Антиблокада
Шрифт:
Вместе с Германом и ещё двумя его людьми забираемся в розвальни, возничий щелкнул вожжами, лошадка довольно шустро зашевелила ногами. Минут через 15, мы были возле землянок в лесу. В землянке хорошо натоплено, но, после того, как я снял "лешак", возникла лёгкая пауза. Под "лешаком" была форма немецкого танкиста: короткая меховая куртка, черного цвета галифе. Под курткой такого же цвета мундир с погонами гаупмана. Из куртки я достал письмо Никитина для Германа, тот разорвал конверт, отдал бумажку шифровальщику, а сам начал читать письмо.
– Приказано оказать Вам всяческую помощь, товарищ капитан. Как Вас зовут, кстати. Меня: Саша.
– Максим.
– Так куда Вы собрались,
– Псков-Южный.
– Ни хрена себе! Одной ротой?
– Меньше, остальные прикрывают.
– Там такая охрана, за 10 километров от аэродрома начинают проверять всё.
– Здесь, где-нибудь, есть танковая часть немцев или ремонтные мастерские?
– В Черёхе стоят, аэродром прикрывают, и на станции их много. И у немцев ещё один аэродром, в Острове.
– Это не наша цель. Где-нибудь машина есть?
– Нет, нам без надобности.
– Плохо. Будем искать.
Где-то спустя час-полтора в землянку вошёл политрук Саров, и доложился, что рота собрана, погиб один человек: напоролся на горелое дерево. Двое получили переломы ног. В том числе, командир первого взвода Мельник.
– Куда поместили людей?
– В трехстах метрах отсюда землянка виде барака, все там. Раненые отдельно через две землянки.
– Саша, я пойду, посмотрю, что и как. И покормить людей надо. Не объедим?
– Нет, продовольствия много, мы отсюда через фронт обозы посылаем.
– Как попасть в Псков?
– Проще всего по железке из Порхова или Дна. Но, как Вы объясните, как Вы попали туда? Гарнизоны там совсем маленькие, все друг друга знают. Железная дорога Дедовичи - Дно полностью принадлежит нам. Немцев в Дедовичах нет, мы их уничтожили. Но, по периметру нашей партизанской республики: усиленные гарнизоны немцев. Никого не пропускают. Вырваться из этого кольца довольно сложно, Максим.
– А это что за ручеёк?
– я показал на карте речку среди озёр и болот.
– Приток Черёхи. Немцев там нет, так как местность болотистая, безлюдная.
– А по дороге восточнее вас немцы ездят?
– Колоннами - да. Поодиночке - нет.
– А вот эта дорога?
– Заминирована, и нами, и немцами.
– Отлично, а дорога Порхов - Остров?
– Активно используется. Много постов фельджандармов, через каждые 400 метров и чаще, в пределах прямой видимости. Но, ночью их снимают.
– То есть, если дать вот такого круголя, то выйти в район аэродрома скрытно можно.
– Чисто теоретически, Максим, наверное, можно. Практически - не пробовали.
– Андреев, Павлик, позови Коршунова.
– Я мигом, товарищ капитан!
Он появился минуты через три вместе с Вадимом. Вадим тёр заспанное лицо, и поёживался от утреннего холода.
– Проснулся? Смотри сюда! Через два часа отправишь группу вместе с Рыбальченко привязать на карту Псков-Южный. Место базирования группы - Крестовский лес. Наблюдаете с деревьев, пусть захватят с собой и зелёные, и белые "лешаки". Из леса на связь не выходить, могут быть пеленгаторы. Вот такой вот маршрут движения. Местные говорят, что до шоссе можно двигаться и днём, от шоссе и далее только ночью, и заметая следы. Кто пойдёт с Рыбальченко?
– Федоскин, Андреев, Котин, Алиллюлин, Карасёв и Мурзоев. Старшим - Гордей.
– Пусть возьмут запасную пару лыж и мази побольше. Кто радистом, и сколько их.
– Все умеют работать на ключе, шифровать могут трое.
– Поднимай людей! Будут готовы - позови.
