Антискептик

Клюквин Александр

Который год на части рвёт.

Но я живой, хоть так, хоть так —

Ведь всё по силам нам дают.

Что серебристый свет, что мрак

Характер, волю в нас куют.

Сегодня счастье, завтра горе

Мы познаём своей душой.

Штормит извечно жизни море,

И этот шторм нам не чужой.

С утра не знаешь, что случится

За час, за день, за тем углом.

Зачем же нужно торопиться

Увидеть

жизненный излом?

Опять весенняя хандра,

За ней – паденье или взлёт.

Неоднозначная пора —

Она частенько просто врёт…

Виртогенез

Чего мы друг от друга ждём?

Репостов, лайков и подписок!

Идём совсем не тем путём,

Что нам на самом деле близок.

Идём по пикселям, частотам,

Стараясь миру угодить.

По виртуальным нечистотам

Идём, чтобы хоть где-то быть.

Мы знаем, чувствуем ловушку —

Неувядающий мираж,

Не помня вещую кукушку,

Что предсказала жизни стаж.

Реальность зла, реальность давит,

Толкая в цифровой уют.

Там каждый своим миром правит,

И каждый для кого-то Брут.

Тюрьма без вышек и заборов,

Прямоугольный монитор,

Простёрлась кладезем просторов,

Не отпуская жадный взор.

Погибель духа и стремлений

Съедает судьбы и умы.

Страшнейшее из всех затмений

Бесценное берёт взаймы.

Под смех и слёзы наших «судей» —

Таких же, собственно, людей-

Живём без таинства прелюдий,

Без воплощения идей.

А за окошком светит солнце,

Гуляет ветер по лугам.

Но мы сбежали от эмоций.

Для многих гаджет стал, как храм…

В каждой паре – по твари

(не без исключения)

Добрых не любят, их приручают.

Злых не боятся, за ними идут.

Честных за честность глупцами считают.

Лживых прощают, хоть знают, что врут.

Зрячим навесить пытаются шоры.

Тем, кто слепой – рассказать о цветах.

Любящих просят сворачивать горы,

А бессердечных несут на руках.

Бедных терзают за их простодушье,

Любят богатых за хитрость и грех.

Чтят самозванцев за дело пастушье,

Умных людей поднимают на смех.

Холят, лелеют моральных уродов,

Нравственным в спину – усмешки и мат.

Ждут от бездельников в чём-нибудь всходов,

Но работяга – по духу не брат.

Слабых охотней и чаще толкают,

Сильным в поклонах себя раздают.

Близкие люди свободе мешают,

В связях случайных – душевный приют.

Щедрым на шею садятся и едут,

Скрягам – почёт за умение «жить».

Запросто верят нелепому бреду.

С правдой не модно, как раньше, дружить.

Мечутся люди, покоя не зная,

Счастья желают, втоптав его в грязь,

Где-то внутри это всё понимая,

Но от толпы оторваться боясь…

Внутренний диктатор

Я себе уже всё доказал,

А другим… много нервов и чести.

Мой снобизм долго жить приказал.,

Жаль, что совесть осталась на месте.

Если б сгинула вдруг без следа,

Я б давно сыром в масле катался.

Но сейчас это стОит труда,

От которого я зарекался.

Выбор сделан, назад хода нет.

Да и нужен ли ход этот странный?

Ведь не им одержим много лет

Был глубинный диктатор жеманный.

По едва различимым следам

Обречённых по мукам скитаться,

Я иду по чужим городам,

Неспособный грехом наслаждаться.

Одиноко бывает порой

К неизведанной цели стремиться,

Слыша шёпот и смех за спиной.

Но тем яростней хочется биться!

Сдаться просто, но не суждено.

Да и не за чем! Что там, в плену-то?

Всё давно не тобой решено

И двуликие властвуют люто.

Я таким уже всё рассказал,

А своим без меня всё понятно.

Мой диктатор меня наказал

Тем, что жить расхотелось нечестно…

Восковые фигуры

Простите все, кого обидел

Напрасно или поделом.

Я не в обиде смысл видел,

А в низвержении корон.

Корон, присвоенных нахально,

Без оснований и заслуг.

Все люди братья изначально,

Иное – от бесовских слуг.

Смешные в пафосе людишки

В фантомный веруют престол.

В экстазе набивают шишки,

Молясь ему, лобзая пол.

Комична чопорность людская

Для неподдельных и живых.

В них не живет надменность злая,

Как в тех фигурах восковых,

Котороые творят кумира

Из неодушевлённых снов.

И жертвуют ему полмира,