Архелоги. Деревня. Полный вариант
Шрифт:
Но, едва подняв глаза и увидев вошедших, тяжелая рука кузнеца с зажатом в кулаке стакане, как раз собиравшегося сказать тост, от неожиданности опустилась и с такой силой ударила по столешнице, что стакан лопнул и рассыпался на мелкие кубики. Но довольная улыбка расплылась на его лице:
– Ну, я тебе говорил, что он вернется? Проспорил? Лезь, давай, под стол и кукарекай!
– закричал он, торжествующе повернувшись к Адамсу.
Но тот, отмахнувшись от друга, ринулся к Джеку и сгреб его в объятья:
– Живой! Живой, сукин ты сын! Джек, прости меня!
– он отодвинул от себя, глянул в
Тот, смущенный порывом своего названного отца, был готов провалиться сквозь землю со стыда. Бурчал в ответ, что он тоже виноват и тоже просит у дяди Жоры прощения. Наконец Георгий расцепил объятия и в дело вступил Семен. Так сжал Джека, что затрещали ребра:
– Ну, что же ты тваренок, с нами делаешь?
– в шутку завопил он.
– Тетя Тамара вон, - он кивнул, на ожидавшую своей очереди тетку, - все слезы выплакала, у дядьки твоего голова не заживает от постоянных ударов скалкой! Да еще сейчас позориться ему придется, перед всем честным народом!
– он обернулся к Георгию.
– Надеюсь, ты не забыл наш спор? Дети, стоявшие вокруг, замерли в удивлении. Семен, отпустил Джека на землю и торжественно начал рассказывать, отпихивая локтем пытавшегося остановить его друга.
– Вчера мы с вашим отцом говорили. Я сказал, что Джек появится на днях. На что было заявлено - не может быть! Ну, мы и поспорили - ваша мать свидетель, что если Джек приедет, то ваш отец лезет под стол и там кукарекает три раза! Так, что? Полезешь?
– обратился он к Адамсу. И тот, мрачно глянув на друга, полез, кряхтя, под стол и прокукарекал оттуда, под громкий гогот всех присутствующих.
– Я тебе это припомню!
– высказал кузнецу, когда вылез. Но даже этот эпизод не мог испортить радости от встречи. Все тискали и сжимали в объятиях блудного сына. Первой опомнилась тетя Тамара:
– Ты, небось, кушать хочешь, сынок? Перекуси пока, а попозже пообедаем все вместе.
Все в семье знали - что означает эта фраза. Праздник на всю деревню.
Едва Джек кивнул, как тут же, как по волшебству был накрыт стол и пока Джек, пытаясь соблюдать приличия, и не рвать куски, а есть аккуратно, все стояли вокруг и умильно смотрели. Пока мать не рявкнула на детей, раздав каждому по куче приказаний, разослав кого куда, готовить торжественный ужин. Они, понурив головы, пошли таскать из подвала банки и корзинки, сама Тамара помчалась на кухню готовить что-нибудь вкусное. С Джеком остались только два мужика, как тут открылась калитка, и появился доктор. И снова начались обнимания и причитания. Но с доком одними объятиями дело не могло закончиться.
– Ты поел?
– спросил он, глядя поверх очков. Джек кивнул.
– Тогда марш на медосмотр!
– скомандовал док, - А вас я попрошу остаться! Сурово глянул на попытавшихся протестовать взрослых, - Или, может быть, вы тоже зайдете ко мне?
– Нет, док, давай в следующий раз!
– весь их запал куда-то пропал. Доктор знал, что им сказать и чем припугнуть. Мысленно усмехнувшись, он повернулся к Джеку и сказал:
– Ну, что? Пошли?
И тот, вздохнув обреченно, поплелся за доктором. Так получилось,
– Итак, Джек, хочу сказать тебе одну не очень хорошую вещь!
– начал доктор, закрывая портативный диагностический комплекс, который был найден совершенно разбитым в развалинах медицинского центра. Сунь сумел вдохнуть в него жизнь. Восстановил, правда, не полностью его работоспособность, но даже в таком состоянии, доктор берег его пуще своей жизни.
– Так вот сынок, что-то с тобой происходит! Так как мой волшебный чемодан, работает не на всю катушку, я не могу провести полный анализ и вывести правильный диагноз, но то что-то происходит с твоей кровью - это точно. В ней появились странные антитела. Другие, не такие, какие должны вырабатываться у обычных людей. Я тебя наблюдаю с самого детства и должен тебя предупредить, что если ты попадешь в руки монахов, а у них тоже есть медики, то обратно на свободу ты не выйдешь. Это я тебе как доктор говорю и как друг! Это не болезнь и как это вылечить, ни я, ни этот замечательный прибор, - док ласково провел по крышке, - не знаем. Тебя что-то беспокоит? Не потеешь по ночам?
Джек задумался. Помолчал, проанализировал все свои болячки, но таковых особенно и не было. Возможно, голова стала болеть чаще, но никаких особенных болезней не вспомнил.
– Нет, дядя Ра - вроде ничего не беспокоит. Может, голова стала побаливать чаще, и то не уверен в этом...
– Ну, хорошо, Джек Фокс!
– вздохнул доктор, - Иди к друзьям, они все это время так беспокоились за тебя. Да и я переживал!
Парень пошел назад, к Адамсам, мысленно удивляясь проявлению добрых чувств у доктора.
Там вовсю кипела бурная деятельность. Дети носились как угорелые подгоняемые криками матери. Даже отцу досталось, и ему пришлось, в шутку огрызаясь, идти и растапливать печь в бане. Кузнец сидел за столом в беседке, спокойно потягивая из стакана остатки самогона. Оказалось, пока Джек был у доктора, остальные жители деревни, в лице Алены, тоже подтянулись к дому Адамсов, услышав крики Тамары. И когда Джек появился, его в очередной раз обнимали и тискали.
Так как он был героем дня, к работе его не допустили, и он вынужден был сидеть за столом с кузнецом, к которому все время пыталась пристроиться Алена. Семену, в конце концов, это надоело, и он сказал, чтобы она шла помогать Тамаре и не мешала мужскому разговору, таким тоном, что Алена тут же вскочила и пошла к товарке. Но с полдороги обернулась и показала тому язык.
– Давай рассказывай, что нашел?
– Семен хитро глянул на Джека.
– Я же знаю, что просто так ты бы не вернулся! Гордыня твоя не дала бы. Весь в отца!
– он вздохнул, - Жалко не дожил он, а то бы сейчас не смог спокойно на лавке сидеть!
– закончил он фразу несколько неожиданно и Джек поежился, зная по разговорам с Сэмом, про тяжесть его руки.
– Если честно, сынок - выпороть бы тебя следовало!
– достаточно миролюбиво продолжил кузнец.
– Но этим следовало заниматься твоему отцу, а мы, хоть и друзья ему были, но прав таких не имеем. Вот если бы Сэм мой такое отчебучил!
– сказал кузнец со странной улыбкой.
– То, с неделю бы спал стоя, как лошадь! Рассказывай, давай!
– неожиданно рявкнул он.