Арес
Шрифт:
– Я не знаю… это немного неожиданно…
– О неприступнейшая, сжалься! Все эти дни я мечтал лишь об одном: увидеть твои глаза в свете луны! Посмотреть, как луна отражается в них, и поверь мне, это отражение будет лучше, чем оригинал!
– Ну, Ролт, я постараюсь, – неуверенно ответила девушка.
– Я буду молить всех богов, чтобы тебе это удалось, и я наконец обрету настоящее счастье!
Через несколько минут Виктор продолжил свой путь, заручившись согласием Ханны прийти на свидание. Антипов даже в прежнем мире предпочитал встречаться с красивыми женщинами. Не потому что сам был чертовски привлекателен внешне, а потому что думал, что знает правила этой игры и преуспевает в ней. Он рассуждал
А красавица – ведь тоже женщина, чувствительная, нежная, и на определенном этапе жизненного пути она начинает интуитивно ощущать, что происходит что-то не то. Ее окружают активные мужчины, которые к тому же похожи друг на друга. Похожи потому, что только самые настырные и наглые остаются с ней, видя немалое количество других поклонников. И если девушка не способна осознать ошибки, то у нее создается превратное впечатление, что все мужчины одинаковы. И вот тут-то на сцену выходит Виктор. Его цель – не столько очаровать, сколько поразить, удивить, выделить себя из общей массы. И в большинстве… да что там, в подавляющем большинстве случаев такая стратегия приносит свои плоды. Антиповская теория подтверждается на практике.
Размышляя об этом, Виктор приблизился вплотную к внутренним воротам, чьи металлические петли кто-то так тщательно начистил, что они блестели на солнце. Створки были распахнуты, но усатый стражник окрикнул его:
– А ты куда собрался?
Если бы этот вопрос был задан Ролту еще месяц назад, то интонации в нем были бы совсем другие. Сейчас же воин, наслышанный о «подвигах» сына лесоруба, больше спрашивал, чем приказывал ответить.
– Я к господину барону, – солидно сказал Антипов. У него был такой вид, словно ан-Орреант мечтал об этой встрече все последние дни, и вот наконец Виктор осчастливил хозяина замка своей персоной.
– А господин барон что – ждет тебя?
– Его милость будет рассматривать вопрос о моей дальнейшей судьбе, – дипломатично ответил бывший студент. И его никто не смог бы упрекнуть во лжи, если бы такое обвинение вдруг возникло: на вопрос стражника он ответил абсолютно правдиво. Другое дело, что воин понял ответ по-своему: барон приказал лесорубу явиться. Но здесь уже вины хитрого Ролта не было.
Солдат кивнул – дескать, проходи. И Виктор, конечно, не преминул воспользоваться разрешением. Он пошел по уже знакомой дороге прямо к двери хозяйского дома. Приблизившись, взялся за холодную железную ручку, повернул ее и оказался в том же коридоре с лестницей, где уже бывал ранее.
«Куда теперь? – подумал Антипов. – К баронскому кабинету или лучше спросить у кого-нибудь, где найти его милость, а, господин революционный матрос Железняк? Зимний дворец, должно быть, посложнее был. Ну ладно, пойду в кабинет, чего уж там».
Он поднялся на второй этаж, прошел мимо нескольких закрытых дверей, остановился возле нужной и постучал.
– Войдите, – раздался знакомый голос с чуть заметной хрипотцой.
Виктор толкнул дверь и предстал перед господином бароном. Тот сидел за столом и, верный своим привычкам, занимался отнюдь не канцелярской работой, а начищал мягкой черной тряпочкой лезвие короткого меча. Подняв голову, чтобы посмотреть, кто же там пришел, Алькерт увидел Ролта. И гамма чувств тут же отразилась на его лице.
Вот представьте себе, что в вашем собственном любимом саду, который окружен заботой и всяческим вниманием, завелся кролик. Небольшой, но коварный. Он пока еще не нанес никакого ущерба, но рачительный хозяин должен предвидеть будущее. Ловушки и всяческие приманки были поставлены, но, увы, мерзкое животное успешно избегало их. Дальше больше – когда вы стали выслеживать и изучать его убежища, выяснилось, что маленький негодяй нарыл множество ложных нор. Более того – в отсутствие хозяина зверек позволяет себя ласкать вашей же дочке. И вот само существование кролика настолько достало вас, что, закусив удила, вы принялись за массированную атаку на животное, нанося вред чудесному саду своими руками. Но сначала все шло без успеха. Причем домашние, видя такое дело, резко воспротивились подобной активности. Начались скандалы. Но, к счастью, животное в ходе последних боев все же получило ранение, скорее всего, смертельное, и куда-то исчезло. Видимо, умирать, к вашей безграничной радости. Но в один прекрасный день, когда семейные неурядицы только-только сошли на нет, а сад был восстановлен во всем своем великолепии, вы вновь замечаете этого кролика, спокойно резвящегося на травке. И что вы почувствуете?..
Вот и барон Алькерт ощутил примерно то же самое. Будь на его месте не в меру гневливый человек, доблестному Ролту настал бы мгновенный конец. Но Виктор знал, к кому шел. Его милость был прагматиком и умел ставить дело выше эмоций.
– Это ты, Ролт? – спросил барон с таким выражением на лице, словно только что глотнул уксуса вместо вина. – С тобой уже все в порядке?!
– Благодарю, ваша милость, – поклонился Антипов. – Стараниями господина Паспеса со мной все хорошо.
– Паспеса? Погоди-ка… ты ведь болел… сколько? Дней десять? – Алькерт старался говорить спокойно, и это ему удавалось.
– Неделю, ваша милость.
– Неделю?! С переломами и прочим?!
– Да, господин барон. Господин лекарь был так добр, что дал совет, как можно выздороветь быстро.
– Быстро? Дал совет? – Алькерт нахмурил брови, отчего на лбу обозначились глубокие морщины. – Но это невозможно!
– Все дело в том, ваша милость, что существует один старинный рецепт. И несколько дней назад мой отец спросил у лекаря, можно ли им воспользоваться. Господин Паспес ответил: можно, почему бы не попробовать? Я попробовал – и вот… нахожусь перед вами, господин барон.
– Что за рецепт, Ролт? Почему я о нем никогда не слышал?
– О, я не разбираюсь в этом, ваша милость. Рецепт связан с ростками кестра. Думаю, что господин Паспес может объяснить все гораздо лучше меня.
Виктор ясно представлял себе, о чем и как Алькерт теперь спросит лекаря. И что тот ему ответит. Примерно так: «Да, господин барон, мы говорили об отваре кестра, но я даже думать не мог, что он поможет». В любом случае разговор такого плана не бросит и тени подозрения на сына лесоруба. Хотя бы насчет этого можно быть спокойным.
– Вот как? – В голосе барона все равно сквозило недоверие: слишком уж много в последнее время пришлось думать о Ролте. – Я спрошу, конечно. А ты чего ко мне заявился? Показать, что здоров?
– Пришел за указаниями, ваша милость.
– За какими еще указаниями?
– Ну как же, вы ведь сказали сразу после схватки, что такие лесорубы вам не нужны. И что я должен быть либо покойником, либо воином. Вот я и пришел за распоряжениями. – Тон Виктора был абсолютно невинен и безмятежен.