Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре
Шрифт:
С наступлением утра встал на колени Файмиун, и, помолившись, призвал Господа помочь ему обратить наджранцев в истинную веру. Творец, услыхав слова Файмуна, «ниспослал на землю ураган», дотоле в тех краях неведомый. Налетел он на Наджран, вырвал пальму с корнем, и забросил высоко в горы. Хозяин Файмиуна видел все происшедшее собственными глазами. И когда он, человек в Наджра- не авторитетный и уважаемый, известил соплеменников о том, кто и почему сокрушил их священное дерево, то тогда жители Наджрана и «уверовали в Иисуса, и приняли новую веру». Так, дескать, христианство, по словам Ибн Хишама, и пришло в Аравию (14).
Случилось это где-то в году 445-м, рассказывает в своих «Записках о мученичестве св. Арефы (’Арафы) и других с ним в городе Негране» (Наджране) архимандрит Арсений. И оговаривается, что Симеон Метафраст (византийский писатель и государственный деятель, автор свода житий святых, ум. ок. 960) полагал, что христианство туда было привнесено «Феофилом, епископом, посланником императора Констанция» (337–361), направленным им в Аравию «около 344 г.» (15). Той же точки зрения придерживался и Филосторгий (ок. 368-ок. 439), автор «Церковной истории». На Феофила, отмечает он, отправленного «около 350 года» к народу, жившему в Аравии, близ океана, император возложил важную миссию. Цель ее состояла в том, чтобы «завязать мирные сношения» с тамошним народом, «гомеритами, называвшимся некогда савеями», и «выхлопотать разрешение на постройку церкви». Дабы «путешествующие купцы римские», находясь по делам торговым в «землях благовоний», могли иметь возможность для «христианского назидания». Имелась у Феофила и «достаточная к тому сумма». В числе подарков, взятых с собой Феофилом, император Констанций «назначил 200 лучших лошадей каппадокийских». Несмотря на козни и «упорство евреев», «сильных в той стране», посольство Феофила имело «великий успех». «Владыка гомеритский» (царь химйаритов), «пораженный святостью Феофила, склонился к христианству», и «распорядился построить три церкви». В том числе в столичном граде своем, Зуфаре (Зафаре), и в Адене, где проживало много торговцев римских. Побывал Феофил и в Наджране, «граде великом и многонаселенном».
Масштабные преследования и избиения христиан устроил в Йемене Зу Нувас, химйаритский царь, рожденный наложницей- иудейкой (правил 517–525). Приняв иудаизм и взяв еврейское имя Иосиф (Йусуф у арабов), он подверг христиан насилиям и притеснениям. Войдя с войском в Наджран, предложил общине христиан сделать выбор: «между его верой, иудаизмом, и смертью». Наджранцы предпочли смерть, повествует Ибн Хишам. Тогда Зу Нувас приказал вырыть глубокий ров посредине города, и сжег их там, «предав прежде пыткам». Число христиан, павших от рук Зу Нуваса в Йемене, составило более 20 тыс. чел. (16)
Зу Нувас, «еврей, беззаконнейший и кровожаднейший из всех людей народа гомеритов» (химйаритов), как о нем отзывается архимандрит Арсений, развязал «бесчеловечное гонение на всех чтите- лей имени Христа» в Йемене, были ли то греки или персы, римляне или эфиопы. Вначале организовал побоище христиан в Зафаре. Ставя об этом в известность одного из «царей арабов на границах Западной Месопотамии» и призывая его поступить также, информировал его о том, что, овладев царством химйаритским, захватил в Зафаре «всех веровавших в Христа, грозя им смертью, если не сделаются евреями… Избил 180 священников, которых нашел. Вместе с ними истребил и эфиопов, которые оберегали церковь, а церковь обратил в синагогу.». Затем «двинул войско» в направлении «христолюбивого Наджрана, чтобы разорить его» (518 г.).
Окружив город, Зу Нувас выслал глашатаев, дабы возвестили они, что тот, кто не станет «порицать Распятого, тот погибнет от огня и меча». Кто же «будет одних мыслей» с ним, «отрекшись от Троицы, как ее называют ученики Галилеянина, тот удостоится почестей многих и преимуществ великих» в царстве его. Оповестили наджранцев глашатаи и том, как обошелся Зу Нувас с не принявшими его предложение христианами Зафара и Адена: «предал огню и мечу», и их самих, и монахов; церкви же христианские во всех его владениях, «сжегши и разрушивши до земли, обратил в прах».
