Аполлинарий и другие…
Шрифт:
– Э! А ты куда? – Берта подняла удивленную, перемазанную сметаной мордочку.
– К Джеку! – послышалось с улицы.
– Я с тобой!
– Догоняй!
***
– Вы самые тупые, бездарные, бесполезные коты во всем этом сраном мире! – Хирург был в бешенстве. Он быстро ходил по пыльному чердаку, бросая испепеляющие взгляды на испуганных шестерок.
– Почему Джек еще дышит?! Вас было десять! Десять, вашу мать! Десять против одного!
– Босс, но это же собака! – возразил
– Да ему прививку надо сделать от бешенства! – проныл Гайморит, поджимая перебитую лапу. – Как давай там зубищами своими хлопать и лапами размахивать. Я, босс, думал, что нам точно кирдык!
– А Берта?! Почему она еще жива?!
– Да она как… я не знаю! – Косой обескураженно развел лапами. – Она словно тень, ее хрен поймаешь!
Хирург влепил ему по морде. Кот взвизгнул, зажался в угол, боязливо поджав хвост.
– Значит так! Вам неделя, чтобы решить вопрос с собакой, залетным и этой кошкой! Пошли отсюда!
***
Аполлинарий и Берта сидели на заборе, глядя на Джека. Зрелище было печальным. Исцарапанный, истерзанный пес лежал возле своей будки, прижав лапу к заплывшему глазу. Черная шерсть на боках местами была содрана, обнажились глубокие раны.
Аполлинарий задумчиво провел по своим уже зажившим царапинам – боль собаки он мог себе представить отчетливо.
– Всех порву! – гудел пес. – Вот только на лапы встану, все кровью умоются!
– Джек, их тупо больше! – возразила Берта.
– Да мне все равно! – рявкнул пес. – Вот еще всякая шалупень будет мне свои грабки в морду совать!
Аполлинарий спрыгнул во двор, похлопал собаку по мощной лапе.
– Я тебе помогу! – уверенно сказал он. Пес недоверчиво посмотрел здоровым глазом. Благодарно закивал.
Берта с ужасом смотрела на них. Два дебила – это сила! Психи!
Хотя…
Кошка задумалась, хитро улыбаясь: по крайней мере, это будет нескучно. В ней взыграла склонность к авантюрам и приключениям.
– Я с вами! – спрыгнула с забора. Положила свою лапу на лапу Аполлинария.
***
– Не знаю, – проканючил Барсик, вращая трусливыми глазами. – Страшно. Хирург – он совсем безбашенный.
– Ты почему такой бздунишка? – Берта презрительно поморщилась, глядя на рыжего кота, любимца местной учительницы. – Или тебе приятно таскать ему жратву и прогибаться перед ним?
– Ну, это же Хирург! – тоскливо замяукал Барсик. – Он крутой!
– Я тебя поняла, – кошка потеряла к нему всякий интерес, гордо вышла за калитку. – Только время потеряла с тобой.
Барсик виновато вздохнул.
– Берта, да ты не обижайся!
– Барсик, иди нахер!
***
– У меня дети! – Матильда показала на пищащие в углу
Аполлинарий понимающе кивнул. Кошка смотрела на него с сожалением. Эта черная ангора была не из трусливых, и с удовольствием бы встала под их знамена, но дети…
– Я понял, – кот толкнул сетчатую дверь летней кухни.
Матильда смотрела на него, с независимым видом идущего по дороге. Вздохнула.
– Сохрани тебя Матроскин!
***
– Да легко! – сибирский кот воинственно смотрел единственным глазом. – Да хоть сейчас!
– Ты погоди, Васька! – засмеялась Берта. – Нам еще надо народ собрать.
– А кто уже согласился? – он обдал кошку ветром перегара.
– Рыжик, Николай Николаевич, Агата, Дымок, Симба, Марат, Ольга, Алмаз старший, Алмаз младший… – начала перечислять Берта.
– Подожди, Берта! – перебил Васька. – Николай Николаевич – он же старый и полуслепой! Ему шестнадцать лет! Куда этому старперу?!
– Ну, если он захотел… – развела лапами Берта.
– Ладно, – согласился Васька, хищно ощерившись редкими зубами. – Дай знать, когда начнется заварушка!
Он с удовольствием потер лапами в предвкушении битвы. Васька был напрочь отбитым котом, алкогольно-зависимым хулиганом, местным дебоширом и забиякой.
***
– Босс! – косые глаза смотрели испуганно. – Они народ собирают!
Хирург усмехнулся.
– А вот это уже интересно!
– Да-да! – горячо продолжал Косой. – Ходят по дворам, опускают тебя по-всякому, против нас терпил настраивают.
– Это еще ерунда! – мрачно просипел Гайморит. – Джек, сын собачий, к Алтаю обратился.
Хирург напрягся. А вот это уже скверно.
– Собирайте пехоту! – коротко приказал он.
***
– Это не наши тёрки! – Алтай пристально смотрел на Джека светлыми глазами.
– Я понимаю, Алтай, – Джек почтенно склонил лохматую голову перед главой клана бродячих псов. – Но Хирург беспределит, совсем уже от лап отбился, отморозок.
– Чтобы я, Алтай, влезал в кошачьи разборки?! Ты в уме?! – оскалился Алтай. Две огромные немецкие овчарки, его личные бодигарды, угрожающе надвинулись, обнажив клыки.
– Алтай! – Джек с опаской отступил на шаг. – Хорошо, пусть не за котов, за меня впишись! Видишь, как меня отделали? Сволочи, со спины налетели!
Алтай задумался, сел на задние лапы. Внимательно изучил его ободранные бока и исцарапанную морду.
– Ладно. Выделю тебе пару своих бойцов. Это все, что я могу для тебя сделать, Джек.
Джек благодарно приложил лапу к широкой груди и в почтении склонил голову перед белой болонкой.
***
Гайморит и Косой смотрели нагло, вызывающе.