Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Я все так же хмуро смотрел на нее.
— А вы как считаете?
— Я считаю, что вам не мешало бы постричься, — она поднесла к губам жестянку, и до меня донесся запах пива. — Билл обзвонил все больницы и морги. Никаких неизвестных с зелеными волосами.
— Я и не говорил, что наверняка будет. Кстати, я беседовал с Авророй. Она, похоже, обеспокоена.
— Еще бы. Она же старшая сестра всем и каждому. Считает, что обязана заботиться обо всем мире.
— Ей не все известно.
Мерил покачала головой и снова немного помолчала.
— На что это похоже — быть чародеем? — спросила она.
Я пожал плечами.
— По большей части это все равно, что чинить ремешки от часов. Чертовски трудно, и спроса никакого. А в остальное время…
Во мне снова начинали клубиться эмоции, угрожавшие выйти из-под контроля. Мерил терпеливо ждала.
— А в остальное время, — продолжал я, — это страшно как черт-те что. Ты начинаешь видеть всяких тварей в темноте, и только теперь до тебя доходит, что слова «неведение — благо» — не просто пустой звук. И еще, это… — я сжал кулаки, — это так, черт возьми, досадно… Ты видишь, как страдают люди. Невинные. Друзья. Я пытаюсь вмешаться, но чаще всего не понимаю, что, черт подери, происходит, пока кто-то уже не погиб. И что бы я ни делал — мне не удается помочь этим несчастным.
— Звучит не слишком радостно, — заметила Мерил.
Я пожал плечами.
— Не думаю, чтобы это слишком отличалось от того, через что приходится проходить другим. Просто зовется по-другому, — я допил колу и смял пустую банку. — А вы? На что похоже быть подкидышем?
Мерил покатала банку широкими ладонями.
— До подросткового возраста — ничего особенного. А потом начинаешь ощущать всякое.
— Что именно?
— По-разному, в зависимости от того, кто именно твой потусторонний родитель. Для меня это было — злость, голод. Я здорово прибавила в весе. Я начала выходить из себя по самому глупому поводу, — она сделала глоток. — И еще сила. Я росла на ферме. Мой старший брат перевернул трактор, и тот придавил его. Сломал ему бедро и загорелся. Я сорвала с него эту штуку, отшвырнула ее в сторону и отнесла его домой. Больше мили. Мне было двенадцать лет. На следующее утро волосы у меня сделались вот этого цвета.
— Тролль, — негромко произнес я.
Она кивнула.
— Угу. Я не знаю точных подробностей того, что произошло, но да. И каждый раз, как я давала выход таким вот своим эмоциям, чем сильнее я теряла контроль над собой и пользовалась своей силой, тем больше и сильнее я становилась. И тем хуже я себя чувствовала по этому поводу, — она тряхнула головой. — Порой мне кажется, мне было бы легче, выбери я свою половину-сидхе. Отмахнуться от всего человеческого, от боли. Если бы я не была нужна другим…
— Вы бы превратились в монстра.
— Но в счастливого монстра, — она допила пиво. — Пойду, посмотрю, как там Хват — он сейчас спит. И попробую позвонить Тузу. А вы что собираетесь делать?
— Попробую узнать еще чего-нибудь. Повидать кое-кого. Допросить остальных Королев. Может, еще постричься.
Ее зубы блеснули в улыбке, и она встала.
— Что ж, удачи вам, — она вышла с лоджии в гостиную и закрыла за собой дверь.
Я зажмурился и попробовал думать. Кто бы ни натравил на меня Тигрицу, Грума, дендрозлыдня и неизвестного снайпера, он пытался убить меня. В таком случае, из этого можно сделать разумный вывод, что я напал на верный след. Иначе говоря, нехорошие парни обычно не пытаются устранить следователя до тех пор, пока не начинают бояться, что он действительно узнает что-нибудь.
Но если это так, с какой стати Тигрица предприняла нападение на меня за день до того, как я взялся за это дело? Конечно, она могла работать на Красную Коллегию, а потом заключить новый контракт, целью которого также являлся я, но это представлялось слишком уж маловероятным. Если вурдалак действовал в рамках того же контракта, это означало, что меня вычислили в качестве угрозы планам убийцы с самого начала, если не раньше.
Замерзшие окна моего «Жучка», возможно, дело рук кого-то из Зимних. То есть, такое может сотворить и чародей, но и это вряд ли. Вурдалак работает на того, кто ему заплатил. А вот дендрозлыдень… Я не ожидал, что он способен говорить или вообще действовать осмысленно.
Чем больше я думал об этом растительном монстре, тем меньше все сходилось. Он подобрал место и союзников, сумевших загнать меня туда. Такой тактики вряд ли можно ожидать от заурядного громилы. Во всем этом ощущалось что-то личное — словно дендрозлыдень имел ко мне собственные счеты.
И как, черт подери, Мёрфи удалось убить его? Он ведь был, скажем так, мощнее бульдозера среднего калибра. Он одолел меня в момент, когда я выстроил вокруг себя щит — так одолел, что у меня до сих пор кости ломило.
Дендрозлыдень мог бы размолоть Мёрфи в томатный соус. У него имелось с десяток возможностей поразить ее, но он разве что вскользь ее задел, словно опасался причинить ей больше вреда… Тут в моем затуманенном мозгу словно лампочка замигала. Если уж на то пошло, дендрозлыдень ведь даже не существо. Это эрзац — магическая оболочка, созданная для чужого сознания. Сознания весьма толкового и властного, и все же в силу каких-то причин не способного убить Мёрфи, когда она напала на него. Почему?
— Да потому, Гарри, кретин ты этакий, что Мёрфи не связана ни с одним из Дворов Фэйре, — вслух сказал я сам себе.
— А это-то тут при чем? — спросил я себя.
Опять вслух. Вот так и слывешь за психа.
— Не забывай. Королевы не могут убить никого, кто не связан с Дворами либо происхождением, либо сделкой. Мёрфи они убить не могут. И созданный ими эрзац — тоже.
— Черт, — пробормотал я. — Ты прав.
Что ж, Королева — это вполне вероятно. И если так — возможно, Зимняя. Или, что гораздо вероятнее, замерзшее ветровое стекло служило для отвода глаз. В любом случае, я не мог пока определить, у кого имелся повод охотиться со мной с чем-то, столь изощренным, как мозговой туман, и с целой армией чертовски умелых убийц.
Это напомнило мне еще кое о чем. Мозговой туман должен был откуда-то исходить. Не уверен, что даже Королевы сумели бы провернуть такое за пределами своего королевства. А если не так, это означало, что убийца — наемный, и что он способен навести такое сложное и опасное заклятье.
Я попытался было развить эту мысль, но в следующую же секунду ветер усилился. Я нахмурился — очень уж резко менялась погода — и огляделся по сторонам.
Ничего особенного я не увидел, поэтому поднял взгляд к небу. Огромная, темная масса туч накатывалась с юга, на глазах пожирая одну звезду за другой. Вторая темная стена двигалась с севера навстречу первой. Спустя несколько секунд они встретились, и между ними проскочила яркая, ярче дневного света вспышка разряда, а пол у меня под ногами содрогнулся от грома. Почти сразу же на лицо мне упали первые капли дождя, за которыми на землю обрушился ледяной ливень. Нарастающий ветер подхватил его и швырнул вдоль улицы.