Многие дни, пишет в своих «Записках» архимандрит Арсений, держал Зу Нувас в осаде наджранцев (смысл названия Наджран — Оплот неодолимый). «Всех живших в предместьях выгнал; одних погубил, других раздал в рабы вельможам своим и военачальникам». Когда же город взять не смог, то объявил его жителям, что хотел бы «решить дело миром». Пообещал им «вреда никому не чинить» и «к оставлению чтимой ими веры не принуждать». Что явился, дескать, в Наджран лишь с одной целью: для «сбора подобающей дани, взимаемой, по обычаю, с каждой души, живущей в городе», в размере «один елкас» (около 3 рублей серебром). Ежегодная дань с Наджрана, составляла, по подсчетам архимандрита Арсения, «130 талантов золотом» (около 519 тыс. рублей серебром).
Горожане «поверили словам змея коварного, — продолжает свое повествование архимандрит, — обещавшего им с клятвою безопасность, и отворили врата города. Старейшины Наджрана вместе с Арефою (‘Арафой) вышли к царю и поклонились до земли». В ответ «Зу Нувас приказал всех их схватить; расхитить имущество их»; и «привести к нему, без промедления, Павла, епископа города». Не ведал он, замечает архимандрит, что епископ к тому времени уже умер. Узнав же об этом, отправил на «место, где покоилось тело Павла», нескольких своих подданных. И приказал, придя на могилу и «выкопавши кости Павла, сжечь их огнем, а пепел лопатами развеять по ветру».
На следующий день велел войску собрать как можно больше дров, зажечь костер и «побросать туда всех священников городских, дьяконов и остальных служителей Церкви». Женщин же, «избравших монашескую жизнь», а также канонисс (принявших пострижение), а заодно и певиц (клирошанок), найденных в городе и его окрестностях, — сжечь, имея в виду запугать тем самым остальных христиан. «Таковых сожженных», говорит архимандрит Арсений, ссылаясь на византийские хроники тех лет, из числа священников, клириков, монахов и монахинь «было числом 427 душ».
По сообщениям некоторых арабских историков, христиан сжигали не в самом городе, а за его стенами, в огромном рве, куда бросали живыми. Поэтому-то в преданиях племен Йемена Зу Нувас (Тот, кто с локонами) известен еще под прозвищами Государя ямы и Владыки горящего рва. «Убиты будут владетели рва, — сказано в Коране, — огня, обладающего искрами. Вот они сидят над ним и созерцают то, что творят с верующими» (17).
Св. Арефу (’Арафу) и прочих старейшин города, встречавших Зу Нуваса у городских ворот, а вместе с ними и многих других именитых горожан, «всего числом 340», как следует из «Записок» архимандрита Арсения, «еврей кровожаднейший велел заковать в железо». Глашатай, вставший перед ними, призвал: «Отрекитесь от Христа, иудействуйте, примите веру Зу Нуваса, и будете жить!». Но «мученики святые, — рассказывает архимандрит, — отказались отречься от Христа». Тогда Зу Нувас, собрав «жен и детей первенствующих горожан, поставил их супротив мужей их, увещая склонить мужей своих к отречению от Христа». Действа сии сопровождал словами: «Покоритесь, иудействуйте, и сохраните жизнь, вместе с детьми вашими». Но и жены отказались исполнить волю Зу Нуваса. Тогда царь распорядился подвести к яме сначала мужчин, «избить их мечом», обезглавить, а тела «оставить в пищу птицам небесным и зверям земным». Потом к месту с телами убиенных мужей «слуги мучителя поволокли за волосы и жен мучеников», где и обезглавили.
Финальной сценой издевательств Зу Нуваса над христианами Наджрана стала казнь «знатной во всем городе женщины и ее двух дочерей». Когда и они, люди богатые, а значит любившие жизнь и дорожившие ею, как он полагал, отказались принять иудейство, то Зу Нувас повелел «поставить женщин с позором» перед войском своим, «сняв с их лиц покрывала» и «распустив волосы их». В известном уже читателю письме к владыке Хирского царства Зу Нувас приводит детали этой, воистину, зверской казни. Женщину, уведомляет Зу Нувас своего адресата, он «велел растянуть на земле, а дочерей казнить близ матери, но так, чтобы кровь из порезанного горла текла в рот ее». Таким же образом «обошелся потом и с самой этой женщиной».