Архимаг
Шрифт:
– Мефил скоро прибудет, – заверил ее Громф. – Я разговаривал с Верховной Матерью.
При этих словах младенец издал негромкий звук, напоминавший рычание хищного зверя.
Громф почтительно поклонился своей маленькой дочери, рожденной меньше года назад.
Боковая дверь комнаты в этот момент с грохотом распахнулась, и на пороге возникла прислужница, уродливая йоклол, похожая на огромную, оплывшую серую свечу с множеством щупалец.
– Иллитид прибыл для очередного занятия, Ивоннель, – объявило демоническое создание неразборчиво; голос его напоминал хлюпанье грязи в болоте; впрочем, каким-то образом тварь сумела придать этому
Прислужница выползла из комнаты, перевалившись через порог, она воспользовалась тянувшимся за пей щупальцем для того, чтобы ухватиться за дверь и захлопнуть ее.
Минолин Фей откинулась на спинку кресла, не потрудившись даже поправить платье и прикрыть грудь, из которой еще сочилось молоко. Громф заметил, что она дышала тяжело, неровно; она постоянно оглядывалась на закрытую дверь с паническим выражением на лице.
– Она прекрасна, разве нет? – спросил Громф и, когда верховная жрица резко обернулась и бросила на него взгляд, полный недоумения и гнева, добавил: – Наша дочь, я имею в виду.
Минолин Фей с трудом сглотнула, и Громф рассмеялся, угадав ее замешательство. Каковы бы ни были ее истинные чувства, он знал одно: Минолин не осмелится причинить вред Ивоннель, будет делать то, что ей велено, и выполнять приказания аватара Ллос. На самом деле Минолин Фей по природе своей была очень труслива. Даже в те времена, когда они с Громфом планировали свергнуть Верховную Мать Квентл – еще до окончания эпидемии Магической чумы, до Сумерек, до того, как Мефил вложил в мозг Квентл воспоминания Ивоннель точно таким же образом, как иллитид проделал это с ребенком в утробе Минолин, – Минолин предпочитала держаться в тени. Не осмеливаясь пойти против соперницы открыто, она подстрекала других искать в Бездне К’йорл Облодра и нашептывала обещания матерям тех Домов, на которые в случае провала заговора должен был обрушиться гнев Квентл Бэнр.
– Ты ничего не понимаешь! – прикрикнула Минолин Фей на Громфа Бэнра самым резким тоном, каким она когда-либо осмеливалась разговаривать с ним.
– Я?..
– Ты понятия не имеешь, каково это, когда кто-то чужой вторгается в твое тело, – произнесла верховная жрица, опустив взгляд; внезапно она показалась магу жалкой и совершенно сломленной. – Эти щупальца иллитида, которые проникли внутрь, шарили там, – прошептала она, едва шевеля языком. – Ты не можешь этого знать, муж мой.
Когда она осмелилась вновь посмотреть на него, то встретила свирепый взгляд Громфа.
– Ты понятия не имеешь о том, чего я знаю или не знаю, Минолин из Дома Фей-Бранш. – Упомянув о ее происхождении из менее значительного Дома вместо того, чтобы назвать ее именем Бэнр, Громф недвусмысленно подчеркнул ее ничтожное, шаткое положение в новой семье.
– Ты не женщина, – тихо ответила Минолин Фей. – Нет ничего более… унизительного, чем это.
– Нет, я не женщина, – отозвался Громф. – Не было ни дня в моей жизни без того, чтобы мне не напомнили об этом.
– Этот ребенок… – начала Минолин Фей, но смолкла и с гримасой отвращения покачала головой.
– Станет Верховной Матерью Мензоберранзана, – подхватил Громф.
– Через пятьдесят лет? Или через сто?
– Увидим, – бросил Громф
– Остается еще К’йорл, – рискнула возразить Минолин Фей прежде, чем он ушел.
Это было напоминание об их старых планах избавиться от Квентл.
Громф замер на месте и несколько мгновений пристально разглядывал дверь. Затем резко обернулся. Ноздри его раздувались, в глазах горели злобные огоньки.
– Та, что сейчас занимает пост Верховной Матери Мензоберранзана, – больше не Квентл, – предупредил он жену. – По крайней мере, не та, прежняя Квентл. Она знает все, что знала Ивоннель, и то, что скоро узнает другая Ивоннель, наша дочь.
– Знает?..
– Историю нашего парода, правду о намерениях Паучьей Королевы, о множестве заговоров и извращенных замыслов многих, многих Домов, которые существовали здесь прежде. Тебе следовало бы хорошенько запомнить это, Минолин Фей. Наш союз принес мне пользу. – Он бросил быстрый взгляд на дверь, за которой скрылись йоклол и маленькая Ивоннель. – Но если ты продолжишь интриговать и строить козни у меня за спиной и тем самым навлечешь на себя гнев Квентл – Верховной Матери Бэнр, – то знай: я не стану тебя защищать. Напротив, я уничтожу тебя, как и подобает преданному слуге моей возлюбленной сестры.
Минолин Фей, будучи не в силах выдержать его пристальный взгляд, опустила голову.
– Обращайся с нашим ребенком хорошо, супруга моя! – приказал Громф. – Так, словно от этого зависит твоя жизнь.
– Она унижает меня, – пробормотала Минолин Фей едва слышно, когда Громф снова собрался уходить.
И опять архимаг развернулся на каблуках.
– Что?!
– Ребенок, – пояснила верховная жрица.
– Тебя унижает грудной ребенок?!.
Женщина кивнула, и Громф пренебрежительно фыркнул.
– Ты что, не поняла, что это за ребенок и в кого он превратился? – задал Громф риторический вопрос. – А кроме того, ты вполне заслуживаешь, чтобы тебя унижали и насмехались над тобой. Но не бойся, – добавил маг, – может быть, если ты будешь хорошо с ней обращаться и досыта кормить ее своим молоком, она не сотрет тебя с лица земли при помощи заклинания, подсказанного Ллос.
Продолжая хихикать, архимаг покинул комнату. Однако даже этот разговор не привел его в хорошее настроение.
Ближе к вечеру Громф получил известие о том, что один из самых могущественных демонов, гигантский глабрезу с собачьей мордой и четырьмя руками, бродит по улицам Мензоберранзана поблизости от Дома Бэнр. Спустя некоторое время прибыл посланец от Верховной Матери и сообщил ему, что вскоре появятся еще демоны, а ему запрещается уничтожать или изгонять их, разве только защищая собственную жизнь.
На душе у архимага стало совсем отвратительно.
Верховная Мать Мез’Баррис Армго, сидевшая у правой передней «лапы» стола в форме паука, за которым собирался Правящий Совет, не смогла скрыть волнения и дрожала всем телом. Пару минут назад верховная жрица Сос’Умпту Бэнр объявила, что шпионы обнаружили в Верхнем Мире живого и здорового Тиаго До’Урдена, и закончила тем самым полный обзор результатов войны на Серебристых Болотах. Точнее, этот обзор был бы полным, если бы не две немаловажные детали: солнце снова светило над этой злополучной областью, заклинание Сумерек потеряло свою силу, а слова насчет Тиаго являлись наглой ложью. Целью Бэнров было разозлить Верховную Мать Мез’Баррис Армго, главу Второго Дома.