Антарктида: Четвертый рейх
Шрифт:
– Имен своих генералов я не забываю, – внушающе уставился на него Гитлер. – Да-да, Монке, не забываю, – почему-то обратился он к сидевшему напротив Ширнера командиру дивизии СС «Адольф Гитлер» Вильгельму Монке.
– Верю, мой фюрер, – осипшим голосом молвил бригадефюрер СС.
Скорцени запомнил этого неразговорчивого генерала с тех пор, когда впервые принимал участие в одном из совещаний высших чинов СС, происходившем здесь же, в Вебельсберге. Слегка располневший, невысокого, явно не «эсэсовского» [74] роста и близоруко щурившийся, он тогда вклинился между ним, Скорцени,
74
Вплоть до января 1944 года в войска СС принимали арийцев ростом не менее 175 см. Исключение делалось только для некоторых офицеров, которые были ветеранами партии и войск СС. В 1944 году, в связи с большими потерями на фронтах, ростовой барьер был снижен до 170 см.
«Что это за гауптштурмфюрер? Что-то я не припоминаю».
«Да это же Скорцени, черт побери! – взорвался Хауссер, – шеф диверсантов СС. Уж этого-то парня ты мог бы и запомнить!»
«О-ва! Скорцени. Уже наслышан, – не очень-то уверенно заявил генерал от СС. – А я – бригадефюрер Монке, с вашего позволения».
А еще через какое-то время, уже прощаясь, Монке поинтересовался:
«Если вы действительно такой храбрец, как об этом говорят, то почему вы не служите в моей дивизии СС "Адольф Гитлер"»?
«Я не знал, что там служат все храбрейшие солдаты Германии, – попытался было отшутиться Скорцени. – А то, конечно же, попросился бы».
«В рейхе об этом знают все! – вскинул подбородок бригадефюрер Монке, считая, что шутки в данном случае неуместны. – Где им еще служить? Не у Хауссера же! Не забывайте, что речь идет о дивизии СС "Адольф Гитлер"».
«Мы, в РСХА, тоже служим под штандартами Адольфа Гитлера, – вежливо напомнил Скорцени. – И в рейхе об этом тоже все знают. Или обязаны знать».
«В любом случае, – раздосадованно прокряхтел Монке, – я бы не допустил, чтобы такой офицер, как вы, Скорцени, до сих пор пребывал в гауптштурмфюрерах».
«Как только меня выставят из Главного управления имперской безопасности, я попрошусь к вам».
«Зачем ждать, пока выставят?! – искренне удивился Монке. – Сегодня же подавайте рапорт. Батальона так сразу не обещаю, но лучшую из моих рот вы получите. Вы слышали, Скорцени: лучшую из моих рот!» – произнес он, по-заговорщицки приложив ко рту ладонь.
– Я никогда не забываю имен своих генералов, – продолжил свою речь фюрер после слегка затянувшейся паузы. – Тем более тех, кому недавно был пожалован чин генерала СС.
– Благодарю за доверие, мой фюрер.
– Чин, который еще стоит оправдать.
– Буду стараться, мой фюрер.
– А вот говорить, Ширнер, вы будете только тогда, когда вам позволят, – вновь болезненно поморщился Гитлер.
– Яволь, мой фюрер!
Откуда он взялся, этот болтун? – проворчал Хауссер, но слишком громко для того, чтобы слова его можно было воспринимать лишь как ворчание.
– Вы, Ширнер, обязаны были доложить, что происходит в специальном Коварском арктическом учебном центре.
– Господин фюрер, господа. По вашему приказу, мой фюрер, секретный Арктический учебный центр в Коварах [75] был создан летом 1940 года. Начальником лагеря был назначен я.
– Роковая ошибка, – проворчал бригадефюрер Пауль Хауссер, оставлявший за собой право комментировать все, что происходит в его присутствии.
– Обучение в нем проходили солдаты вермахта, которые имели опыт службы в Скандинавских странах, а также принимали участие в боях на севере России. В число кандидатов подбирались рослые, выносливые, физически сильные парни с максимальной чистотой арийской крови.
75
Исторический факт. Этот секретный учебный центр, располагавшийся в Судетах, на границе между Польшей и Чехией, готовил солдат для действий в суровых условиях Арктики и Антарктиды. Предполагается, что большинство его выпускников было направлено в Новую Швабию, где они использовались в качестве гарнизона «Базы-211».
– Вот именно, физически выносливые и с максимальной чистотой арийской крови. Но мне послышалось слово «проходили». Сейчас там никто не обучается?
– Не обучается, мой фюрер. Осенью прошлого года приказом командования вермахта Арктический центр был закрыт, а все его курсанты и инструктора отправлены на фронт. В основном, в группу армий «Север».
Гитлер недовольно проворчал, прокашлялся, прошелся к двери и обратно.
– Оказывается, консул Внутреннего Мира прав, – отрешенно как-то проговорил он, – мы действительно увлеклись агонией погибающего континента. Забывая, что будущее рейха не здесь, а там, на базах Внутреннего Мира…
– Простите, мой фюрер, я не понял…
– Вас, Ширнер, это не касается, – раздосадованно отмахнулся от него вождь. Он терпеть не мог, когда кто-то решался вторгаться в его собственный внутренний мир.
– Простите, мой фюрер.
– Слушайте мой приказ, бригадефюрер: всех бывших инструкторов этого Арктического учебного центра, которые уцелели на фронтах, собрать, где бы они в данное время ни служили. Центр немедленно восстановить. Только на этот раз он должен действовать не в польских Судетах, а в заснеженных Баварских Альпах, неподалеку от моей ставки в Берхтесгадене. Более, конкретные координаты вам будут указаны завтра. Я лично намерен инспектировать работу этого центра. Теперь о выпускниках. Вам известно, где именно, в какой дивизии, каких подразделениях они служат?
– Нет, такими сведениями не располагаю. Известно только, что большая часть первых двух выпусков была направлена на какую-то арктическую базу. Куда именно, этого я сказать не могу. Знаю только, что из них был сформирован особый отряд морской пехоты для высадки из подводных лодок гросс-адмирала Редера.
– Да, вы действительно не знаете, куда были направлены выпускники ваших курсов?
– Извините, мой фюрер, не знаю.
– Это хорошо, – потер фюрер руки так, словно они озябли. – Значит, требования абсолютной секретности в большинстве случаев выполнялись.
– Курсанты остальных выпусков, – взбодренно продолжил свой доклад бригадефюрер, уже глядя в спину Гитлеру, – использовались в боях на Кольском полуострове, в десантах на русские берега Ледовитого океана и в боях на Кавказе.
– И на Кавказе… – проскрежетал зубами фюрер. – Все верно, они вполне могли быть использованы в боях на кавказских перевалах. Но то ли слишком плохо мы их готовили, то ли слишком мало их оказалось там, специально подготовленных…
– Слишком мало, мой фюрер. Я пытался доказывать, что центр закрывать нецелесообразно, однако командование вермахта…