Ардагаст и его враги

Баринов Дмитрий Михайлович

– - Это место - средоточие магической силы. Пусть невежды молятся тут богам и царям, а мы умножим наши знания и могущество. Попытаемся отсюда обнаружить янтарь Нерона.

– - Но мы ведь только что видели этот амулет у самого кесаря, - возразил Эпифан.

– - Это - лишь половина амулета. Некогда в янтарной смоле увязли охотник и дичь - паук и стрекоза. Возможно, то были не простые насекомые... Вокруг паука янтарь стал коричневым, вокруг стрекозы - золотистым.

– - Эту диковину поднес кесарю всадник Квинт Аттилий Прим, вместе с которым мы заново разведали Янтарный путь. Тогда все гладиаторы щеголяли в янтаре, - вставил Рубрий.

– - Да, расточать тогда умели, - вздохнул Валент.
– И в этом талисмане видели лишь игрушку. Даже я, маг. Нет, я заметил, что он способен подчинять волю людей своему

хозяину. Но перед Нероном и так все трепетали. Вот мы и развлекались с волшебным камнем. Заставили, к примеру, сенатора Публия Либона танцевать на столе кардак [5] . А Либон был республиканец - прадед его воевал против Цезаря, - большой гордец, и к тому же кое-что смыслил в магии. Вскоре Нерону вздумалось с десятком друзей сунуться за Тибр, в логово известного разбойника Кентавра, и попробовать на его шайке силу янтаря. Только вот силу эту ослабил какой-то колдун в маске - не Либон ли? Ох, и драка вышла! Кентавр ударил Нерона кинжалом в грудь. Императора спас легкий панцирь, но амулет разлетелся надвое! Коричневую половину подхватил я, золотистую - разбойник. После этого вся шайка исчезла из Рима. Исчез и Либон. Заранее снарядил корабль, сел на него вместе с домочадцами и приятелями - и никого из них в Империи уже не видели. Я не раз пытался найти пропавшую половину амулета с помощью магии, но узнал одно: стрекоза все еще в этом мире, однако укрыта сильной магической защитой. Надеюсь, отсюда мне удастся пробить эту защиту. Готовьтесь увидеть с этой вершины весь земной мир!

5

Кардак - непристойный танец.

Повинуясь чародею, Эпифан стал у южного подножия кургана, Рубрий - у западного, Каллиник - у северного. Сам колдун стал с востока, прямо на алтаре, и принялся сплетать заклинание. Душа каждого из четырех словно взлетела к небесам и оттуда узрела одну из сторон света: горы, реки, моря, города... Но лишь Каллиник увидел окруженную золотым сиянием стрекозу, что летела на север от римских крепостей на Дунае. Вот она пересекла горы, леса, достигла Венедского моря. Духовный взор юноши опускался все ниже к земле. Вот залив, отгороженный от моря узкой косой. В него впадает большая река, а в нее, среди дремучих лесов - речка помельче. У ее устья, на холме - деревянная крепостца. На ее стене стоит, задумчиво глядя вдаль, седовласый, аккуратно подстриженный и выбритый человек в странном наряде: полотняная сорочка и штаны, кафтан волчьего меха и... римская тога. На его груди - стрекоза в золотом янтаре.

Внезапно над вершиной появилась черная туча, и четыре молнии разом ударили в гору Нимврода. Одна - совсем рядом с Каллиником. В мозгу зазвучал властный, бодрый голос Валента:

– - Ко мне, братья! Опыт удался! А от гнева архонта Юпитера я вас как-нибудь защищу. Не будет же он бить в свой алтарь!

Каменные боги сурово взирали на кучку людей, дерзко забравшихся на алтарь у ног Зевса-Ормазда. Каллиник чувствовал сердцем: затевается что-то мерзкое, нечестивое. Он уже сомневался, стоит ли говорить Валенту об увиденном. Но тот, довольно усмехаясь, сам описал видение царевича и пояснил, что в таких случаях сознание всех участников опыта открыто иерофанту [6] . Затем деловито спросил Рубрия:

6

Иерофант - посвящающий в мистерии.

– - Что это за река?

– - Рудон, или Неман, в стране эстиев. Лет двадцать назад там объявился из-за моря новый вождь по имени Палемон. Созывает, как Ромул, к себе людей отовсюду, старается мирить между собой окрестных варваров и потихоньку прибирает их к рукам. При этом слывет изрядным чародеем.

– - Кажется, этот Палемон и есть Публий Либон. Да, лицо похожее... Но почему он тогда после смерти Нерона не вернулся и даже не подал вести о себе?

