АП.Гепталогия
Шрифт:
— И чтобы я больше не слышал даже намека на расторжение помолвки! Ни единого!
И вот после этого лорд Тьер выпрямился, развернулся и ушел, напоследок хлопнув дверью.
А я осталась дрожать от ужаса… в буквальном смысле. Но вскоре почему-то провалилась в сон, и подозреваю, что причина была в лекарстве.
* * *
Я то проваливалась в дрему, то балансировала на поверхности сознания, не просыпаясь, но и не засыпая полностью. Все прислушивалась к воющей за окном метели, к шорохам в доме… Точнее, я хотела бы их услышать, эти шорохи, но дом был пуст и тих, и лорда-директора
Магистр вернулся далеко за полночь, некоторое время сидел в гостиной перед камином, я слышала, как позвякивала бутылка о стакан, как ревело пламя… А вскоре, неслышно шагая, Риан вошел в спальню. Долго стоял надо мной, потом, раздеваясь, направился в душ. Я не видела его, не было сил даже глаза открыть, но слышала отчетливо. Как шумит ткань брошенного камзола, как с тихим стуком ложится на спинку стула перевязь с мечом…
Но я почему-то до последнего не верила, что лорд-директор ляжет со мной в одну постель, это казалось просто невероятным, и это все же случилось. Риан осторожно опустился на кровать с противоположной от меня стороны, а затем придвинулся ближе, совсем близко, но при этом не касаясь меня ничем. И только его дыхание, с легким запахом вина из каррисы, я ощущала на себе… недолго.
— Дэя, — полушепот-полустон, — Дэя… Моя маленькая гордая Дэя… что же ты со мной делаешь? Дэя…
И легкое прикосновение губами к моему плечу…
— Дэя…
Его рука скользнула по моей ноге, забралась под ткань рубашки, мягко легла на бедро… Судорожный вздох и снова полустон:
— Дэя…
Я лежала на боку, спиной к нему и только вздрогнула, когда Риан обнял и всем телом прижался ко мне… такой сильный, могучий… Ужасающе волнителен — это про него. Потому что мне было и страшно, и… волнительно. И так отчетливо ощущалось, как его горячая ладонь медленно поднимается выше по ноге, скользит по изгибу бедра, опускается на мой вздрагивающий от каждого его прикосновения живот…
— Не спишь, — неожиданно догадался лорд Тьер.
— Нет, — с трудом прошептала я.
— Жаль. — Он мгновенно убрал руку, поправил ночную рубашку и даже натянул… до колен.
Но при этом не отстранился, и я ощущала, как вздымается его грудь, как напряжен он сам…
— Как ты себя чувствуешь? — чуть хрипло спросил магистр.
— Лучше. — Но в горле пересохло, и говорить было тяжело.
Риан поднялся, зажег неяркий свет, набрал воды в бокал, подошел, сел на край постели возле меня и, приобняв за плечи, помог подняться. И пока я пила, меня все время один вопрос тревожил, и, вернув бокал лорду-директору, я все же решилась его задать:
— А если бы я спала?
Магистр переставил бокал на столик, все еще придерживая меня, затем, глядя в мои глаза, глухо спросил:
— В смысле?
Наверное, не стоило поднимать данную тему, но я все же произнесла:
— Почему жаль, что я не спала?
Он смолчал, но взгляд неожиданно стал тяжелым.
— Просто непонятно. — Несмотря на то, что говорить я могла уже нормально, голос упал до шепота. — А что было бы, если бы я спала?
В ответ — тишина. Мрачная, малоприятная тишина. Затем тяжелый вздох и вопрос:
— А что, по-твоему, могло произойти?
Мне вдруг снова
— Знаете, наверное, мне лучше вернуться к себе, — совсем тихо пробормотала я.
— Наверное, — сиплым эхом отозвался магистр.
Но даже не пошевелился. Лорд Тьер продолжал сидеть, напряженный, как струна, и его тяжелый взгляд блуждал по моему лицу, плечам, рукам, шее…
То, что случилось дальше, я не могла объяснить себе ни в тот момент, ни утром, ни к полудню следующего дня. Я вообще это никак понять не могла! Потому что я, адептка Дэя Риате, поддавшись какому-то непонятному порыву, вдруг потянулсь вперед, касаясь ладонями обнаженной груди лорда-директора, и прижалась губами к его сжатым губам…
Зачем я это сделала?
Зачем?!
Я задавала себе этот вопрос с того момента, как поняла, что от моего поступка лорда Тьера охватил не просто шок, он вообще словно окаменел, и только грудь тяжело вздымалась и опускалась да мерцание глаз теперь стало пугающим. Разъяренным!
Я спрашивала себя, отпрянув от магистра, а после от смущения и стыда прикрывшись одеялом по самый нос, откуда это невероятное безрассудство.
Я вообще не поняла, что произошло и почему… почему вместо нежного поцелуя в ответ на меня смотрят так, словно я совершила какое-то страшное преступление?!
А потом лорд Тьер отмер, и я услышала приказ, произнесенный каким-то замогильным голосом:
— Сними рубашку.
Теперь оцепенение охватило меня.
— Сними, к Бездне, эту рубашку! — прорычал неожиданно невменяемый Риан.
Испуганно вжавшись в кровать, я лишь отрицательно покачала головой… С перекошенным от ярости лицом Бессмертный бросился на меня. Одеяло магистр отшвырнул с такой силой, что оно очутилось в противоположном конце спальни, следующей жертвой приступа Тьера стала моя рубашка, которую просто разорвали от края до края…
А потом прозвучал вопрос:
— Что это?!
Я испуганно прикрыла руками то самое «это» и пробормотала:
— Странный вопрос…
И тогда он на меня заорал:
— ЧТО ЭТО?!
Проследила за его взглядом и честно ответила:
— С утра была моя грудь…
Приступ ярости у магистра прошел мгновенно. Потом почему-то дрогнули уголки губ, а после он вдруг рассмеялся, сел, потер лицо и, не глядя на меня, с усмешкой произнес:
— Твоя очень аппетитная грудь меня, несомненно, более чем интересует, но сейчас вопрос в другом. — Риан повернулся ко мне, и в глазах вновь промелькнула ярость: — Объясни, пожалуйста, что располагается между твоими грудями?!
Между находился медальон. Но, по-моему, это было столь очевидно, что и отвечать я не видела смысла. А вот в том, чтобы прикрыться, смысл явно был.
— И еще один вопрос, — продолжил лорд-директор, — эту вещь ты надела сознательно, или мы имеем ситуацию, схожую с произнесением тобой проклятия десятого уровня?
Нехотя созналась:
— Второе.
Риан застонал, потом встал, поднял одеяло, встряхнул и, вернувшись к постели, укрыл меня. Затем очень вежливо попросил:
— Сними и отдай мне, пожалуйста.