Арагон
Шрифт:
Внимание Дэна привлекла пара за столиком напротив, девушка сидела спиной, а молодой человек восторженно смотрел на нее и что-то говорил. Тонкая рука потянулась к бокалу с вином и Дэн заметил на запястье девушки три черных браслета в виде траурных повязок. Он уже знал, что это означало — потеря трех близких людей. Неважно с какой стороны, просто три прерванные жизни.
Дэн вдруг представил совсем другой вечер, эта незнакомая девушка ходит из угла в угол своей огромной или не очень квартиры, словно загнанный зверь мечется от нанесенных ран, потом лежит на кровати, спрятав лицо в подушку, и плечи ее содрогаются
Дэн закашлялся, вскинулся и начал беспомощно озираться по сторонам, пара напротив как раз выходила на танцпол, и Дэн увидел, что девушка улыбается. Фух! Ну и фантазия у него. И привидится же такое…
— Ты что, Дэни, поперхнулся? — заботливо повернулся император.
— Нет-нет, не обращай внимания, показалось, — замотал головой Дэн, усмиряя сбившееся дыхание.
«Ты предпочел бы видеть Бадалону в руинах?» — спросил его отец. Конечно, Дэн этого не хотел. Перед глазами возникла безликая карнавальная маска Бризонны, черные глазницы которой долго преследовали его после убийства императора. Дэн еще раз осмотрелся вокруг.
Внезапно ему почудилось, что у всех сидящих в зале вместо лиц такие маски. Он увидел людей, идущих по улицам Бадалоны, много людей, вот их уже целый поток, что выливается в колонны, которые шагают по Арагону с пустыми глазницами и белыми слепками вместо лиц…
Он снова отчаянно замотал головой, прогоняя безумные видения.
— Дэни, что с тобой, — уже всерьез забеспокоился Сандро. — Ты какой-то странный сегодня.
— Ничего, правда, Саня, просто не высыпаюсь, наверное, — попытался успокоить его Дэн.
— Саня? — поднял брови Винир. — Это что-то новенькое! Кстати, тебе идет. Ну так слушайте…
«Танцуйте, пойте, веселитесь, улыбайтесь, что хотите делайте, только живите! Не замыкайтесь в своем горе!», — Дэн мысленно просил прощения у бадалонцев, которых так несправедливо обвинял в черствости и бездушии.
Он поймал себя на мысли, что ведь и правда неплохо так сидеть, потягивать пиво, слушать Винира и представлять, будто он еще не эрл Центрального кантона, а Сандро пока только кронпринц. Словно не было ни Площади, ни первых выстрелов, ни первых смертей. Все как прежде. Если бы не маячивший неподалеку Громов, выглядевший в костюме телохранителя так, словно сошел со страниц модного каталога.
Нестерпимо захотелось мира, какой-то… перезагрузки, что ли. Это вовсе не значит, что они обо всем забыли, просто ужасно хотелось хоть ненадолго вернуться в прошлые, беззаботные времена. Но вернуться невозможно, так может проще вернуть? Это вполне в их силах, вернуть в жизнь былую безмятежность, но для этого придется жить дальше, потому что жизнь продолжается… «Ох, отец, как же ты был прав!»
— Говорят, Салливан после этого случая разве что под себя не ходил, — Винир заливисто захохотал, Сандро его поддержал, — так что, Дэн, это целиком и полностью твоя заслуга!
Дэн виновато заморгал. Он все прослушал из-за своего проклятого воображения. Ну ничего, можно будет потом потихоньку выпытать у Винира, чем это Дэн умудрился допечь Салливана. Скорее, их отважный приятель имел в виду, что именно увлечение Дэна героем комикса вдохновило на создание образов этих двух партизан-подпольщиков.
— Давайте по домам, — предложил Сандро, — Дэни, ты мне совсем не нравишься. Выспись, ты слишком изматываешься из-за занятий.
В университете давно возобновились лекции, но Дэн с Сандро слишком много пропустили, чтобы можно было просто начать их посещать. Было принято решение, что они вначале освоят пропущенный материал, а затем уже будут допущены к лекциям. Дэн так сильно хотел вернуться в университет, что в буквальном смысле дни и ночи напролет сидел над учебниками или сам, или вместе с Сандро. Преподаватели с готовностью шли навстречу и в помощи не отказывали.
Дэну стало совестно. Кто бы говорил! Может, он несколько и переусердствовал с занятиями, но в сравнении с той нагрузкой, которая свалилась в эти дни на Сандро, его усталость и недосып смотрелись просто смешно.
Первоочередной задачей Александр ставил возобновление выплаты ренты подданным империи, причем за весь период, включая правление Салливана. Совершенно неожиданно нашлись беглые министры Бризар и Канниган, а обнаружились они на Восточной военной базе. Оба и не думали покидать планету, а заявленное Салливаном похищение государственной казны Канниган охарактеризовал коротко: «Этот Салливан просто дурак, каких свет не видывал».
Выяснилось, что средства никто не похищал, Канниган в последний момент перебросил все деньги на личные счета императора, а Бризар их опечатал. Теперь Сандро хоть сейчас мог вернуть все бюджетные средства обратно в казну, что незамедлительно и сделал.
Государственный Совет был полностью восстановлен в правах практически в своем основном составе. За исключением двух перебежчиков, все члены Совета сохранили верность трону, а чтобы не дать Салливану возможность шантажировать и давить на себя, они попросту исчезли вместе с семьями из столицы. Испарились.
Кто-то прятался по дальним кантонам у родственников, кто-то укрылся на военных базах. Особенно отличился лорд Дирлинг, который с женой и сыном умудрился добраться до Далассарских гор и вступить в отряд Сопротивления под начало полковника Брода.
Младший Дирлинг был в полном восторге от своей партизанской деятельности, леди Дирлинг исправно несла службу по обеспечению отряда вкусными обедами, а также баловала бойцов изумительной выпечкой. Сам Дирлинг со смехом, пополам с возмущением, рассказывал, как жена и сын долго отказывались возвращаться в столицу и выпроваживали его одного под самыми разными предлогами. Семья воссоединилась лишь благодаря полной и безоговорочной капитуляции Белого кантона и аресту эрла Кастельяно.
Сандро, конечно, поведал Дэну принесенную Горацием свежую сплетню, что на самом деле причина была во вспыхнувшей симпатии леди Дирлинг к полковнику Броду. Но, рассудив, парни пришли к выводу, что лорд Дирлинг мужчина видный и интересный, а Брод совершеннейший зануда, к тому же не стоило сбрасывать со счетов госпожу Брод. А сплетня она сплетня и есть.
Теперь Совет был занят подготовкой к принесению всенародной присяги и церемонии коронации императора. А головной болью Сандро стали десятки тысяч арагонцев, участвовавших в государственном перевороте, как теперь официально именовался мятеж на площади Благоденствия.