Антология восточно-христианской богословской мысли, Том II
Шрифт:
Итак, друзья мои, это форма нашего вероисповедания, и хотя мы могли бы распространиться вширь, однако я откажусь от длинного исследования. Поэтому те, что поняли сообщенное вам и приняли посредством любви по Христу, присоединились и объединились с нами, и пусть мы все через Святого [653] Духа станем [под покров] боговдохновенного исповедания великого Петра, главы апостолов. Мы составили его [исповедание], дабы умилостивить Христа Бога нашего и чтобы Он отразил всякую вражескую атаку и тяжелое нападение и подлинно поместил нас в блаженство, и приблизил, и соединил нас со Своим Царством. Пусть это случится со всеми нами [654] молитвами Владычицы нашей Богородицы Марии, и Иоанна Предтечи, и Крестителя, и Петра, главы апостолов, и Иакова брата Божи–его, и всего хора святых.
653
«Святого» — по МО.
654
«нами» — по МО.
Феодор Абу–Курра. О единении и воплощении, и о том, как ипостась воплотилась, а природа Божественная объединилась с природой человеческой в ипостаси Слова Божиего (пер. Ф. Г. Беневича) [655]
Воплощение — это вочеловечение, вочеловечение же — это превращение вочеловечившегося в человека, а соделание [656] вочеловечив–шегося человеком — характеристика [657] вочеловечившегося в качестве человека и принятие вочеловечившимся имени [658] и определения человека, как у каждого из людей. «Человек», который выступает как характеристика [659] , есть имя природы, и природа предицируется ипостаси [660] , а не природа природе. Итак, если так и исповедуется [661] , то очевидно, что вочеловечившееся является [662] ипостасью или, пожалуй [663] , вечным Сыном. Ведь вечный Сын, всецело Бог, стал человеком без какого–либо [664]
655
Перевод сделан по изд.: PG 97, 1601–1609; использованы разночтения по рукописи из Московского исторического музея (gr. 231) (М) и два ватиканских манускрипта (Bibliotheca Apostolica, Ottobon. Gr. 382, XVII в. (X) и Bibliotheca Apostolica, Ottobon. Gr. 402,1383 ce (W)) в соответствии с аппаратом у Ламоро (Lamoreux С. Theodore Abu–Quarrah… Pp. 103–108).
656
«Соделание» — по XMW.
657
Или: категоризация.
658
Или: предикация вочеловечившемуся имени «человек».
659
Или: человек предицируемый, сказываемый — 6 катруороицеуос;.
660
Или: выступает характеристикой ипостаси.
661
«так и исповедуется» — по X.
662
«является» — по XMW.
663
«или, пожалуй» — по XMW.
664
«какого–либо» — по XMW.
665
Или: предицируется Ему.
666
«что» — по XMW.
667
Человек.
К примеру, пусть ипостась вечного Сына подобна какому–то потоку, в который впадает две какие–то реки, [тогда] говорится, что поток принимает [в себя] две реки при том, что ни одна из рек не принимает [в себя] другую. Таким же образом и вечный Сын обретает имя и определение «Бог», и имя, и определение «человек» [668] при том, что Бог никоим образом не получает имя или определение человека и человек не получает имя или определение Бога. А ипостась вечного Сына полностью обретает имя и определение двух природ (я подразумеваю Божества и человечества). Следует знать [669] , что ежели говорится, что человек стал Богом, при этом не подразумевается, что стать Богом — это когда человек обретает имя и определение Бога. Если бы это было так, он был бы единосущен Отцу и Святому Духу подобно тому, как вечный Сын, воплотившись, стал единосущен нам. Это и представить нелегко, чтобы сказать, что человек единосущен Отцу и Святому Духу. Кроме того, если бы так было, сам человек был бы ипостасью и Божественная природа существовала бы в нем, движимая [670] им, и человек был бы движущим божественность. Необходимо знать и следующее: ничто не характеризует Божественную природу, что в равной степени не характеризовало бы Отца, и Сына, и Святого Духа. Позволь мне сказать и такое: «жизнь», «свет», «безначальный» и «неизменный», и сходное с ними характеризуют Отца, и Сына, и Святого Духа. Итак, если воплощение характеризует Божественную природу, то оно будет характеризовать и Отца, Сына и Святого Духа, как и вышеупомянутое. Однако это [говорить, что Отец и Святой Дух воплотились — Ф. Б.] исполнено абсурда и может быть не то чтобы высказано, но и придумано только слабоумным.
668
«и имя и определение «человек»» — по XMW.
669
«Следует знать» — по XMW.
670
«движимая» — по XMW.
