Анонимное общество любителей морских купаний
Шрифт:
– И все же это как-то, ну, как бы сказать, тревожно!
– Я понимаю ваши опасения, мэм. Украшение, конечно, будет сказочным, но само собой, по мановению вашей руки, оно не появится.
Нам следует поверить друг другу, хоть это не просто. Давайте так: я покажу вам, где лавка. Сегодня вы, к сожалению, не успеете, скоро начинается суббота, но завтра вечером лавка будет открыта. Пошлите надежного человека, проверьте, сами поговорите с мастером. В конце концов, покажите ему свою жемчужину, пусть он ее оценит. Когда вы убедитесь, что это виртуоз своего дела и достойный человек, то поступим так: мы с вами встретимся неподалеку от лавки, я принесу жемчуг. Вы можете пригласить
– Ну что вы? Яив мыслях такого не держу!
– Мэм, я все понимаю, мы взрослые люди! Конечно, мне приятно, что вы не считаете старину Дона грязным прохвостом, но речь идет о немалой сумме, во всяком случае, для меня она весьма значительна. И тут – либо я верю вам, а вы верите мне, либо нет. Но тогда я буду вынужден припомнить, что по-прежнему являюсь детективом агентства Пинкертона.
– Послушайте, мы же обо всем уже договорились! – возмутилась баронесса.
– Все-все, мэм, больше не напоминаю. Считайте, что я уже просто частное лицо. Итак, я приношу шкатулку с жемчугом, вы его осматриваете, шкатулка переходит к вам, вы передаете мне деньги. Затем я иду в лавку и договариваюсь с мастером Абрахамом. Потом ухожу черным ходом – не стоит, чтобы нас видели около лавки вместе. Остальное вы сможете уладить сами. То есть, конечно не вы, а ваш замечательный жених. Хотя, признаться, любому куда приятней иметь дело лично с вами. Увы, вряд ли нам удастся свидеться вновь. После того, как вы заплатите мне «выходное пособие», я думаю уехать в Индию. Надеюсь, этих денег мне хватит до смерти. А потому, так как не успею до отъезда засвидетельствовать свое почтение, скажу прямо сейчас – мне в жизни не доводилось видеть женщины прекраснее и умнее вас. Будь я бароном или маркизом, непременно похитил бы вас у этого поляка…
– Мистер Спарроу, я обожаю своего жениха и не желаю слушать такие речи.
– Виноват, мэм, но не судите меня строго. Не смею больше задерживать. До завтра!
Граф Тарло услышал удаляющиеся шаги, затем хлопнула дверь. Он убрал от уха латунный раструб и глянул на Андре:
– Ты знаешь, где эта лавка?
– Да. Место не слишком бойкое. Улочка на окраине. Домик. Садик на высоком берегу залива. Но ювелиры там сидят еще с тех пор, как после разгрома Наполеона король Луи-Филипп даровал предку нашего князя звание пэра Франции. Семейство Абрахам в те времена изготовило знаки пэрства.
– Предложение не выглядит обманом, – перебил его граф Тарло. – оно, и впрямь, могло бы быть выгодным. Двадцать восемь таких жемчужин стоят куда дороже. Одна проблема – их не продать. Полиция Европы и Америки только и ждет их появления. А здесь все получается так гладко, так похоже на правду, что категорически не может ею являться.
Мадемуазель Киба обвела всех предвкушающим взглядом – ну точно выход на сцену оперной звезды. Конечно, зрителей в этот час в апартаментах графа Тарло собралось немного, но каждый глядел на Женевьеву с нескрываемым интересом.
– Начну с племянника султана. Абдурахман-паша действительно приехал сюда четыре дня тому назад, об этом есть заметка в местной газете, да еще и с фотографией этого восточного наследника, с шиком выходящего из вагона поезда. Из-за этого снимка едва не случился скандал. Абдурахман-паша приехал в редакцию и начал браниться, мол, прибыл сюда инкогнито, и не давал разрешения на публикацию. Что ему весьма не хотелось бы, чтоб его дядя, султан Абдул-Гамид II узнал, где он проводит время. Его величество терпеть не может этот европейский разврат. Во избежание
– Только на следующий день? – уточнил граф разворачивая лист со следами чуть смазанной типографской краски.
– Да, – кивнула мадемуазель Кеба.
– Он приехал из Генуи, или из Ниццы?
– Из Ниццы.
– Из Ниццы сюда приходит два поезда, дневной и вечерний.
– Так и есть, – подтвердил Андре.
– Судя по тому, что фотография в газете сделана в светлое время, Абдурахман-паша был пассажиром дневного поезда.
– Да, это вечерний выпуск, а снимок сделан днем.
– Стало быть, частный детектив упустил главного подозреваемого на целые сутки. Немалый срок. Прошу извинить, что перебил. Что же было дальше?
– Приехав в княжество, сыщик остановился в гостинице «Савойская башня».
– Небольшая гостиница возле горной дороги, – пояснил Андре. – Там в прежние времена останавливались те, кто ехал через наши земли из Франции в Италию и обратно.
Мадемуазель Женевьева согласно кивнула:
– В самом деле, гостиница маленькая и публики там немного.
– Разумно, – кивнул граф Тарло. – Сыщику нет особой нужды привлекать к себе внимание.
– Я поговорила с портье, он утверждает, что мистер Спарроу появился там лишь однажды, когда снимал номер. Потом он присылал за вещами помощника с записками. Однако самих записок нигде нет.
– Как выглядел этот помощник? – спросил граф.
– Сутулый, с бакенбардами. Смотрел исподлобья.
– Замечательно. Что еще?
– Детектив заплатил вперед за целую неделю и сказал, что, быть может, продлит аренду.
Граф кивнул.
– Я уговорила портье, и он позволил мне заглянуть в номер, – продолжила камеристка.
– И что?
– Ничего. Совершенно ничего. В номере мистера Спарроу нет никаких личных вещей.
– Вот как? Интересно. Есть еще что-нибудь, что нам следует знать?
– По распоряжению мадам Алисы я побывала в ювелирной лавке «Ларец Царицы Савской». Она принадлежит семейству Абрахам уже почти век. – Женевьева остановилась, собираясь с мыслями. – Не так давно прежний хозяин, Самсон, куда-то уехал, а вместо него приехал его двоюродный брат Самуэль, весьма благообразный немолодой человек. Я переговорила с ним, показала кое-какие безделушки, мол, хочу продать. Он назвал хорошую цену, но сказал, что сегодня ничего покупать не станет, поскольку заходит суббота. Он и впрямь производит впечатление человека, хорошо разбирающегося в своем ремесле. Тогда я пошла к другому ювелиру и между делом пожаловалась, что мне не удалось продать эти побрякушки месье Абрахаму. Тот сказал, что, в самом деле, месье Самуэль, хотя и, несомненно, мастер своего дела, не больно-то радеет об успехе лавочки. Что и мистер Самсон Абрахам, прежний владелец, не много продавал и покупал, однако у него всегда были отличные частные заказы. А тут – ни того, ни другого.
– Занятно, – протянул граф Тарло, – а вот интересно бы узнать, братья похожи между собой?
– Как утверждает мой новый знакомый, очень.
– И когда, как утверждает ваш знакомый, появился двоюродный брат господина Самсона Абрахама?
– Три месяца назад.
– Примерно в это же время я прибыл в княжество, – задумчиво подытожил граф. – Занятное совпадение. – Он поглядел на мадемуазель Киба: – Сударыня, у меня к вам есть необычный вопрос: чем вы подводите стрелки на веках?
<