Аргентина: Кейдж
Шрифт:
Мечта Зеркального Клоуна сбылась. Пусть и без парашюта, и не в родной город, зато — в настоящий бой. Парень оказался капралом, а в придачу — призовым стрелком. Удалось найти еще пятерых, включая незаменимого Руди. Пилота-испытателя Крабата она взяла под свою, командирскую, ответственность. Один да пять, да еще двое. В указанное время за ними заехал автобус с задернутыми шторками. Дальше был военный аэродром, транспортный «Dewoitine» с молчаливым экипажем, облака в иллюминаторе, а уже ближе к ночи — еще один аэродром «где-то во Франции» — как определила Анна, южнее Мюлуза, недалеко от пограничного Рейна. Там группу переодели в старую немецкую форму без знаков различия и назвали секцией «С». Тут-то и начались неприятности лейтенанта Кнопки — заместителем назначили не его, а одного из добровольцев,
Так и началась — не операция, а не пойми что. Сначала — просто, теперь же, когда бой на шоссе затянулся, перехлестнув все намеченные сроки, еще и с кровью.
Монгольфьеры собирают толпу, А бомбы — нет. Но являют панацею от всех Возможных бед.Вместе с оружием, немецким BMP-35, Анне выдали артиллерийский бинокль, прекрасный «Цейс». Но сейчас он не нужен, серый осенний вечер еще только начался, и колонна видна как на ладони. Три автобуса — четырехосных «Штилле», два военных грузовика и три легковушки, одинаковых черных «мерседеса». С одним из грузовиков разобрались сразу — граната в кузов, расстреляли легковушки, но бой и не думал стихать. «Штаб» и капитан Телль (уж не Вильгельм ли?) явно переоценили свои силы.
Я бы тоже бегал рядом с тобой, И падал ниц. Я пою со ртом, набитым травой, Майн либен Диц!Целью операции была не безвестная связная, а сам рейхсминистр Имперского министерства авиации Герман Геринг. В маленьком Уберлингене, спрятавшемся среди холмов на северном, немецком берегу Боденского озера, должно состояться большое совещание с участием руководства Люфтваффе и лучших пилотов. Туда собиралась прибыть и таинственная посланница — «Бегущая с волками». Атаковала же Толстого Германа Армия Гизана, боевое крыло Швейцарского сопротивления, о котором уже неоднократно писали газеты. Что Сопротивление именно швейцарское, Анна усомнилась сразу. Оберсткоммендант Анри Гизан был и в самом деле уроженцем кантона Во, бойцы вооружились штатными Schmidt-Rubin M1889, но все прочее предоставила прекрасная Франция.
Ты смеешься, но не можешь уйти. Под светом ламп, Мы найдем с тобой другие пути, Майн кампф, майн кампф.То, что в колонне Геринга нет и быть не может, Сестра-Смерть поняла, как только капитан Телль разъяснил задачу — министров доставляют на такие мероприятия совсем по-другому. Смутило и как все организовано. Ночью секцию «С» перебросили тем же военным транспортом на маленький, уже швейцарский, аэродром, где ждал отряд капитана Телля. Немцев там не было, только местная охрана, из «своих». Вручили оружие — и так же скрытно, без единой стычки провели горными тропами через границу, к Боденскому озеру. Но дальше началась кустарщина: залегли без особых затей у шоссе и принялись ждать. Дважды проезжал патруль на мотоциклах. Не заметили, просто очень повезло. А когда бой завязался, и удалось подбить первую машину, выяснилось, что у солдат охраны — несколько пулеметов, а в отряде всего два, причем один замолчал почти сразу. Засада превратилась в осаду. Анне даже подумалось, что «штабу» нужна не победа,
В левое ухо дохнули, и Анна решила на миг пренебречь командирскими обязанностями. Повернулась — и еле сдержалась, чтобы прямо посреди боя не поцеловать своего мужчину, хотя бы в щеку. Все эти безнадежные минуты heer kapitein, идеальный солдат, безмолвствовал и, точно выполняя приказ, наблюдал за противником.
Мухоловка улыбнулась:
— Говори!
Дисциплинированный парень и тут смолчал, просто кивнув в сторону шоссе. Сестра-Смерть посмотрела и сама. Все то же: машины, несколько недвижных тел на асфальте, у дальнего кювета, куда немцы перетащили пулемет, — неяркие вспышки. И уже надоевшее «трах-тах-тах!». Можно вновь взглянуть на (ее!) Марека, а заодно разъяснить обстановку.
— На фронте — без перемен. Стреляют!
И почти сразу, эхом — засидевшийся без боя лейтенант Кнопка:
— Мухоловка! Госпожа Мухоловка!.. Они... На прорыв!
Развернулась, поднимая тяжелый BMP-35. Где?
— Прямо на нас, Мухоловка! На нас!..
Да, прямо на них. Редкая цепь — военные, штатские, в центре какая-то женщина в светлом платье. Капитан Телль не ошибся.
— Приготовиться! Стрелять только по команде! Гранаты!..
Монгольфьеры собирают толпу, А бомбы — нет...[86]8
Еле слышный нежный напев («Любовь не знает и не любит громких слов...»), тяжелый дух гниющего мяса. Черные туши на крюках, грязный кафель стен, лампы под решетчатыми колпаками. И, желтым неопрятным пятном — большеухая голова с жидкими прядями в бриолине. Сигара — толстый бурый обрубок, едкий дым в глаза.
— От моих пгедложений не отказываются, мистег Г-грант. Вы говогите, где эти сучки Бьегк-Г-грант, а я, так и быть, сдегу с вас не всю кожу.
Меер Лански, отступив на шаг, вдыхает сигарный аромат, полощет им рот. Кристофер Жан Грант не может последовать примеру — крепко держат, и слева и справа.
— Ну, не вегю я, что ты, сученыш, не знаешь, где Камилла, моя племянница — и твоя fucking невеста. У меня к ней много вопгосов. Не меньше, чем было у пагней Джона Г-гувера.
Во рту — солоно, десны разбиты, но сейчас это к месту. Кейдж плюет кровью — точно на дорогую шелковую рубашку.
— Esigo rispetto, уг-год! Разрежь свою фамилию на четыре части — и каждую завинти...
Кулак врезается в живот, очки с негромким стуком падают на пол, острый камень тяжелого перстня рассекает скулу. Твердь уходит из-под ног...
— А, знаете, смело. Но — не поможет, мистер Грант. Не поможет!
...Зеленое пламя, плеснув в лицо, дрожит, съеживаясь и обступая со всех сторон. Что-то мягко толкает в спину.
— Устраивайтесь поудобнее. Кстати, здесь можно дышать.
Огонь исчез, обернувшись мягким светом электрической лампы. Комната, горящий камин, кресло — и он, Кейдж-кажун, в кресле. Напротив еще одно, в нем некто неприметный и серый. Бесцветные губы — и яркие зеленые глаза.
...И можно дышать! Дышать, дышать...
Неприметный не торопил. Наконец, пристроив на коленях папку в кожаной обложке, раскрыл, вынул первый лист.
— Уполномочен довести до конца предварительное следствие. Могу узнать, отчего вы, мистер Грант, отказались беседовать с дознавателем?
— Он... — Кейдж с трудом поймал нужное словно (дышать, дышать!). — Он... Он лгал! Он — не рыцарь Грааля, рыцарь не может предлагать такое. Даже думать...
— Ошибаетесь, мистер Грант.
На широкой ладони — тяжелый темно-зеленый камень. Темный, мертвый...