Арбин
Шрифт:
Арбинский повернулся к мужчинам. Цесарский холодно улыбается:
– Хочешь ты того или нет, но вам с Владой придется выслушать меня и узнать цели, которые я преследовал. И не веди себя так, чтобы вновь испортить, придурок! – Влад не церемонится с Артемом, храбро проходит мимо него на кухню, грубо задевая плечом мужчину.
Марат идет следом за Владом на кухню, дверь за ними захлопывается, а я стою у стены ни жива, ни мертва.
Артем поворачивается ко мне, и я застываю пуще прежнего, забывая, как нужно правильно дышать, но вздергиваю подбородок и выдерживаю его взгляд.
– Я не на тебя зол, лиса… - шепчет он, не делая попыток приблизиться, - тебе не стоит меня бояться. Пожалуйста, ведь время доказало тебе все, Влада.
Я молчу, прижатая собственным угнетением к стене. Мужчина стоит поодаль недолго, потому что вскоре уходит на кухню и надеется, что я пойду за ним.
Даю себе время отдышаться, а затем выхожу в гостиную, чтобы потребовать объяснений от Ани, но не встречаю в пространстве ни ее мужа, ни ее саму. Помню, что Антон сказал не вмешиваться в семейные разборки, но действительно ли его инициатива была уйти отсюда под шумок?
Ничего не понимаю, но чувствую, что ответы меня ждут на кухне, но одно понимаю точно: Аня второй раз придерживается моей стороны. Однажды она вытащила меня из дома Арбина, теперь же вытащила из царившей вокруг меня лжи.
Глава 38
Работа на два фронта – именно так поступал Цесарский все эти годы!
Работа на два фронта!
Осознание этого лишает меня сил, и я еле перебираю ногами, заходя на кухню к мужчинам.
– Коль вы оба сдали меня друг перед другом, то мы сейчас объяснимся с вами. Впрочем, это должно было произойти рано или поздно, - начинает Влад, присаживаясь за стол с чашкой горячего кофе и пачкой шоколада, - поверьте, я бы вам рассказал все равно. Просто сейчас не лучшее время, но Аня…
– Ты можешь не оправдываться, - жестко перебивает Артем и направляется следом за мной. Садится непозволительно близко ко мне, и, хотя видит мое состояние, все равно не оставляет одну.
Я жила с Арбином многие месяцы и даже не подозревала об этом.
Я спала с ним.
Я… хотела этого мужчину. Когда он стал другим – все поменялось, но чего стоило ему стать другим? Теперь я понимаю, что память и ее отсутствие здесь совершенно не причем.
– Начнем с этого: да, я помог сбежать Владе, помог устроиться в городе, в котором я знал людей и им я мог доверить твою лису и твоего еще не родившегося ребенка. Я ручался своей головой, своей совестью, и в ее безопасности я был уверен, - произносит Влад, глядя на Арбинского.
Марат протянул мне чашку горячего чая. Вижу в нем лимон и чувствую запах трав. Опять успокаивать вздумал, как когда-то, когда он приехал ко мне в Мирлите со своим предложением вернуться к Арбину.
Протягивает аналогичную чашку Артему. Улыбаюсь, а Артем не понимает моей улыбки и принимается разглядывать чай. Что в нем не так – не понимает, но послушно делает первый глоток. Я тоже принимаю свою дозу успокоительного.
– И да, все эти годы я был рядом с Владой и ее сыном. Это был мой долг. Время, которое должно
– И затем ты пришел к Артему с этим планом? С подстроенной аварией? Кома, потеря памяти и даже шрамы – все это твой четко спланированный план?
Влад переводит на меня взгляд и недолго молчит.
– Шрам ведь не только в одном месте, они везде – на спине, груди… - перечисляю я, глубоко дыша от всех эмоций.
Встречаю чуть насмешливый взгляд всех сидящих за столом и не понимаю. Что такого я сказала?
Губы Арбинского чуть подрагивают в улыбке.
Марат отводит от меня взгляд, а Влад с короткой улыбкой произносит:
– Я рад, что вы успели изучить тела друг друга без насилия.
Замолкаю и чувствую, как температура тела набирает обороты. Теперь все сидящие за столом знают об интимных подробностях, вот чего все замолчали и вдруг заулыбались.
– Авария была на самом деле. Артем попал в аварию незадолго до исполнения плана, это получилось случайно. Вот и шрамы. А тот выпуск новостей был включен только для тебя – именно в тот час и в тот день. Отсюда пошел отсчет на дни.
– Здорово… - я только лишь сжимаю челюсти, не способная на ярость.
Не смотрю на Арбинского. Не хочу, не могу, не верю во все произошедшее! Меня трясет от одной мысли, что я осталась обманутой, что я поверила и…
Смотрю на Влада – он тоже нервничает.
Влад всегда был терпеливым человеком.
– Выпуск новостей был первого февраля. Далее по легенде была кома, реабилитация и лечение. На правде же была работа с психологом, где из Артема делали другого человека. Влада, - Цесарский привлекает мое внимание, - я был с тобой все эти годы, но не был предателем своего друга. Пусть он полчаса назад махал на меня руками, но он еще одумается и все поймет. Еще до твоего побега все это было спланировано – в две тысячи пятом году. Я дал тебе время побыть одной, родить малыша в спокойствии, и дал время ему, - Влад смотрит на молчаливого Артема, - понять жизнь. Мне насрать, как он меня назовет – мать Терезой или предателем, но я надеюсь на одно: что вы найдете общий язык, потому что нет больше Арбина. Много лет прошло, и много месяцев реабилитации себя, как личности.
Я молчу, не желая смотреть в янтарные глаза.
– Хочешь ты того слушать или нет, Арбинский, но знай: одно ее слово и она уйдет. Называй меня предателем, но я не считаю, что сделал вам плохо, потому что без всех этих событий вы бы оба сгорели от собственной ненависти друг к другу еще пять лет назад.
Поднимаю взгляд, ненадолго. Арбинский сложил руки домиком и положил на них голову. Слушает Влада, Марат тоже молчит.
– Возможно, я лезу не в свое дело, но ведь истина приятна тем, что только став другим человеком, самостоятельно без какой-либо потери памяти, ты смог добиться расположения Влады, - Влад переводит взгляд и на меня, - я вижу это по твоим глазам, лиса. И приятнее получать отдачу в виде нежности, а не ненависти, сквозившей в ее взгляде много лет назад. Добровольность желания быть рядом, а не сбегать, добровольность во всем, а не насилие.