Если же кто–нибудь, пожалуй, скажет, что то, что характеризует ипостась полностью и безотносительно, вторично относится и к природе, и поскольку воплощение характеризует вечного Сына, ипостась из Святой Троицы, оно должно относиться через ипостась к природе, то [в этом случае] пусть он знает, что то, что относится к природе через ипостась, вторично, первично потенциально [уже] существует в природе, из которой ипостась и наследует [это] в действии [671] . Поэтому к природе через ипостась разумно относится то, что уже присутствует в природе потенциально и находится в ипостаси действенно. Подобно этому и деление видов потенциально сущее в роде, а действительно осуществляющееся в видах разумно относится к роду вторично через виды. Быть разумным, например, присутствует в живущем потенциально, в человеке же действенно [672] . И живущее называется разумным вторично через бытие человека разумным. И как различные своеобразные характеристики присутствуют в каждой человеческой ипостаси, потенциально они рассматриваются в человеке, а в Сократе и Платоне находятся действенно, и поэтому они относятся через ипостась к природе, вернее, через Сократа к человеку Скажем, например, что Сократ горбонос или плешив; таким образом, мы скажем, что и человек вторично горбонос и плешив, поэтому и Сократ, как мы сказали, унаследовал от человека горбоносость и плешивость. Итак, решительно ни одна из вещей, переданных ипостаси Слова Божиего от человеческой материи через ипостасное единение, не была ни потенциально, ни действенно в несотворенной, бестелесной и бесстрастной Божественной природе. По этой причине говорится, что вечный Сын [673] воплотился, был распят и умер, а Божественная природа — отнюдь, хотя Сын [674] и является ее ипостасью.
671
«в действии» — по XMW.
672
«действенно» — по XMW.
673
«Сын» — по XMW.
674
«Сын» — по XMW.
Кое–кто, пожалуй, признает себя самого медленно соображающим в истолковании сказанного и скажет, что его [675] разум не допускает, чтобы [676] Божественная природа, сущая в ипостаси Сына недвижимо и нераздельно [677] , не страдала вместе с ней страдающей, и чтобы не говорилось, когда что–то происходило [678] в ипостаси, то оно происходило и в природе, неотделимой от ипостаси Сына. Мы же, разрешая эту трудность, применим к нему наискорейшее лекарство, приводя пример из привычного, так сказать [679] , и находящегося под рукой. Разумеется, ты знаешь, друг мой, что каждый из людей состоит из нематериальной души и материального тела, например Сократ или Платон, и.что душа в нем присутствует неотделимо [680] , ведь если бы душа Сократа отделилась от него, Сократу было бы невозможно остаться в живых. Говорится, что Сократ растет и становится из маленького большим, и его режут или прижигают, при том что его душа не подвергается ничему из этого, что очевидно всякому. Таким же образом увеличиваться в теле, расти или что–либо другое человеческое обозначает вечного Сына притом, что ничего из этого не применятся к Божественной природе подобно тому, как то или иное относящееся к телу Сократа не касается его души. Если телесное не обозначает душу Сократа [681] , так тем более то, что обозначало вечного Сына после принятия Им тела, не будет обозначать пречистую Божественную [682] природу. Так же как если мы говорим, что Сократа режут, мы понимаем, что режут не душу Сократа, но его тело — так и когда мы говорим, что вечный Сын пронзен копьем, мы подразумеваем, что ранение было нанесено не Его Божественной природе, бессмертной и невредимой, но Его плоти, которая может быть пронзена и разрезана. Есть у меня и другое разъяснение [683] для твоей трудности. Наш ум, будучи одним и тем же, воспринимая видимое [684] с помощью телесных глаз, обладает и другим особым зрением, ведущим наблюдение помимо того, что у глаз, которое мы называем «созерцание». Если же случается, что телесное зрение потеряно, мы не говорим, что разум не видит, потому что возможность зрения физического и умственного сохранилась неповрежденной и невредимой [685] . Так и про вечного Сына говорится, что пострадал по плоти при том, что Его природа не претерпела страданий.
675
«его» — по XW.
676
«чтобы» — по XMW.
677
«нераздельно» — по MW.
678
«происходило» — по XW.
679
«так сказать» — по XMW.
680
«душа в нем присутствует неотделимо» — по XMW.
681
«подобно тому, как то или иное относящееся к телу Сократа не касается его души. Если телесное не обозначает душу Сократа» — по XMW.
682
«Божественную» — по XW.
683
«разъяснение» — по XW.
684
«видимое» — по XMW.
685
«неповрежденной и невредимой» — по XMW.
