Араб у трона короля
Шрифт:
Упав перед османским флагом на колени, комендант протянул вперёд руки с довольно-таки большим ключом от ворот.
— Встань, — сказал я, — и подойди ближе.
Старик с трудом поднялся с колен и сделал несколько шагов вперёд. На вид ему было лет сто и я удивился этому.
Он подошёл к моему правому стремени и протянул ключ обеими руками.
— Как тебя зовут? — спросил я, давая сигнал визирю, чтобы принял у меня ключ.
— Кемаль бей, шахиншах. Когда-то меня звали Кемаль-рейс.
— Кемаль-рейс? — удивился я. — Адмирал [20] ?
— Да,
Я обернулся к визирю.
— Кемаль-рейс погиб двадцать лет назад, — сказал он.
— Я не погиб. Долго был в плену у венецианцев. Меня выкупил сын моего брата адмирал Пири.
— Адмирала Пири я знаю. Сколько тебе лет? — спросил я.
— Много, шахиншах. Где-то восемьдесят пять.
— Но как ты, в таком возрасте, стал комендантом крепости? — удивился я. — Неужели не нашлось кого помоложе?
20
Рейс — звание адмирала в Османской империи.
— Тот комендант умер во время мора пять лет назад, вот я и возглавил. В единственном числе. Тогда и ратников не стало. Это мы уже из горожан набрали, я обучил их стрелять. Пушки, арбалеты, то, сё…
— Пушки, то, сё, — повторил я. — Вот так крепость! Порох хоть есть? Ядра?
— Есть, шахиншах. Из столицы присылают регулярно.
— Присылаем, великий, — подтвердил визирь.
— А старый выжигаем, — сказал Кемаль-рейс и показал на видневшиеся на ровном поле множественные выемки, образовавшиеся от пушечных ядер.
Я хмыкнул и одобрительно глянул на бывшего адмирала.
— Пошли, покажешь крепость, — сказал я и пнул лошадь пятками.
В крепости имелась цитадель и десять добротных каменных домов, в которых, судя по всему, никто не жил уже очень давно. Мы прошли по стене, содержащейся в хорошем состоянии.
— Тонковата для пушечного боя. Надо перестраивать, — сказал я визирю.
Люфти-паша записал распоряжение в блокнот.
— Синан, тройной толщины будет достаточно? — спросил я инженера.
— Лучше возвести новые, шахиншах. Я уже сегодня предоставлю тебе проект.
— Хорошо. Кемаль-рейс, прикажи загасить розжиги. И распусти стражу. Оставь только дозорных на башнях. Что у тебя в них, кстати?
Бывший адмирал смутился.
— Что там в них может быть? Порушенные башни внутри. Дерево всё погнило.
Так и было. Что в первой, осмотренной нами башне, что в остальных, деревянные конструкции отсутствовали. Все, кроме смотровых площадок и лестниц.
— Запиши, — сказал я визирю. — Восстановить в первую очередь. Лес где берёте? — спросил я Кемаля.
— Вверху по реке.
— Лесопилки есть?
— Никак нет, — по-морскому ответил Кемаль.
Он понимал, что, скорее всего, комендантство придётся сложить и поэтому на его лице отражались жалость к себе и пренебрежения ко мне.
Я мысленно усмехнулся, понимая его душевные порывы. Сам неоднократно сталкивался с несправедливостью кадровых служб к ветеранам и особенно к предпенсионерам. Сколько моих знакомых офицеров пострадало, не получив законную пенсию? Почему-то кадровики увольняли и сокращали офицеров за три-четыре месяца
— От своего имени объявляю вам благодарность, Кемаль-рейс, за образцовое содержание крепости, — сказал я тихо. — Прошу принять скромный подарок в виде этого перстня.
Я снял с указательного пальца перстень с изумрудом и передал его адмиралу. Кемаль преклонил колени и принял перстень обеими руками.
— Вы чувствуете в себе силы управлять крепостью? Сразу скажу, — остановил я его порыв ладонью, — что коменданту придётся потрудиться. Здесь на Тавриде будет располагаться столица Османской Империи.
— Здесь, шахиншах?! — удивился Кемаль. — На Тавриде?
— Да, адмирал. Нам предстоят великие дела по захвату и заселению междуречья. Ну, так как?
Кемаль-рейс, понурив голову, произнёс:
— Силы кое-какие есть, но…
Я рассмеялся.
— Давай так решим… Пока ничего менять не будем, а дальше посмотрим. Люфти-паша, поставьте гарнизон на наше довольствие и выдайте оклады. Задолжали, небось? Крепость перевести в ранг столичного кремля, а Кемаль-паше присвоить звание генерал-адмирала и назначить на должность коменданта столичного гарнизона. Ты, Синан, не торопись, а сделай нормальный проект, увеличив крепость в размерах на всю скалу и не только. Надо поставить стены и башни по всему карьеру.
Я обвёл рукой остаток горы.
— Мы говорили с тобой об этом. Внизу в карьере будет стоять мой дворец.
— Вообще-то, великий, не годится, чтобы дворец стоял ниже домов подданных.
— Эта скала и храм на ней — будет моим дворцом, а внизу мы устроим озеро и сад.
— Ты, великий, говорил, что здесь есть вода, но того родника, что вытекает из скалы и образует маленькое озеро, не достаточно для питания твоего дворца.
— Здесь очень много воды. Мы заставим её течь из-под скалы. Причём, я вдруг подумал, что стены крепости лучше не строить из камня, а вырубить из скалы. Всё равно камень придётся брать для строительства города. Вот и выбирайте его перед будущей стеной.
— Границы крепости проложим по краю стены и по той вершине, правильно, великий шахиншах?
Инженер показал рукой на гору, возвышающуюся на противоположной от крепости стороне карьера.
— Да, конечно, — согласился я. — А там, на снижении придётся стены надстроить.
Я хорошо знал этот карьер и этот монастырь. Сейчас он, естественно, был значительно меньше, нежели в «моё время». Камень из карьера брали и в двадцатом веке. Тогда же взрывами вскрыли водоносный слой, питающий тот родник, на который указал Синан. Родник и в моё время назывался «Источник святого Климента», кстати.