Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Моей машины в первом ряду не оказалось, зато я увидел тонкую струйку желтоватой жидкости. Я проследил ее до следующего ряда. Как и ожидалось, она тянулась от моего радующего глаз своей пестрой окраской «Жучка». Снова протечка. Для машины чародея это в порядке вещей… вот только ждать лечения «Жучку» придется черт знает сколько времени.
Я сел в машину и отложил пистолет, чтобы сунуть ключи в замок зажигания. Моя старая боевая кляча почихала и повздыхала несколько раз, но мотор все же завелся. Я врубил передачу, развернулся через пустые ряды и повел машину вокруг здания забрать Мёрфи.
Я как раз проезжал мимо садового дворика, когда окна машины разом замерзли. Все произошло в считанные секунды: в уголках стекол расцвели кристаллики льда; они росли словно цветы, снятые замедленной съемкой, до тех пор, пока не заполнили всю поверхность окон, отрезав меня от внешнего мира. Температура упала никак не меньше, чем на пятьдесят градусов, и двигатель снова чихнул. Он наверняка заглох бы совсем, не прибавь я газу. «Жучок» дернулся вперед, и мне пришлось опустить окно и высунуть голову вбок, чтобы хоть как-то видеть происходящее.
Дендрозлыдень вынырнул из тумана и с размаху опустил огромный, сучковатый, похожий на чугунную бабу, которой сносят здания, кулак на моего многострадального «Жучка». Удар смял крышку багажника как фольгу и с такой силой продавил рессоры, что шины протестующе взвизгнули, цепляя за кузов. Я больно стукнулся грудью о рулевую колонку и на некоторое время утратил способность дышать.
Будь у моего «Жучка» мотор спереди, как у всех нормальных машин, тут бы нам и конец пришел. Удар швырнул бы самую тяжелую часть машины вниз, легкий зад задрался бы вверх, и я — естественно, не пристегнутый ремнем — закувыркался бы по салону словно кусок попкорна.
Однако у старых «Фольксвагенов»-то мотор сзади! В результате тяжелая часть моей машинки подскочила вверх и тут же плюхнулась обратно.
Я вдавил педаль газа в пол, и мотор «Жучка» послушно взревел. Каким бы большим и сильным ни был этот дендрозлыдень, весом он уступал бы обычной туше такого роста. Едва задние колеса коснулись асфальта, «Жучок» прыгнул вперед и врезался сплющенным багажником в дендрозлыдня.
Тварь испустила вопль — возможно, от неожиданности и уж наверняка от боли. От бампера и искорёженной крышки багажника полетели искры, потом повалил дым от обожженной соприкосновением с железом ткани фэйре, и дендрозлыдень рухнул на крышу «Жучка».
Не убирая ноги с газа, я как мог удерживал руль одной рукой. Смотреть вперед я по-прежнему мог, только высунув голову в окно. Дендрозлыдень снова взвизгнул, и магическая энергия сгустилась вокруг него облаком, от которого мои волосы стали дыбом, но старый, добрый «Жучок» не поддался гнусному колдовству и протащил злобную тварь вдоль всего фасада «Уолл-Марта».
— Считай это расплатой за все телефонные столбы, — шепнул я «Жучку» и ударил по тормозам.
Дендрозлыдень слетел с моей машины, прокатился по асфальту и с полным боли воплем врезался в металлический мусорный бак, подняв клубы пыли и зловонного дыма. Из двух фар «Жучка» уцелела только одна, да и та неуверенно мигала.
Я врубил заднюю передачу, отогнал «Жучка» на несколько футов и снова сдвинул рычаг на нейтраль. Потом дал газ и бросил машину на чудище. На этот раз я был готов к удару и успел сгруппироваться. Столкновение вышло приятно громким. Дендрозлыдень сдавленно заскрипел, но что же произошло, я понял только сдав машину назад и крутанув руль так, чтобы посмотреть на поле боя в боковое окно.
Я разорвал гадину пополам, зажав его между помятым, покрытым инеем «Жучком» и металлическим мусорным контейнером. Хвала звездам, это был не какой-нибудь вшивый пластик. Ноги лежали у контейнера — точнее, не ноги, а бесформенная груда корявых ветвей и земли. Руки же в бессильной злобе тянулись ко мне и колотили кулаками по асфальту в нескольких ярдах от меня.
Я сплюнул в окно, развернул машину и поехал забрать Мёрфи.
Я выпрыгнул из машины, но мне пришлось дернуть правую дверь изо всех сил — наверное, ее заклинило от удара. Мёрфи встала, опираясь на стену, и широко раскрытыми глазами уставилась на Жучка.
— Что, черт возьми, случилось?
— Это растительное чудище.
— Растительное чудище? Скорее снеговик какой-то.
Я поддержал ее за локоть.
— Я с ним разобрался. Пошли.
Мёрфи негромко охнула от боли, но поковыляла к машине. Я собирался помочь ей, но тут она вдруг крикнула: «Гарри!» — и оттолкнула меня в сторону.
Дендрозлыдень — вернее, верхняя его половина — каким-то образом ухитрился выползти из тумана, и теперь его длинная, толстая рука-лиана тянулась ко мне. Я отпрянул и сделал попытку заслонить собой Мёрфи.
Бесполезно. Гадина сграбастала меня. Я ощутил, как пальцы — толщиной со ствол молодого деревца каждый — хватают меня за горло и как щенка отрывают от Мёрфи. Другая лапища схватила меня за ногу. Меня подняли в воздух и принялись разрывать на части. Не спеша.
— Проныра длинноносый, — нечеловеческий голос исходил откуда-то из района светящихся зеленых глаз дендрозлыдня. — Тебе не стоило лезть в наши дела. Ты даже не представляешь, что поставлено на карту. Так и умри по невежеству.
Я поискал достойного ответа, но в глазах потемнело, а мысли начали путаться. Я сделал попытку собраться с силами, чтобы активировать браслет, но, стоило мне сделать это, послышался шелест листьев, скрип дерева, и лопнувший браслет соскользнул с моего запястья. Я попытался сложить какое-нибудь другое заклятье — и тут же пожалел об этом: это лишило меня концентрации сил для защиты от заколдованного тумана. Мысли в голове путались все сильнее, и я не думал уже ни о чем, кроме пронзавшей меня раскаленным железом боли.
Словно издалека до меня донеслись звуки снова заработавшей бензопилы и яростный крик Мёрфи. Ну да, ее-то защита не зависела от концентрации. Конечно, ее вряд ли хватило бы надолго, но еще несколько минут она могла не опасаться тумана. Дендрозлыдень завизжал, и я услышал, как пила впилась в его плоть. Мне в лицо брызнули опилки.
Я вдруг снова обрел способность дышать. Чертовы ветки оплелись вокруг моих головы и плеч, нога оставалась в хватке дендрозлыдня, но я снова дышал.
Туман жался ко мне, и все казалось каким-то далеким, лишенным интереса. Я почти не осознавал происходящего. Мёрфи подпрыгнула на одной ноге ближе, взмахнула бензопилой и отсекла дендрозлыдню вторую руку. Я шмякнулся на землю, на груду неподвижных ветвей.