Арест
Шрифт:
— Я о другом, — вкрадчивое замечание. — Его биография вызывает вопросы.
— Да ладно, — хлопок по плечу и смешок. — За кого ты меня держишь? Я давно этого парня пробил, перетряхнул все, что мог и даже больше. Иначе бы не стал отдавать ему в жены родную дочь.
— Я не нашёл на него никакой грязи, — отмечает холодно. — Ничего. Совсем. Никаких предосудительных вещей. Он чист. Просто святой.
— И в чем тогда проблема?
— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Не веришь в нормальных людей?
— За
— Брось, — говорит отец. — Я объясню тебе в чем проблема.
— Давай.
— Но это между нами.
— Как всегда.
Два старых лиса. Прожженные лжецы. Они друг другу не доверяют ни на секунду, но и прервать устоявшийся контакт не в силах. Отец продвигает сенатора на бирже. У него чутьё. Нутро улавливает куда деньги влить. Но сенатор тоже в долгу не остаётся. Помогает проворачивать темные дела, на которые мне прежде было глубоко наплевать.
— Программа по защите свидетелей, — поясняет отец. — Его родители давали показания против известного наркобарона, помогли засадить подонка в тюрьму на долгие годы, но он сумел отомстить. Натравил своих псов. Кто-то слил информацию о том, где скрывается семья Адама, выдал их новые имена. Он тогда был мальчишкой, чудом выжил в резне. После парня снова перепрятали, замели следы. Биография липовая, но федералы старались как могли.
— Ясно.
— Ему можно доверять. Честный малый и ответственный.
— Я дам ему несколько заданий и сам решу, — отвечает уклончиво. — Но вообще, если бы ты сам за него не просил и не выдавал родную дочь замуж, то я бы и не взглянул в его сторону.
— Понимаю, он кажется простоватым и…
— Кончай ломать комедию, Ральф, — отрезает Сеймур. — Парень сущий дьявол. И ты об этом явно в курсе. Но раз уж приблизил его, то видно толк есть. Не верю, чтобы ты разрешил дочке выйти замуж за первого встречного. Не для того ты ее берег. Наши дети капитал. Ценный капитал. Наше будущее.
— Согласен.
— Твоему протеже я бы не помог. Но твоему зятю… сам понимаешь.
— Разумеется.
— Поглядим, на что он способен.
Мужчины покидают кабинет.
Они не замечают меня в огромном кресле у камина. Ведь я сижу, не двигаясь и поджав ноги к груди. Становлюсь невольно свидетельницей важной беседы.
Да. Я снова дома. И мой жених тоже здесь. Живем большой дружной семьей. Пространство позволяет почти не пересекаться друг с другом. Адам хочет приобрести личные апартаменты, но до свадьбы гостим у родителей.
Он очаровывает мою маму. Буквально влюбляет в себя. Он бы и отца мог покорить подобным образом, но тот уже успел познать его звериную сторону, учуять истинную природу.
Отец
Ладно. Не суть.
Программа по защите свидетелей. Убийство родителей. Наркобарон.
Почему я опять не верю ни единому слову? Наверное потому что когда Адам рассказывал мне ту же историю, при чем в довольно ярких и подробных деталях, на его лице ни один мускул не дрогнул.
— Это правда? — спросила я, лишь стоило ему завершить рассказ.
— Тебе решать.
Есть люди, которые многое о себе скрывают. Но тут другой случай. Адам скрывает абсолютно все. И я просто ключ. Инструмент. Средство на пути достижения цели. А постель приятный бонус.
Сеймур прямо озвучил реальность. Нет резона помогать постороннему парню. Но зять моего отца автоматом идёт на повышение в его глазах, представляет ценность. Это родственник. Член ближнего круга.
Поэтому да, мы обязаны пожениться. Вот только хочу ли я перейти в полную власть человека, которому ни капли не доверяю?
Черт. Да где вообще прячется он… настоящий? Реальный Адам. Не маска. Истина без прикрас.
10
Я сбегаю за неделю до свадьбы. Едва могу объяснить свой поступок с точки зрения логики. Повинуюсь рефлексу, природному инстинкту самосохранения.
Разве невесты убегают от таких женихов как Адам? Чувствую себя истеричкой. Полной идиоткой. Но иначе поступить не способна. Подчиняюсь внутреннему зову.
Бежать. Бежать. Вот о чем вопит голос разума. Чем быстрее, тем лучше. Со всех ног мчаться прочь. И плевать на последствия. А впрочем, именно последствий я и жажду избежать.
Этот мужчина уничтожит меня. Убьет. Морально. Выпьет до дна. Поработит целиком и полностью. Чую. Чувствую. Поэтому нет ничего более разумного и естественного, чем удирать от него со всех ног. Использовать последние капли разума, сорваться и мчать прочь.
Я не беру кредитные карты, намеренно собираю наличные, подкапливаю необходимую сумму постепенно. Скрываться придется долго. Пока ему не надоест меня искать.
А ему надоест? Надеюсь. Черт дери, очень надеюсь.
Он пожелает подобраться к сенатору Сеймуру с другой стороны или же выберет иной путь. Если честно, мне глубоко наплевать. Просто я не собираюсь играть роль его идеальной жены, быть очередным пунктом неизвестного коварного плана.
Я оставляю свой мобильный телефон, отказываюсь от каких-либо средств связи, пакую самое необходимое в обычную сумку и ухожу. Я даже одежду захватываю ту, которую мать приготовила, чтобы отдать на благотворительность. Не свою.