– - Значит, он уже не друг Риму, - лицо Рубрия вмиг стало жестким, безжалостным.
– Слушайте, центурионы! Я сейчас не смогу надолго оставить легион, но вас обоих пошлю на Янтарный путь. Рано или поздно по нему пойдут войска Империи, и тогда римлянин, способный объединить варваров против Рима, будет самым опасным врагом. Покончите с этим Палемоном, кто бы он ни был, и с его царством. Поднимите на него соседних варваров, лучше всего готов. Деньги найдутся: слава Меркурию, там уже научились их ценить. Думаю, справитесь: на границе вы изучили язык и германцев, и венедов, и сарматов.

– - И, разумеется, захватите амулет, - энергично кивнул Валент.
– Стрекоза подчиняет волю людей для добрых дел, паук - для злых. Но если их соединить, да еще наполнить одной из тех сил, что стали доступны нам после извержения Везувия...

Глаза Эпифана вспыхнули хищным восторгом.

– - Тогда целые армии, хоть свои, хоть чужие, станут покоряться одному слову императора! С мятежами и изменами будет покончено. Уж конечно, не Тит [7] достоин такой власти, а Нерон, только Нерон!

7

Тит - римский император (79-81) из династии Флавиев.

Валент тронул царевича за руку и негромко сказал:

– - Все верно. Но чтобы ты, ученик, не слишком погрязал в земном, вспомни о самой короткой ночи в году. К тому времени ты уже будешь у святилища Матери Богов - там ее зовут Лада - в конце Янтарного пути. Самый подходящий случай для опыта, о котором мы говорили. Соединить силы Воды и Огня, обычно враждебные, против силы архонтиссы Венеры. Создать дракона... Не подчинить - создать!
– Маг достал дощечку, покрытую рунами.
– Передай это Эрменгильде, пророчице готов. Она охотно поможет тебе в этом опыте, особенно если сумеешь понравиться ей. Я бы сам отправился с тобой, если бы война с Пакором [8] и его персидскими магами не отбирала столько сил.

8

Пакор II - царь Парфии (78-115).

Один лишь Каллиник молчал, вглядываясь в суровые каменные лица богов. Эпифан хлопнул его по плечу.

– - Меньше раздумывай, братишка! Все это - ради нашей Коммагены, чтобы она снова стала царством, а мы - ее царями. Мы же этого стоим, а?

Будто невзначай Валент произнес:

– - Лишь один человек мог бы вам помешать: Ардагаст, царек сарматов-росов и восточных венедов, выкормыш Братства Солнца. Он и его главный волхв Вышата без всяких амулетов умеют склонять к себе любых варваров. К тому же он владеет Огненной Чашей Колаксая, отлитой из солнечного пламени. Два других Колаксаевых дара - секиру и плуг - архонт Солнца позволил ему лишь увидеть, но и этим умножил славу своего избранника. А тот остался всего лишь подручным царьком у Инисмея, великого царя сарматов-аорсов. Алчен до славы и добычи, как и всякий варвар - и бескорыстен, как философ. Нет, я не понимаю ни его, ни его росов, и не знаю, чего от них ожидать. Помните одно: их нельзя купить за деньги.

* * *

– - Клянусь Аидом, мой братец изменил нам! Знаю я его: тихий, послушный, все сделает, а в душе все равно гнушается. Чтоб его Ахриман взял в любовники, чтоб его...

Стоя у ворот храма Матери Богов в Кимене, Эпифан изрыгал персидские ругательства пополам с римской солдатской бранью. Остыв, он продолжил:

– - Я бы выволок братца из храма за шиворот и отодрал плетью, но там сейчас сам Аполлоний из Тианы, а с ним тягаться в магии сможет разве что мой учитель.

– - Твой учитель получше тебя разбирается в людях. И ничего зря не говорит, - спокойно заметил Рубрий.
– Похоже, он для того и откровенничал перед Каллиником, чтобы тот выболтал все Аполлонию.

– - Но зачем, во имя Высшего Света?

– - А чтобы выманить росского медведя из берлоги. Кого, если не Ардагаста с его шайкой, Братство Солнца пошлет на выручку Либону? Значит, твое дело --разжечь в янтарном краю такой пожар, в котором сгорят все враги Рима. Стравливай племя с племенем, колдуна с колдуном, и пусть варвары сами истребляют друг друга и разрушают свои святыни. Меньше будет работы легионам. А потомки тех, кто уцелеет, нам же скажут спасибо.