения отчёта и разглядывания фотографий.
— И что за теория? — она посмотрела на меня.
— Что именно СССР открыл аномалии и попытался использовать как супер-оружие, но пока что стабильно получается создавать прорывы только локально. А удалённо — как ссать против ветра, брызги во все стороны, и на себя тоже. И что спутник для «Пульсара» — генератор аномалий с целью отправить Штаты в мир иной. И то, что в отчёте Министерства обороны удельные потери по Союзу в пять-шесть раз ниже — доказательство того, что аномалии дело рук СССР вообще и Валентины Морозовой в частности.
— И ты ему поверил? — ощутимо напряглась Валентина.
А ещё от неё повеяло страхом.
И вот тут её можно понять. Приходит к ней человек, который сам по себе — машина убийства, подручными средствами динозавра одолевший. Морда в крови, только что человека убил. Ну ладно, не совсем человека, мразь продажную, но всё же. И тут такие теории заговора всплывают.
Что вот она должна от меня ждать? А вдруг я такой внешне спокойный, а на самом деле в состоянии аффекта? От расстройства, что меня за нос водили?
— Теория стройная, но в ней есть несколько упущений, — ухмыльнулся я. — Во-первых, территории. У нас просто напросто самая низкая плотность населения в мире! Отсюда и относительно низкие прямые потери, и меньшее распространение болезней.
— Согласна, — кивнула Валентина.
— Во-вторых, — продолжил я, отгибая по одному пальцы, — похоже, что Медиатор не знал про механизм использования аллогенов. А это резко меняет всю картину по распространению иномирных бактерий и вирусов. Общественный иммунитет и всё такое. А ещё первыми носителями новых бактерий становятся именно аномальщики. В нашем организме новая, дикая, болезнь усмиряется и идёт циркулировать в обществе уже в куда менее опасной форме. Правда, аномальщики из-за этого гибнут чаще. Но что поделаешь, такая работа.
— Сам догадался? — прищурилась Валентина.
— Что-то сам, но в основном это теории Завельева, — признался я. — Не настолько я во всём этом разбираюсь, чтобы такие предположения строить. И, похоже, Медиатор обо всём этом вообще не в курсе.
— У него образование совершенно по другому профилю, — пожала плечами Морозова. — Было.
— Ну и самое главное, — я отогнул средний палец, — то, чего Медиатор не знает точно.
А самое главное, что не укладывалось в теорию Медиатора — Валентина. Да, на людях у неё очень удачно получается поддерживать реноме холодной суки. Но пообщавшись с ней, я понял, что на самом деле она очень глубоко переживает за людей. И за своих подчинённых, и за тех, кто становится жертвами аномалий. Поэтому и работает без выходных и праздников. Вот почему её дом выглядит таким нежилым — потому что она здесь почти не бывает.