Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт
Шрифт:
ДЕД (грустно). Так уж и никто?
МОНТЕР. Никто.
ДЕД. А ежели я, к примеру, конечно, тебе эту люстру завещаю, вспомнишь меня?
МОНТЕР. Мне, дед, завещать бесполезно. Все одно — пропью.
ДЕД. И кресла?
МОНТЕР. И кресла.
ДЕД. И картину?
МОНТЕР. Все пропью, что продать можно.
ДЕД (неожиданно). Ну и черт с тобой! Больно нужны мне твои воспоминания. Ты мне лучше скажи: утюг мой починил?
МОНТЕР. А как же? Золотые руки. Сто лет не сломается. Гляди! (Втыкает вилку в розетку — треск, искры, полная
ДЕД. Стой! Погоди! Стой, говорю! Сынок, сынок, ты где? Грабють!
Зажигается лампочка. Монтер, стоя на стуле, оглядывает комнату. Люстры нет, кресел нет, картины нет — ничего нет. Сундук придвинут к дверце шкафа. На сундуке сидит дед, болтает ногами.
МОНТЕР (со стула). Дед, а где люстра?
ДЕД. Какая люстра?
МОНТЕР. Хрустальная.
ДЕД. Да что ты! Откуда хрустальная? Стекляшки. Тьфу — и только.
МОНТЕР. Ну и где они?
ДЕД. Разбились.
МОНТЕР. Когда?
ДЕД. Давно. В войну еще. Фугаской садануло.
МОНТЕР (обалдело). В эту войну?
ДЕД. В империалистическую.
МОНТЕР. Тогда еще фугасок не было.
ДЕД. Фугасок не было — люстры были.
МОНТЕР (слезает со стула). А ваза?
ДЕД. Какая ваза? Не было вазы.
МОНТЕР. Ну а картина-то, картина была?
ДЕД. Да что ты, сынок, опомнись. Тебя, видать, током стукнуло — вот и мерещится.
Стук в дверь.
Кто там?
СТАРШИНА. Откройте, милиция.
Монтер поспешно открывает. Входит старшина.
СТАРШИНА. Извините, планшет у вас забыл. (Осекается, с недоумением разглядывает пустую комнату.) Та-ак… Вот теперь пропало.
МОНТЕР. Вот и я говорю: пропало.
СТАРШИНА. Вас пока не спрашивают. (Деду.) Кого подозреваете?
ДЕД. В чем?
СТАРШИНА. В краже вещей.
ДЕД. Каких вещей?
СТАРШИНА. Ваших вещей!
ДЕД. А ничего и не было. На полу сплю, на полу и ем. Голытьба.
СТАРШИНА. Постойте! А когда я приходил, тоже ничего не было?
ДЕД. А ты когда приходил?
СТАРШИНА. Пять минут назад.
ДЕД. Не было. Годков сорок назад все было. Тогда бы и приходил.
СТАРШИНА (растерянно). Значит, жалоб никаких не имеете?
ДЕД. Что ты, милый, какие жалобы? Жизнь-то замечательная!
СТАРШИНА. Тогда счастливо оставаться. (Берет планшет, идет к двери.)
ДЕД. Не туда, сынок. Там туалет.
СТАРШИНА. Извините. (Неловко поворачивается, уходит)
МОНТЕР. Дед, а где утюг?
ДЕД. Какой утюг? Не было никакого утюга.
МОНТЕР. Врешь! Тут стоял. Только что. Раз так, раз на газу.
ДЕД. Померещилось. Не было у меня утюга.
МОНТЕР (резко). Врешь ты все, скупердяй! Я этот утюг на всю жизнь запомню! Его ни починить, ни продать. (Берет чемоданчик.) Эх ты, рабочему человеку рупь пожалел. (Подходит к двери.)
ДЕД (поспешно задвигает на двери все засовы). Фу-у… Ну и денек выдался. Столько лет таился — и на тебе, всему свету открылся. А все из-за него, из-за утюга проклятого! (Достает утюг из сундука, трясет, там что-то бренчит.) Ну нет, шалишь! Ты меня еще вспомнишь, непременно вспомнишь! (Садится к столу, берется за перо.) Находясь в здравом уме и доброй памяти, завещаю свой утюг поломанный монтеру Тишкину из ЖЭКа номер шестнадцать. (Откладывает перо, торжественно.) Чтобы жил и помнил!
Инопланетянин
В восемь часов сорок пять минут в предместье H. приземлился небольшой межпланетный корабль. Из космического звездолета, имеющего форму удлиненной эллиптической тарелки, спрыгнуло на землю существо, внешне ничем не отличающееся от обитателей города Н. Только по лихорадочному блеску и откровенному любопытству в глазах можно было обнаружить в нем пришельца. Это был, действительно, пришелец. Гуманоид с планеты Сириус, посланный на Землю для установления контакта. Ровно в девять часов гуманоид вышел на центральную улицу города. Несмотря на раннее время, улица была заполнена людьми. Объектов для контакта было более чем достаточно.
Несколько секунд инопланетянин стоял в нерешительности, а затем уверенно двинулся к человеку с большим портфелем в руках. Но едва он приблизился на два шага, как человек сорвался с места и с криком: «Иван Лукич, вы мне срочно нужны по делу!» — кинулся догонять какого-то прохожего.
Гуманоид остановился, потоптался на месте и переключил свое внимание на женщину с двумя хозяйственными сумками. Но в это время открылись двери какого-то магазина и женщина, распихивая толпу людей, устремилась внутрь, бурно работая локтями.
Следующий землянин, заинтересовавший пришельца, прямо перед его носом нырнул в телефонную будку, и через застекленную дверь до инопланетянина донесся его возбужденный голос: «Сидорчук! Вы нам даете болты, а мы вам присылаем олифу!.. Нет-нет, кроме болтов меня ничего не интересует!» Пришелец тихо отошел от будки. Трудно было установить контакт с существом, которого ничего не интересует, кроме болтов.
Одним словом, люди все время были рядом, но они все так безостановочно двигались, что пришельцу на секунду показалось, что их вроде и нет.
Спустя несколько минут гуманоид наконец-то обнаружил человека, неподвижно стоящего у газетного стенда. Человек что-то читал, беззвучно шевеля губами. Инопланетянин тихо дотронулся до его плеча:
— Простите, я бы хотел вступить с вами в контакт.
Человек слегка побледнел:
— Почему со мной?
— Потому что нас, — стараясь говорить как можно мягче, произнес гуманоид, — нас интересуют ваши люди.
Лицо человека стало совершенно белого цвета.
— Кого это — нас? Вы откуда будете?