Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Я полагаю, это зависит от того, кто и кого спрашивает, — произнес я, наконец.
— Мы спрашиваем, — шепнула Зима.
Лето кивнула.
— И мы спрашиваем тебя.
Я обдумал ответ.
Черт, я даже сам удивился тому, что подумал, прежде чем ответить.
— Раз так, я сказал бы, что будь я старым, дряхлым, одной ногой в могиле, я верил бы в то, что душа важнее. А будь я человеком, которого готовы сжечь ради спасения его души, я полагал бы, что важнее тело.
Последовала долгая пауза. Я поймал себя на том, что беспокойно переминаюсь с ноги на ногу.
— Неплохо сказано, — заметила, наконец, Мать Зима.
— И достаточно умно, — согласилась Лето. — Почему ты ответил именно так, мальчик?
— Потому что это глупый вопрос. На него не ответить однозначно — только так, или только иначе.
— Вот именно, — кивнула Лето. Она подошла к очагу и достала из печки противень с длинной рукояткой. На противне лежал круглый каравай хлеба. Она выложила его на подоконник остывать. — Мальчик видит то, чего не видит она.
— Просто это не в ее натуре, — пробормотала Зима. — Она такова, какая есть.
Мать Лето вздохнула и кивнула.
— Странные времена…
— Погодите-ка, — вмешался я. — О ком это вы здесь говорите? О Мэйв, так ведь?
Мать Лето издала негромкий кашляющий звук, который вполне мог быть и смехом.
— Я ответил на ваши вопросы, — сказал я. — Теперь ваша очередь.
— Терпение, мальчик, — сказала Мать Лето. Она сняла с крюка над огнем чайник и разлила чай в две чашки. Потом добавила в них что-то вроде меда, сливок, и протянула одну Матери Зиме.
Я подождал, пока обе не отопьют немного, потом снова вмешался.
— Ну ладно, терпению есть предел. У меня нет возможности ждать. Сегодня летнее равноденствие. С полуночи сила начнет перетекать к Зиме, и Мэйв попытается использовать Каменный Стол, для того, чтобы окончательно похитить мантию Летнего Рыцаря.
— Разумеется. Этого необходимо избежать любой ценой, — Мать Лето заломила бровь. — Так каков твой вопрос?
— Кто убил Летнего Рыцаря? Кто украл его мантию?
Мать Лето бросила на меня разочарованный вздох и отхлебнула глоток чая.
Мать Зима поднесла чашку к чепцу. Я так и не видел ее лица — но руки ее казались иссохшими, а ногти тронуты синевой.
— Ты задаешь глупый вопрос, парень, — произнесла она, опустив чашку. — Ты ведь умнее этого.
Я скрестил руки на груди.
— О чем это вы?
Мать Лето хмуро покосилась на Зиму, но все же ответила.
— О том, что не столько важно — «кто», сколько — «зачем».
— И «как», — добавила Мать Зима.
— Думай, мальчик, — сказала Лето. — Чего добился похититель мантии?
Я нахмурился. Войны между Дворами — это раз. Необычной активности как в волшебном, так и в материальном мирах. Но в первую очередь, все-таки войны. Зима и Лето готовятся сразиться у Каменного Стола.
— Совершенно верно, — прошептала Зима. По спине моей снова побежали мурашки. Блин-тарарам, да она ведь слышала мои мысли! — Но подумай, чародей. Как это проделали? Кража есть кража, что бы ни было ее целью: пища, богатство, красота или власть.
Поскольку разницы я все равно не видел, я стал рассуждать вслух:
— Когда что-то украдено, с этим может произойти две вещи. Его могут спрятать так, чтобы его нельзя было найти.
— Или охранять, — вмешалась Лето. — Так, как поступают, например, драконы.
— Угу, ладно. Или это можно уничтожить.
— Нет, нельзя, — вскинулась Мать Зима. — Ваши собственные предания тоже подтверждают это. Ну, тот вздорный немец с всклокоченными волосами…
— Эйнштейн, — пробормотал я. — Ладно, согласен. Но все равно, это можно сделать бесполезным. Или продать кому-то другому.
Мать Лето кивнула.
— И то, и другое — изменения.
Я поднял руку.
— Постойте, постойте. Послушайте, насколько я понимаю, эта сила Летнего Рыцаря, его мантия, не может существовать сама по себе. Ее нужно заключить в какой-то сосуд.
— Да, — согласилась Мать Зима. — В одну из Королев, или в Рыцаря.
— И сейчас она не у Королев.
— Верно, — кивнула Лето. — Будь это иначе, мы бы это ощутили.
— Выходит, она у другого Рыцаря, — продолжал я. — Но если бы это было так, не было бы и никакого нарушения равновесия, — я почесал в затылке, и до меня медленно начало доходить. — Если только мантию не изменили. Если только не изменили нового Рыцаря. Превратили во что-то другое. Что-то, что держит эту энергию взаперти, делает бесполезной.
Обе молча, внимательно смотрели на меня.
— Олл райт, — сказал я. — Я сформулировал свой вопрос.
— Задавай, — произнесли обе хором.
— Как мантия передается от одного Рыцаря к другому?
Мать Лето улыбнулась, но выражение ее лица оставалось невеселым.
— Она возвращается к ближайшему ее отражению. К ближайшему, так сказать, сосуду Летних. А та, в свою очередь, выбирает нового Рыцаря.
Это означало, что за этим могла стоять только одна из Летних Королев. Титания исключалась из списка — она развязывала войну с Мэб именно потому, что не знала, где находится мантия. Мать Лето тоже не выложила бы мне всей этой информации, стой за этим она сама. В итоге оставалась только одна.
— Звезды… — пробормотал я. — Аврора.
Две Матери разом поставили чашки на стол.
— Время поджимает, — сказала Лето.
— То, что не должно произойти, может произойти, — продолжала Зима.
— Ты, по нашему разумению, тот, кто еще может восстановить положение вещей…
— …если у тебя хватит сил.
— И храбрости.
— Эй, придержите лошадей, — вмешался я. — Может, мне просто выложить это Мэб с Титанией?
— Об этом не может быть и речи, — вздохнула Мать Зима. — Они идут на войну.