Через два часа группа ушла к Пскову. Меня окликнула Артемьева:
– Товарищ капитан! У Мельника сложный оскольчатый перелом. Надо бы его отправить в госпиталь.
– Пока такой возможности нет. Я поговорю с командованием партизан об этом. Как он?
– Пока под наркозом, но я не уверена, что смогу в этих условиях сохранить ему ногу. Осколок я приложила к месту перелома, но...
– Что делать, Женечка.
– И ещё, здесь много больных и раненых.
– Наши медикаменты не трать. Неизвестно, как всё сложится.
Через трое суток получили первую РДО от группы Гордея. Они вышли в район, подтвердили, что проход возможен группами по 30-40 человек. Занимаются наблюдением за объектом и устанавливают систему охраны аэродрома. Определились местами днёвок и местом сосредоточения.
– Всё, Саша, мы готовы и сегодня уходим.
– Возьмите трех лошадей с санями, легче боеприпасы для миномётов тащить. Если что, отходите сюда.
– Это вряд ли, Саша. Мы на хвосте карателей потащим. Сюда нам нельзя будет.
– Ты прав, но, если оторветесь, выходите сюда. У нас есть коридор на нашу сторону. Твоих раненых ближайшим обозом отправим в тыл. Присядем!
Потом построили бригаду и роту, прочитали приказ, рота прошла перед строем бригады, встала на лыжи и углубилась в лес. Повзводно вышли к Кебскому лесу, остановившись на днёвку в семи километрах от группы Гордея. День прошёл относительно спокойно. Беспокоили только взлетающие самолёты с аэродрома. Нас в лесу ждала половина группы во главе с командиром. Укрывшись под разлапистой елью, мы разрабатывали операцию.
Немцы окружили аэродром двумя рядами колючей проволоки, между рядами ходят патрули с собаками. Гордей и Алиллюлин уже были на аэродроме с юго-западной стороны. Кое-где ветром снег выдуло, есть возможность пройти не оставляя следов, но присыпая полосу кайенской смесью. Имеющихся 5 арбалетов хватит, чтобы снять часовых у стоянок, складов с бомбами и топливохранилища. Самый большой склад расположен между двумя батареями МЗА, поэтому недоступен. Главное бензохранилище находится справа от Крестовского леса в одном километре. Начинать требуется с него. Иначе нас сомнут те части, которые находятся возле него. Двое радистов ушли назад, и, перейдя шоссе, отработали со штабом фронта. Через полчаса там началась облава. Радистки назад к нам не возвращались, ушли лесами в сторону Порхова, уводя за собой облаву. Ночью рота построилась, сняв маскхалаты, и пешим строем прошла по грунтовой дороге к Крестовскому лесу. Там все одели "лешаки", подготовили площадки для восьми БМ-37, а группы минирования ушли на юг. Время тянулось просто немыслимо долго, наконец, раздался условный щелчок на связи. Все готово к началу. Дал ответный щелчок. Пока тихо. Через полчаса завыли сирены воздушной тревоги, а радист доложил о приёме двойного щелчка от обеих групп, они отходят. В момент, когда зажглись прожектора и заработали немецкие зенитки, миномётчики двумя стволами начали обстреливать бензохранилище, а остальные ударили по стоянкам самолётов. Раздался мощный взрыв, и вспыхнули оба бензохранилища, затем загремели мощные взрывы бомб: очень сильный первый взрыв и потом большая серия мелких. И одновременно с этим раздались взрывы бомб, сброшенных с самолётов. За пять минут мы расстреляли весь запас мин, подорвали миномёты и начали отход. Третий взвод оставил два заслона, а остальные рванули к кромке спасительного леса. Самолёты АДД заходили на огонь и продолжали сбрасывать бомбы различного калибра. Рота втянулась в лес, пересекла Кебь, и начала забирать севернее. Я остановил часть второго взвода, чтобы дождаться группу подрывников. Прошло двадцать минут, мы услышали звуки боя в районе деревни севернее Крестовского леса. Бил МГ-34, видимо, кто-то прикрывал группы. Ещё через десять минут подбежали 25 человек подрывников и бойцов третьего взвода.