Аполлония
Шрифт:
После лекции Бенджи старательно держался рядом со мной, и мы отправились в кафе «Джи-Джи», в нескольких кварталах от студенческого городка. Это было место наших неофициальных и абсолютно платонических свиданий – о чем мы, впрочем, никогда не говорили, иначе совместные обеды обрели бы некий смысл и мне пришлось бы от них отказаться.
– …потому и сказал: «Значит, я был прав. Метеор – это вспышка света, а не куча обломков». Просто глупо, что он не видит разницы на таком уровне.
– Согласна, – кивнула
Я принялась за свой панини – жареный итальянский хлеб с овощами, – а Бенджи рассказывал мне новости о своей группе, жаловался на тупых соседей по общежитию и говорил, что ни за какие блага не присоединится к группе «Тета Тау», потому что не желает радовать вечного своего врага, президента студенческого братства Бобби Пека, страдающего комплексом Наполеона…
– В общем, я помню, ты говорила, что стала слегка отставать… – сказал вдруг Бенджи.
Он мялся, очевидно к чему-то подбираясь.
– И что?
– И… хочешь выкроить немного времени по вечерам для занятий?
– Я не могу. Мне нужно работать каждый вечер.
– Не каждый вечер, – с усмешкой возразил Бенджи. – Если оценки продолжат понижаться, доктор Зорба выставит тебя из ассистентов.
Я в бешенстве уставилась на Бенджи:
– Кто тебе сообщил о моих оценках?
– Я просто предположил, когда ты сказала, что немного отстаешь.
Я пыталась вспомнить, действительно ли так много ему наговорила. Ведь если с Бенджи поделиться чем-то хоть отчасти личным, он забросает вопросами и попытками организовать акцию спасения. Наша дружба держалась на бесконечной добродушной болтовне Бенджи и моих едких ответах.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи.
– Конечно нет! – Бенджи отмахнулся от моего ответа широким жестом. – Я бы соврал, если бы не признался, что надеялся получить выгоду от твоей одаренности.
Я прищурилась:
– Ты что, идешь на попятную?
– И льщу тебе в надежде, что согласишься позаниматься со мной? Да.
– Я что, по-твоему, похожа на Элли Джонс? Лесть тебе не поможет.
– Элли Джонс? – Бенджи наморщил нос. – А с чего ты о ней вспомнила?
– Она переехала в комнату, соседнюю с моей.
– О! – воскликнул Бенджи. На его лице отразились те же эмоции, что захлестнули и меня при известии о новом распределении комнат. – Да… не повезло.
Бенджи прекрасно знал, что Элли никогда не упустит шанса оскорбить меня. Я не понимала, почему она выбрала именно меня для своих издевательств. Мама когда-то говорила, что люди вроде Элли в душе очень несчастны и для них единственный способ улучшить настроение – заставить других чувствовать себя еще хуже, чем они сами.
– Значит, лесть не сработает. А если я заплачу за твой обед, это поможет? – вполне серьезно спросил Бенджи.
– Да, – кивнула я.
Остатки
– А что, если я буду платить за твой обед каждый раз, когда мы будем приходить в «Джи-Джи», а ты поможешь мне добраться до конца курса доктора Зорбы? – спросил Бенджи.
В его предложении был смысл. Экзамены по курсу доктора Зета славились повышенной сложностью, и мне самой не помешали бы дополнительные занятия.
– Договорились.
Бенджи хлопнул ладонью по столу, будто что-то выиграл. Мы покончили с обедом, я сосредоточенно разглядывала автомобили, проезжавшие за окном, пешеходов, гуляющих с собаками, – что угодно, только бы не встречаться взглядом с Бенджи. Но он все равно был слишком рад тому, что нам предстояло встречаться регулярно, его глаза засияли ярче, и он не мог сдержать улыбку. Меня это тревожило.
После обеда мы с Бенджи прогулялись до моего общежития. Договорились заниматься дважды в неделю, а потом, за полмесяца до экзамена, встречаться даже трижды в неделю.
– Значит, начнем завтра? – спросил Бенджи.
– Только нужно закончить до моей вечерней работы в лаборатории.
– Отлично, можем заниматься с трех до пяти дня, заодно и поужинаем.
– Кафетерий – не слишком удобное место для занятий, к тому же дополнительные расходы придется вычесть из договора об обедах.
– Но мне и ужин по плечу. Невелика проблема.
Я уставилась на него, прищурив глаза:
– Как-то это звучит… запутанно.
– Ничуть. Мы ведь должны есть. А я должен заниматься. И в чем путаница?
– Ладно, но если хоть что-то пойдет не так…
– На сто процентов – никакой путаницы! – заверил меня Бенджи.
Выглядел он вполне уверенно.
– Хорошо. У меня последняя лекция заканчивается в половине третьего, я сразу беру вещи и встречаю тебя «У Чарли».
– Отлично, увидимся, – кивнул Бенджи и бодро зашагал прочь.
Я лишь округлила глаза и покачала головой. Бенджи Рейнолдс неисправим.
В 2.42 я стояла у входа в мужское общежитие. Достав сотовый телефон, набрала сообщение для Бенджи: мол, уже пришла. Но прежде чем успела отправить текст, Бенджи распахнул дверь.
Он был в серых штанах, простой белой футболке и зеленых кроссовках «Найк». Белые шнурки сияли идеальной чистотой, как и белые подошвы. Вид у них был такой, словно они только из магазина, но, зная Бенджи, я скорее предположила бы, что он каждый вечер чистит их зубной пастой.