Антони Иден
Шрифт:
Империалистическая внешняя политика, как бы ни тщились буржуазная историография и пропаганда доказать обратное, является продуктом деятельности не тех или иных лиц, ее вырабатывающих и осуществляющих, а выражением объективных интересов стоящих у власти в соответствующих странах классов: в данном случае монополистической буржуазии Англии и Франции. Эта политика не может не находиться в радикальном противоречии с объективными интересами трудящихся этих стран, то есть подавляющего большинства английского и французского народов.
Поэтому, чтобы заставить народы принять те или иные внешнеполитические акции империализма или хотя бы побудить их не оказывать таким акциям активного
Политические и военные переговоры в Москве летом 1939 года сами по себе несли фальсификаторскую нагрузку, поскольку партнеры СССР вели их для маскировки своей продолжавшейся политики сговора с агрессором. В период, предшествовавший переговорам, когда общественное мнение Англии стало все более и более активно требовать нормализации отношений с СССР и совместной с ним борьбы против угрозы войны, лондонское правительство, как отмечалось выше, создавало видимость улучшения англо-советских отношений.
Когда начались переговоры, английская и французская пресса обходила молчанием советские предложения. "С нашими предложениями, - телеграфировал полпред из Лондона, - идет своеобразная игра. Сначала Чемберлен пытался замолчать их". Затем стала применяться практика одностороннего, искаженного информирования общественного мнения о предложениях Москвы. Именно поэтому Советское правительство принимало меры для их широкого опубликования.
Отличительной чертой морально-психологической подготовки срыва московских переговоров и организации нового Мюнхена было стремление настроить общественное мнение благожелательно в отношении агрессивных сил и в то же время саму сделку с агрессором осуществить втайне от народов. Германский посол в Англии подписал в свой МИД, что "для сторонников этих Ниппон наиболее головоломным является вопрос, как приступить к осуществлению этих переговоров. Общественное мнение настолько возбуждено.., что опубликование сообщения о подобных планах ведения переговоров с Германией было бы немедленно взято под смертоносный огонь".
Как сообщалось в другом письме, исходящем из германского посольства в Лондоне, английский представитель, выражавший мысли Чемберлена, говорил: "Возбуждение народов достигло такой степени, что всякая попытка разумного урегулирования вопроса немедленно саботируется общественностью. Поэтому необходимо возвратиться к своего рода тайной дипломатии. Руководящие круги Германии и Великобритании должны бы попытаться путем переговоров, с исключением всякого участия общественного мнения, найти путь к выходу". Это заявление убедительно свидетельствует о том, что правящие круги Англии всячески стремились осуществить антинародный сговор с фашизмом за спиной трудящихся масс.
За фальсификацией политики неизменно следует и фальсификация истории этой политики. Буржуазная историография продолжает дело буржуазных политиков, рисуя события прошлого в выгодном для правящих классов свете. Как правило, она берет на вооружение многие аргументы политики и пропаганды, что убедительно подтверждает наличие непосредственной связи между политикой, пропагандой и историографией.
Буржуазные историки утверждают (хотя и с разной степенью определенности), что фашисты смогли развязать вторую мировую войну, напав 1 сентября 1939 г. на Польшу, потому, что Советский Союз подписал с Германией пакт о ненападении. Не удержался от подобных заявлений и Антони Иден. В своих мемуарах, посвященных войне, он пишет: "Германо-советский пакт означал войну".
Выше было показано, с какой настойчивостью боролся Советский Союз за заключение с Англией и Францией соглашения о совместном противодействии угрозе новой мировой войны. Такое соглашение действительно могло бы остановить войну, но оно не было достигнуто потому, что правительства Англии и Франции этого не пожелали. Наиболее трезво мыслящие из буржуазных историков также приходят к выводу, что СССР искренне стремился к союзу с Англией и Францией и что если бы он был заключен, то в Европе была бы создана решительная преграда войне. А.-Дж. П. Тэйлор утверждает: "Советская Россия стремилась не к захватам, а к безопасности в Европе. Объяснение этого очевидно. Советские государственные деятели ...не доверяли Гитлеру. Для них союз с западными державами представлялся более безопасным делом... Мы вполне можем предположить, что Советское правительство повернулось в сторону Германии только тогда, когда удостоверилось, что заключение этого союза невозможно".
Уинстон Черчилль, подытоживая английскую политику периода между двумя мировыми войнами, заметил: "Самодовольная глупость и беспомощность англичан... сыграли определенную роль в развязывании тех ужасных следствий, которые обрушились на мир".
Прошли десятилетия с момента возникновения второй мировой войны, и уже в наше время английская газета "Гардиан" пишет: "Из опубликованных документов 1939 года ясно, что вторая мировая война не началась бы и том году, если бы правительство Чемберлена приглушалось к совету русских. Союз между Англией, Францией и СССР предотвратил бы войну, ибо Гитлер не мог к/ г да решиться на конфликт с великими державами на двух фронтах". Почему же все-таки не состоялся тогда этот союз? Газета отвечает на этот вопрос так: "Англия могла бы иметь приемлемый союз с Россией, если бы Чемберлен и его министры хотели этого. Россия нуждами. в союзе и хотела его. Англия нуждалась в нем, но не хотела его". Таково мнение, исходящее из источников, далеко не дружественных в отношении Советского Союза.
Весной и летом 1939 года происходит дальнейшее изменение во взглядах Идена на внешнеполитическое положите своей страны. Ликвидация Германией Мюнхенских соглашений в марте 1939 года убедила его, что политика "умиротворения" поставила Англию и Францию в опаснейшее положение и продолжение ее даже в форме "гарантированного умиротворения" лишь усугубит опасность. Поэтому Иден стал отстаивать мысль о том, что попыткам фашизма расширять свои захваты в Европе, запугивая Англию войной, должен быть положен конец.
Германскому правительству следует твердо и определенно заявить, что, если оно и дальше будет рваться к установлению гегемонии в Европе, Англия и Франция окажут ему вооруженное противодействие.
И начале лета Иден выступил во Франции с речью, в которой говорил о том, что народы Англии и Франции ненавидят войну, но в случае, если она разразится, находящиеся в их распоряжении ресурсы дадут им возможность одержать победу. Несколько позже Иден писал одному из своих корреспондентов: "Если мы сумеем заставить Германию поверить, что будем воевать, то затем в конце концов мы сможем что-то сделать для предотвращения возникновения войны".