"Аратта". Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
Даргаш, слушая, посмеивался, но, когда Янди закончила рассказ, заметно помрачнел.
– Скажи, милая, – произнес он, – может, там был кто?
– Где?
– Возле свадебной клети. С кем разговаривал Учай? Кто позвал его наружу?
– Да не было там никого!
Даргаш вздохнул и внезапно произнес:
– Не следует ли тебе остеречься?
– Чего я должна стеречься? – удивилась та.
– Святотатства. Гнева богини, за которую ты себя выдавала. Я кое-что знаю о ней. Она любит воинов и оборотней, войну и жертвенную кровь…
–
Даргаш бросил на нее полный тревоги взгляд. Когда у Янди возникла мысль выдать себя за небесную возлюбленную Учая, Даргашу все это тоже казалось забавным. Конечно, он волновался за Янди, но и верил в нее не меньше, чем в себя. Пока этой ночью ему не приснился сон…
Тот сон не давал накху покоя. Хотя был вовсе не страшный, а скорее приятный. Даже сейчас по спине Даргаша от удовольствия пробегали мурашки, когда он вспоминал, как нежные пальцы погружались в густую шерсть на загривке… Как улыбалась страшная зубастая пасть, как прямо в душу смотрели яркие зеленые глаза богини-волчицы…
«Медейна?!» – Даргаш хотел вскочить, обернуться человеком и преклонить колено. Поблагодарить за дар жизни, за исцеление от смертельной раны…
«Тихо, волчонок. Лежи. Хороший, красивый волчонок…»
В тот миг никакой преграды не было между его мыслями и мыслями богини-волчицы. Или он видел лишь то, что она желала ему показать? Он по нраву богине – кто его знает, почему? Да и в самом деле, имело ли это значение? Тогда – ни малейшего. Богиня улыбалась ему, ласково трепала по хребту, чесала за ухом – а он растворялся в этой ласке, как настоящий лесной пес…
Но Янди так легкомысленно о ней отзывается…
«Ко мне Богиня милостива – хвала Змею! Но Янди…»
– Почему ты не убила Учая? – спросил Даргаш, меняя течение беседы. – Один удар, и война окончена!
– Ширам не давал мне такого приказа, – спокойно ответила Янди.
– Мне не следует спрашивать?
– Да, это между мной и братом. Ну что! Не пойти ли мне переговорить с кузнецом?
– Этот трусливый сакон… – протянул накх. – Ты знаешь, что он тебя боится до беспамятства?
– Еще бы ему не бояться, предателю! Ты ведь помнишь, как он со мной обошелся?
– Не умер бы со страху во время беседы.
Янди недобро улыбнулась.
«Да он за сына боится больше, чем за себя», – подумал Даргаш.
Сакон всю жизнь прятался, и вот наконец его настигли. А загнанный человек способен на что угодно.
«Хватит тревожиться за Янди. Она может за себя постоять», – напомнил он себе.
Но перестать беспокоиться все равно не мог. Даргаш и сам не понимал, чего опасается. Словно кто-то целился в них из чащи, но никак не понять, откуда именно прилетят стрелы…
Они вместе направились к землянке кузнеца.
– Сейчас кашей тебя накормлю, – сказал Даргаш. – И ложись спать. Небось всю ночь пробегала.
Янди помотала головой:
– Не время спать. Я вернусь к
– Зачем? Мальчик же у тебя!
– Я же сказала – это между мной и Ширамом. Ладно, объясню Учаю, какой великий подвиг ему надо совершить, чтобы милость богини навсегда осталась с ним… И вот тогда уже уйду. А ты тем временем ступай за гусляром.
– Гусляром?
– Да, старый скоморох, за которым нас сюда послал верховный жрец, Тулум. Я вчера видела гусляра близко, как тебя. Он мало того что слепой, так еще и безногий! Как мы потащим его до Мравца?
– Обернусь волком и заброшу его на спину, как лосенка, – пошутил Даргаш. – А потом кинем на волокушу. Авось не растрясем по пути!
– Ты все же посторожнее с ним! Он чародей, наводит мороки. Нападай быстро, чтобы он не успел тебя заколдовать. Гусли сразу же разбей… Дом слепого – у озера, на плоту. И поторопись. Солнце высоко…
– Куда старик денется без ног? – отмахнулся накх.
Когда Янди и Даргаш вернулись к землянке кузнеца, их ожидала крайне неприятная новость. Возле сосны валялись куски разрезанной веревки, Тхери исчез. Даргаш, ругаясь, принялся обшаривать окрестные заросли, но кузнец как провалился. Янди кинулась к землянке. Дверь была заперта снаружи, но когда девушка откинула засов и ворвалась внутрь, то и там никого не оказалось.
– За печкой был тайный лаз! – процедила она сквозь зубы, выходя. – Проклятый Тхери, все продумал! Ищи их, Даргаш! Отыщи моего Шаркана!
Позабыв и об Учае, и о слепом скоморохе, лазутчики кинулись на поиски беглецов.
– Я убью тебя, Тхери, – шипела Янди. – Ты давно это заслужил! Я обещала твоему отцу щадить тебя, но, клянусь Змеем, такой хитрый, трусливый слизняк, как ты, недостоин жить! Подумать только, когда-то я любила тебя! Даргаш, если найдешь кузнеца – убей его на месте! Иначе он воспитает моего сына таким же ничтожеством, как он сам!
Тем же днем в Ладьве, в сенях большой избы старосты нетерпеливо теснились посетители. Столпившись перед дверью, ведущей в теплую часть дома, они вполголоса препирались с Вечкой. Младший побратим повелителя решительно перегораживал дверь. Выглядел он измотанным, словно не спал всю ночь.
– Скоро полдень, а господин все почивает, – понизив голос, выговаривал староста Вилюг. – Как так-то? Люди пришли по важным делам, ждут, носы отморозили! Повелителю уже известно, что арьяльцы сбежали? Или не известно?
– Не мешайте, – твердил Вечка, – повелитель устал!
В толпе, набившейся в сени, послышалось хихиканье и скользкие шутки. Дескать, после ночи с богиней-то да… Тут надо дня два-три отдохнуть! Изнемог, поди, заступник наш пред богами!
– А где богиня? – шепотом спросил кто-то.
– В надзвездных чертогах, где еще? Думаете, ей теперь в избе хлопотать, словно обычной молодице? Они с повелителем провели ночь, ну а на заре она вернулась… – Вечка неопределенно помахал рукой над головой, – в свои горние выси. А господин ушел в избу и отдыхает.