Антология Фантастической Литературы
Шрифт:
У. У. Джекобс
Обезьянья лапа
Вечер был холодный, сырой, но в небольшой гостиной в Лабурнумвилле ставни были закрыты и в камине ярко горел огонь. Отец и сын играли в шахматы — у отца насчет шахмат были довольно своеобразные понятия, он подвергал своего короля таким отчаянным и бессмысленным
— Слышите, какой ветер? — сказал мистер Уайт; он как раз совершил роковую ошибку и пытался отвлечь внимание сына.
— Слышу, — сказал сын, неумолимо подвигая ферзя. — Шах.
— Думаю, что сегодня вечером он не явится, — сказал отец, держа руку над доской.
— Мат, — ответил сын.
— Вот неудобство того, что живешь так далеко! — воскликнул мистер Уайт с неожиданной пылкостью. — Из всех предместий наше самое глухое. Не знаю, о чем люди думают. Конечно, сданы всего два дома, и никому нет дела.
— Не огорчайся, дорогой, — мягко сказала жена. — Выиграешь в следующий раз.
Мистер Уайт, подняв глаза, перехватил заговорщицкое подмигиванье матери и сына. Слова замерли у него на устах, и он с притворной досадой махнул рукой.
— А вот и он, — сказал Герберт Уайт, услышав приближающиеся шаги и стук в дверь. Отец вскочил и с радушием кинулся открывать, слышно было, как он высказывает гостю свое сочувствие.
Потом оба вошли в гостиную. Гость был тучный мужчина с глазами навыкате и багровым цветом лица.
— Старший сержант Моррис, — представил его мистер Уайт.
Сержант поздоровался с его женой и сыном, сел на предложенный ему стул и с удовлетворением убедился, что хозяин дома несет виски и несколько стаканов и ставит на огонь небольшой медный чайник.
После третьего стакана глаза у гостя заблестели, он разговорился. Все семейство с интересом смотрело на посетителя, рассказывавшего о войнах, эпидемиях и других народах.
— Двадцать один год прошел, — сказал мистер Уайт, улыбаясь жене и сыну. — Когда он отправился, был совсем еще мальчишкой. А теперь поглядите на него.
— Похоже, вам это пошло на пользу, — любезно сказала миссис Уайт.
— Как я хотел бы поехать в Индию! — сказал мистер Уайт. — Просто, чтоб взглянуть разок.
— Лучше оставайтесь здесь, — возразил, качая головой, сержант. Он поставил стакан и с легким вздохом снова покачал головой.
— Мне так хочется увидеть эти древние храмы, и факиров, и фокусников! — сказал мистер Уайт. — Что там было, Моррис? Помните, вы начали мне рассказывать про какую-то обезьянью лапу или что-то вроде того?
— Да ничего, — торопливо ответил бывший солдат. — Ничего интересного.
— Обезьянью лапу? — спросила миссис
— Пожалуй, это то, что называется колдовством, — неохотно проговорил сержант.
Все с любопытством уставились на него. Гость по рассеянности поднес ко рту пустой стакан, затем поставил его на стол. Хозяин налил ему.
— С виду это просто высохшая лапка, и как будто ничего в ней нет особенного, — сказал сержант, показывая какой-то предмет, который он вынул из кармана.
Женщина, скорчив гримасу, отшатнулась. Сын взял лапу и внимательно ее осмотрел.
— И что же в ней такого необыкновенного? — спросил мистер Уайт, забрав лапу у сына, чтобы получше ее разглядеть.
— Ее наделил волшебной силой старый факир, — сказал старший сержант. — Праведный был человек... Он хотел доказать, что жизнью людей управляет судьба и что никто не может безнаказанно противиться судьбе. И дал он лапе такое свойство: три человека могут просить ее исполнить три желания каждый.
Он говорил очень серьезно, и слушавшие его почувствовали, что смех здесь неуместен.
— Почему же вы не просите у нее исполнить три ваших желания? — спросил мистер Уайт.
Сержант снисходительно глянул на него.
— Я уже просил, — сказал он, и смуглое его лицо побледнело.
— И ваши три желания действительно исполнились? — спросила миссис Уайт.
— Да, исполнились, — сказал сержант.
— А больше никто не просил? — поинтересовалась женщина.
— Просил один человек. Не знаю, какие были первые его две просьбы, но третьим желанием была смерть. Потому-то обезьянья лапа перешла ко мне.
Он сказал это с таким скорбным видом, что остальные надолго умолкли.
— Послушайте, Моррис, если ваши три желания уже выполнены, талисман этот вам теперь ни к чему, — сказал наконец мистер Уайт. — Зачем же вы его храните?
Сержант сокрушенно покачал головой.
— Я, знаете ли, иногда подумываю о том, чтобы его продать, но, скорее всего, я этого не сделаю. Он уже причинил столько бед. К тому же люди не хотят его покупать. Одни подозревают, что это просто сказка, другие хотят сперва испробовать его, а потом уж заплатить.
— А если бы вам можно было высказать еще три желания, — сказал мистер Уайт, — вы бы их высказали?
— Не знаю, — ответил гость. — Не знаю.
Он взял обезьянью лапку большим пальцем и указательным, помахал ею и бросил ее в огонь. Уайт ее оттуда выхватил.
— Лучше бы она сгорела! — мрачно произнес сержант.
— Если вам, Моррис, она не нужна, дайте ее мне.
— Мне она не нужна, — решительно ответил сержант. — Я ее бросил в огонь; если вы ее берете, не вините меня за то, что с вами произойдет. Но лучше будьте благоразумны, выбросьте ее.