Анти-Горбачев 3
Шрифт:
— И как же должна, по-вашему, называться такая песня? — спросил ошарашенный Кинчев.
— Очень просто — Блок ада. С пробелом после первого слога… содержание сами подработаете. Ну и наконец переходим к уважаемому Михаилу Сергеевичу, — повернулся Романов к Боярскому, — вы всегда в своей шляпе теперь ходите?
— Всегда, — смущенно ответил тот, — это часть моего образа в народе.
— Ладно, мне тоже нравится, — махнул рукой Романов, — сейчас на подъеме такой композитор Юрий Чернавский — слышали?
— Чернавский-Чернавский… — пробормотал Михаил, — слышал,
— Точно, — подтвердил генсек, — позвоните ему завтра-послезавтра, вот номер (и он написал на листочке семь цифр), скажете, что от меня — у него для вас будет парочка очень приличных вещей.
— А теперь о главном, — начал он резюмировать это совещание, — в сентябре в Москве… предварительно одобрена Большая спортивная арена Лужников… состоится большой концерт с девизом «Рок за мир во всем мире». Вы все приглашаетесь принять в нем активное участие. По всем вопросам обращайтесь напрямую к товарищу Демичеву.
Энергия
А через две недели на космодроме Байконур состоялся первый запуск ракеты-носителя Энергия с полезной нагрузкой на борту. Приехали на него не все приглашенные гости, однако Дэн Сяопин, Франсуа Миттеран и Гельмут Коль прибыли строго по графику. А вот Рейган вместо себя прислал Буша-старшего. Романов повстречался со всеми этими товарищами согласно заранее разработанного графика, но ничего особенно конкретного во время этих встреч не обсуждалось. За одним исключением — Буш сделал маленький, но многозначительный намек на очень толстые обстоятельства.
— Это правда, мистер Романов, — спросил он через переводчика, — что главной целью проекта Энергия будет высадка советского космонавта на Луну?
— Не совсем так, — парировал Романов, — все же основная наша цель это создание международной орбитальной станции масштаба не меньше, чем ваш Скайлэб… американская сторона, кстати, приглашается к участию в нем.
— Но высадка же предусматривается? — продолжил настаивать Буш.
— Если уж быть точным, то да, — согласился генсек, — предусматривается. Ориентировочно через два-два с половиной года. Это будет однократная акция, потому что вы не хуже меня знаете, что на Луне человеку сейчас делать нечего… и в ближайшие 50 лет будет то же самое. Нам важно показать, что СССР может решать серьезные космические проблемы не хуже, чем ваша страна.
— Место высадки уже определено? — задал следующий вопрос Буш.
— Если честно, я не в курсе, — признался Романов. — Это вопрос к руководителям нашего проекта. А вы что-то хотите предложить, мистер Буш?
— Нет, что вы, — поднял тот руки в отрицательном жесте, — по этому вопросу предложений у нас никаких нет… есть одна маленькая просьба.
— Я вас внимательно слушаю, — поднял брови Романов.
— Согласуйте пожалуйста с НАСА место высадки… — высказал, наконец, Буш свою главную мысль. — А еще лучше, если в состав вашей лунной экспедиции вошел бы американский астронавт.
— Я вас понял,- улыбнулся генсек, — и принял к сведению. Надеюсь на встречные шаги с американской стороны в случае принятия ваших условий…
— Они безусловно последуют, мистер Романов, — ответно улыбнулся Буш, — но о конкретике лучше будет поговорить ближе к дате реализации вашего проекта.
А немного позднее генсек перекинулся парой предложений с нынешним руководителем космической отрасли Глушко.
— Валентин Петрович, — сразу начал он с главного вопроса, — у американцев возникли некоторые опасения по поводу нашей лунной программы. Не подскажете, с чем это связано?
— Хотят согласовать места высадок? — тут же задал правильный вопрос Глушко.
— Точно, — кивнул Романов, — вот этими самыми словами и выразился только что их вице-президент.
— Это совсем просто, Григорий Васильевич, — вздохнул Глушко, — насколько нам известно, высадка астронавтов на Луну проходила весьма сложно и совсем не походила на ту глянцевую картинку, которую они создали в СМИ…
— Хотите сказать, что они на Луну совсем не летали? — сдвинул брови Романов.
— Ну не так уж радикально… — задумался тот, — летали, конечно, но не шесть раз и не в те места, которые отмечены на карте.
— А если поточнее? — стал настаивать Романов.
— Извольте, — и в следующие пять минут Глушко изложил видение советской стороны на то, сколько раз и в каких местах американцы побывали на Луне, а в каких не были.
— Грустно… — заметил Романов, — а почему наши лидеры пропустили этот момент мимо своей пропаганды?
— Там все сложно было, Григорий Васильевич, — заметил Глушко, — у Америки были большие трудности на всех фронтах — Вьетнам, нефтяной кризис, промышленная депрессия… в итоге закулисно договорились, что мы не замечаем их промашек, а они не мешают нам работать с Европой, мы как раз газопровод в Германию тянули… урегулирование Вьетнамского конфликта, кстати, тоже в тот пакет входило.
— А сейчас что вы посоветуете, Валентин Петрович? — спросил Романов.
— Думаю, что дополнительная конфронтация никаких преимуществ нам не принесет, — быстро ответил Глушко, видимо, он размышлял над этими вопросами и раньше, — лучше плохой мир, чем добрая ссора, как говорит народная пословица. Надо войти в их положение, а взамен выторговать что-либо существенное.
— Может, посоветуете, что именно надо выторговывать? — неожиданно спросил Романов.
— Пожалуйста, — пожал плечами Глушко, — в большой политике я не очень силен, но по космосу могу дать совет — предложите им наши носители для запусков спутников, это раз…
— У них же есть Шаттл, — не понял предложения Романов.
— Шаттл очень дорогой, — парировал Глушко, — каждый его старт чуть ли не на порядок дороже наших Протонов и Союзов. Так что поле для сотрудничества и получения дополнительных доходов с обеих сторон имеется. А во-вторых, можно было бы надавить на их программу звездных войн… пусть отменяют ее совсем или хотя бы резко сворачивают. Это было бы достойной компенсацией за неразглашение некоторых неприглядных фактов по их лунной эпопее.