И почему же нужно [686] этому удивляться [687] , если сие наблюдается в каком–то материальном теле? Мы все знаем, что разум смотрит посредством глаз, а слушает посредством ушей. Ощущения же зрительные и слуховые находятся внутри головного мозга, каждое независимо от другого, и среди них располагается разум. И хотя они соединены и располагаются вместе в одной ипостаси,
686
«нужно» — по XW.
687
«удивляться» — по X.
688
«Приведу» — по XMW.
689
«образ» — по XW.
Вот и говорится, что единение двух природ (я имею в виду божественной и человеческой) произошло таким образом в ипостаси единородного вечного Сына Божиего без изменения, беспорядка и смешивания; что был Сын [690] собезначальный и совечный Отцу, не обладающий в Своей вечности [691] [никакой] другой природой, характеризующей Его по другому, кроме как божественной отцовской [природой], нетварной и неописуемой. По множеству милостей и невероятному человеколюбию, для спасения нашего Он сошел с небес в конце дней, где Он не отсутствовал через божественность заполняющую все, и воплотившись от Духа Свята и святой и непорочной Девы Марии, Он стал обладать в Себе Самом [692] полностью и неизменно тварной, описуемой [693] и человеческой сущностью, характеризующей Его так же, как Божественная природа. Поскольку в Нем сошлись две природы и вместе характеризуют Его по всем своим природным особенностям, то говорится, что они обе объединились друг с другом в Нем, неизменно, неслитно и без перемен, ибо в одной и той же ипостаси вечного Сына соединились две природы. Отсюда один и тот же вечный Сын считается по Божественной природе вместе с Отцом и Святым Духом, а с нами — по человеческой природе. Поэтому Он один и тот же после Своего воплощения и неописуемого, несмесного [694] и неслитного единения двух природ, сошедшихся вместе в Нем [695] , Он — один и тот же из Троицы и [696] из людей, а не одно и другое [697] ; через Него мы спаслись и были отозваны к изначальному блаженству, через Его спасительные страдания, через Его живительную смерть и Его трехдневное погребение, и через воскресение из мертвых мы стали бессмертными и неуничтожаемыми — слава Ему, честь и власть, со безначальным и единосущным [698] Его Отцом и Святым Духом во веки веков. Аминь.
690
«Сын» — по XMW.
691
«вечности» — по XMW.
692
«Себе Самом» — по ХМ.
693
«описуемый» — по X.
694
«несмесного» — по XMW.
695
«в Нем» — по ХМ.
696
«один и тот же из Троицы и» — по XMW.
697
Или: иного и иного . Интересная перекличка, но с иным акцентом, со знаменитым местом из первого послания свт. Григория Богослова к Кледонию: «В Спасителе есть одно и другое, потому что не тождественно невидимое с видимым и невременное с тем, что под временем, но не имеет в Нем места одного и другого [существа] » (Послание 101: 20.1—4 (Gallay)).
698
«и единосущным» — по XMW.
Учение о церковном символе. Иконоборчество и иконопочитание
Иконоборческий период (730—843 гг.) (Т. А. Сенина (монахиня Кассия))
Иконоборческие споры продолжались в Византии больше ста лет, однако с перерывом в 787–815 гг., и поэтому принято говорить о двух периодах иконоборчества. К началу VIII в. почитание икон, ставшее общепринятой практикой уже к VI в., считалось исконным преданием, однако его прямого богословского обоснования сделано при этом не было [699] , а бытовое почитание образов начало принимать гипертрофированные формы [700] . Это чрезвычайное усиление культа икон вызвало негативную реакцию в церковных кругах, особенно в восточных провинциях Византийской империи, где сильнее ощущалось иконоборческое влияние армян–монофизитов, а также сект павликиан и манихеев. Сколько бы позднее православные источники ни твердили о том, что иконоборчество было единственной ересью, навязанной Церкви извне, в Константинополе при дворе Льва III, а именно в Малой Азии среди духовенства мы находим самую древнюю форму выражения византийского иконоборчества» [701] . Наиболее древние источники приписывают решающую роль в возникновении новой ереси Константину, епископу Наколеи Фригийской. Об этом упоминает св. патриарх Герман в своих письмах, и когда они были прочитаны на VII Вселенском соборе, св. патриарх Тарасий сопровождал чтение словами: «Ересь вышла от Константина Наколейского, это он ее ввел». По словам патриарха Германа, в его время «целые города и множество людей» были «в большом смущению) относительно иконопочитания, а иконоборческая ересь являлась «нововведением» епископа Наколейского, который нашел многочисленных сторонников внутри самой церковной иерархии [702] .
