Антология современной британской драматургии
Шрифт:
БРЮС.Но я думаю…
РОБЕРТ.А я думаю, что ты слишком много думаешь. Я думаю, что думанье можно предоставить мне. А теперь извини, мне пора.
БРЮС.Но… вы же сказали… вы говорите, что КРИСТОФЕР… не может отличить реальность от бреда, потому что он… что? Потому что он?.
РОБЕРТ.Потому что у него пограничное состояние.
БРЮС.Потому что он ч…
РОБЕРТ.Потому что у него пограничное состояние. До свидания, доктор.
БРЮС.Потому что он черный?
РОБЕРТ
БРЮС.Он же из Шепердс-Буш.
РОБЕРТ.Он считает себя африканцем. И мы больше не говорим «черный»…
БРЮС.Нет, говорим…
РОБЕРТ.Мы говорим «афро-карибский».
БРЮС.Карибский-то здесь при чем?
РОБЕРТ.Хорошо, он «африканец».
БРЮС.Из Шепердс-Буш.
РОБЕРТ.Надоела мне эта демагогия.
БРЮС.«Демагогия»?
РОБЕРТ.Хватит с меня словоблудия. Его корни в Африке.
БРЮС.Не слишком ли глубоко вы копаете?
РОБЕРТ.В последний раз говорю: я — твой Руководитель, ты — мой подчиненный, а твой тон выходит за рамки субординации и становится откровенно оскорбительным.
БРЮС.Извините… но…
РОБЕРТ.Знаешь, на что готовы молодые врачи, чтобы попасть под мое Руководство? Я имею в виду нормальных врачей… умных. На что они готовы, чтобы обеспечить свое будущее? Рад и шанса стать консультантом? Они мне жопуготовы лизать.
(Но это к делу не относится.)
Так. Ты хочешь, чтобы я рекомендовал тебя на должность консультанта, или нет?
БРЮС.Конечно, хочу.
РОБЕРТ.Тогда веди себя как профессионал. Как член Королевской коллегии психиатров.
БРЮС.Но я же еще не…
РОБЕРТ.Но ты хочешь им стать? А? Тогда соберись. Не будь таким наивным.
БРЮС.Вы не можете отнять у меня пациента.
РОБЕРТ.Лично назначу медсестру и выпишу его.
БРЮС.В таком случае я обращусь к Руководству.
РОБЕРТ.Я и есть Руководство. (Но это между нами.)
БРЮС.Я совершенно уверен… Я… убежден… что его надо оставить у нас на некоторое время.
РОБЕРТ.А если из-за тебя ему станет хуже?
Подумай.Он поступил к нам с пограничным расстройством личности, но из-за твоего диагноза ему придется остаться здесь на неопределенное время, и его личность окончательно распадется. Вмешается семья, местные депутаты. Позору не оберемся.
И, и, и помимо всего прочего, почему тебе так приспичило именно сейчас изменить диагноз? Ему осталось двадцать четыре часа до нормальной жизни. Хочешь разрушить его жизнь!У него и так проблем хватает.
Ты хоть представляешь, какую ответственность на себя берешь? Ни один врач не хочет ставить такой диагноз. Ни участковый врач, ни терапевт, ни консультант. Никто. Понимаешь?
БРЮС.Разумеется. Но… э-э… при всем уважении, это-это-это-это… я в это верю.
РОБЕРТ.Знаете, доктор, при всем уважении, этого маловато будет.
БРЮС.Маловато делать то, что я считаю правильным?
РОБЕРТ.Да. Это наивно.
БРЮС.Наивно?!
РОБЕРТ.Именно. Ты наивен. И ты меня уже достал. Молчание.
БРЮС.Почему вы не хотите меня выслушать?
РОБЕРТ.Что? Тебя «выслушать»? Тебя?! Слушать — не мое дело, твое…О Господи.
Так. Хорошо. Слушай.
Объясняю главное.
Раскладываю по полочкам.
Шизофрения — болезнь non grata.
Шизофрения — это финиш.
Ее не понимают.
Не хотят понимать.
Она пугает.
Вгоняет в депрессию.
Ее не берут чудо-лекарства, вроде Прозака или Виагры. Она не в моде.
Она не лечится.
Это не героин и не экстази.
Это не фишка супермоделей, рок-звезд и модных писателей.
О ней не говорят за столом.
Педофилыи то популярнее.
Фильмы снимают про наркоманов, алкоголиков, бандитов и тех, кто, напившись в стельку, избивает жен до полусмерти, но шизофрении, друг мой, в хит-парадах нет.