Антология современной швейцарской драматургии
Шрифт:
КАРЛ. Что за телка?
ФРИЦ. Шлюшка из артисток. Кажется, Сюзанна. Нет, Сандра. У меня убийственная память…
КАРЛ. Легендарная Сандра?
ФРИЦ. Не такая уж она и легендарная. И еще утомительная. Наверное, легко потеет. Меня как-то не тянет на потных женщин. С другой стороны, у звериного есть…
Карл душит его.
САНДРА. Я теперь с Фрицем. Все супер.
В квартире мамы Карла. У Психофрица на шее шарф.
МАМА. И вы считаете, это единственный шанс?
ФРИЦ. Моя дорогая, позвольте мне высказаться аккуратно: ваш сын — дикое животное, его необходимо изолировать от общества. То, что он со мной сделал, одно из худших преступлений всех времен. Вы только посмотрите. (Он снимает шарф. Видны отпечатки пальцев Карла.)
МАМА. Я в отчаянии. Мой сын — душитель.
ФРИЦ. В этом есть и ваша вина. Если бы ему не пришлось день за днем тягать стопки порножурналов, он бы никогда не стал таким сильным.
МАМА. Что же мне теперь делать? Помогите мне.
ФРИЦ. Меня удовлетворила бы подпись на этом формуляре.
МАМА. А как действует электрошок?
ФРИЦ. Послушайте, я не религиозен. Я не верю в Бога. Но я верю в силу пятидесяти тысяч вольт, которые проносятся сквозь мозг и стирают все напрочь.
МАМА. Он станет круглым дураком?
ФРИЦ. Он и так отчасти круглый дурак. Но проблемный. После лечения он станет беспроблемным.
МАМА. Так хорошо, что даже не верится.
ФРИЦ. Да, великолепно. Жалко, у меня нет детей.
МАМА. Вы такой чувствительный.
ФРИЦ. У меня санаторий в горах.
МАМА. Правда? Ночные кошмары прекратятся?
ФРИЦ. Нужно всего лишь подписать.
МАМА. Вот оно, счастье! (Подписывает.)
Карл снова дома. Сидит за столом. Мама приготовила для него еду.
МАМА. Посмотрим. Если бы Шекспир был поваром, он приготовил бы тушеную говядину именно так.
КАРЛ. Оооооо. Как пахнет.
МАМА. Налетай, сокровище мое. Любимая мамочка приготовила тебе покушать. И вторая хорошая новость: никакого салата. Никаких скучных овощей. Только грудинка, ветчина и твоя любимая свинина.
КАРЛ. Должен. Все. Съесть.
МАМА.
Он целует ее в щеку.
Ну что? Кто самая лучшая мама на свете? (Грозит ему ножом для разделки мяса.)
КАРЛ. Ты.
МАМА. Жаркое томилось в духовке ни много ни мало четыре часа. Оно такое нежное, с ума сойти можно.
КАРЛ. Хорошее.
МАМА. Ах, дура я дура. Кетчуп! (Наливает ему в тарелку кетчуп.)
Но фри у меня тоже удалась.
КАРЛ. Лучшая картошка фри, которую я когда-либо ел.
Мама прищелкивает языком.
МАМА. А грудинка? Хорошо поджарилась?
КАРЛ. Поджаристее не бывает.
МАМА. Может, кинуть ее обратно на сковородку?
КАРЛ. Нет-нет.
МАМА. Немного топленого масла и грудинку на сковородку? Поджарить еще немного?
КАРЛ. Мама.
МАМА. Да ты вообще ничего не ешь.
КАРЛ. Ем.
МАМА. Мама постаралась.
КАРЛ. Спасибо, мама.
МАМА. Сейчас вернусь. (Выбегает. Карл откусывает большой кусок. Мама возвращается с тортом на ладони.) Почти забыла. Торт «Шварцвальд». Невозможно много сливок.
КАРЛ. Ты супер.
МАМА. Да, вот и щечки у тебя появились. Но не торопись. Еду у тебя никто не отберет.
КАРЛ. …
МАМА. Жевать не забывай.
КАРЛ. Скажи, почему ты так добра?
МАМА. Я всегда так добра. Больше всего в этой жизни мне нравится баловать Карла по полной программе.
КАРЛ. Ну ладно. (Карл откусывает большой кусок.)
МАМА. Ам.
КАРЛ. Что ты сказала?
МАМА. Ничего. Совсем ничего.
КАРЛ. Ты только что сказала: «Ам».
МАМА. И что? (Треплет его за щеку.)
КАРЛ. Ай.
КАРЛ. Мама говорит, мы поедем в горы. Она собирает мой рюкзак и намазывает нам бутерброды. Папа с нами не поедет. Он помашет нам с крыши, когда мы будем уезжать на машине. Во время поездки я разрисовываю гипс на ноге. Потом смотрю из окна и мысленно лазаю по мелькающим мимо деревьям.