699
Хотя VI Вселенский собор и упоминает об иконопочитании как об уже вполне устоявшейся практике (82–е правило), но никак не обосновывает его догматически, а лишь говорит, что, глядя на изображение Христа и «созерцая смирение Бога–Слова, приводимся к воспоминанию жития Его во плоти, Его страдания и спасительной смерти» (Правила Святых Вселенских Соборов с толкованиями. М., 2000. С. 539).
700
В 824 г. императоры Михаил II и его сын и соправитель Феофил рассказали в письме к королю франков Людовик)' о некоторых обычаях, бытовавших у пконопочигателей, в том числе срели клира: дело доходило до того, что верующие соскабливали с икон краску и употребляли ее вместе с причастием.
701
Lemerle P. Le Premier humanisme bvzantin. Notes et remarques sur enseignement et culture a Byzance des origines au Xе siecle. Paris, 1971. (Bibliotheque Byzantine: Etudes 6). P. 34.
702
См. подробности и библиографию: Ibid., pp. 31–37. Эги факты почемую совершенно не были отмечены в посвященном иконоборчеству разделе книги: Лурье В. М. (при участии Баранова В. Л.) История византийской философии. Формативный период. СПб., 2006. Сс. 405–486; впрочем, Лурье допускает влияние армянского иконоборчества лично на императора Льва III (см.: Там же, Addenda III. Сс. 526–529).
Подобное усиление антииконоборческих настроений вошло в резонанс с настроениями воцарившегося в 714 г. Льва III Исавра, который после своих блистательных побед над арабами ощущал себя мессианской фигурой, призванной навести порядок и в государстве, и в Церкви. Впрочем, при нем иконоборчество не получило сколько–нибудь большого размаха: император ограничился символическим удалением с главных ворот дворца иконы Христа и отправлением на покой престарелого патриарха Германа, который не соглашался с новым курсом, но не имел сил оказать должное сопротивление. Только в 754 г. сын Льва император Константин V (741—775 гг.) созвал в Иерии собор, осудивший иконопочитание и официально провозгласивший иконоборческие догматы. Этот же император развернул преследования иконопочитателей, в ходе которых пострадали более всего монахи, главные хранители традиционного благочестия. На Иерийском соборе были преданы анафеме патриарх Герман и Мансур — преподобный Иоанн Дамаскин [703] , который в VIII в. оказался главным богословом, писавшим в защиту иконопочитания [704] .
703
Мансур — родовое имя преподобного; его отец Сергий Мансур был высоким чиновником при дворе дамасского халифа. О св. Иоанне и его сочинениях см.: Козлов М., священник. Краткие сведения о св. Иоанне Дамаскине и его творениях // Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Христологические и полемические трактаты. Слова на Богородичные праздники / Пер. и комм. свящ. М. Козлова и Д. Е. Афиногенова. М., 1997. Сс. 7—18. Рус. пер. жития святого см. в изд.: Полное собрание творений святого Иоанна Дамаскина. Т. I. СПб., 1913. Сс. 1–22.
704
Деяния Иерийского собора не сохранились, но его определение реконструируется по его детальному опровержению, сделанному VII Вселенским собором, см.: Деяния Второго Никейского собора, 6–е деяние // Деяния Вселенских соборов. Т. IV. СПб., 1996. Сс. 512–585.
Св. Иоанн жил в палестинском монастыре на территории Халифата и скончался в 730—740 гг. Три его «Защитительных слова против порицающих святые иконы» являются основным источником по богословию иконопочитателей в первый период иконоборчества. Дамаскин учил, что иконы представляют собой церковные символы и как таковые почитаются потому, что Бог Своими энергиями почивает в них, делая их «честной материей»; им воздается не служение (Хат@е1а, подобающее только Богу), а относительное поклонение (7CQoaxivr]aig). «Поклоняюсь… всему, над чем Бог именуется, но не ради природы их, а потому, что они суть приятелища Божественной энергии», — писал св. Иоанн [705] , указывая на то, что икона освящается именем Божиим: «Повинуясь церковному преданию, допусти поклонение иконам, освящаемым именем Бога и друзей Божиих и по причине этого осеняемым благодатию Божественного Духа» [706] . На иконах изображается не просто плоть, а обоженная плоть Христа и святых, а потому их начертания (характиры) содержат в себе Божественные энергии, и значит, достойны поклонения. Дамаскин настаивал, что иконопочитание есть древнее предание Церкви и к каждому «Защитительному слову» приложил ряд свидетельств о почитании икон из соборных постановлений, святоотеческих писаний и житий святых.
705
Первое защитительное слово 34 (рус. пер. всех грех Слов см. в изд.: Преподобный Иоанн Ламаскин. Три защитительных слова проч ив порицающих свя тые иконы или изображения. Свято–Троицкая Сергиева Лавра, 1993).
706
Второе защитительное слово 14.