Аригато (Последняя ставка)

Кондон Ричард Томас

– Как сказал ваш великий президент Помпиду в 1971 году, французы самая счастливая нация в мире. Правда, президент сказал это по поводу визитов в вашу страну китайского и советского лидеров. Но я заявляю: Франция - великая страна именно благодаря своему искусству, которое было продемонстрировано сегодня вечером!

После этого они уехали в казино в Аркансон, в сорока милях западнее, где капитан проиграл тридцать две тысячи фунтов - сумму, которой у него не было.

Он взмок - любая собака убежала бы от него, потому что собаки тонко чувствуют адреналин.

От капитана пахло даже не адреналином, а отчаянием. Но он, стараясь не подавать виду, поднялся со своего места, небрежно протянул крупье пятьсот франков и вышел. Он благоразумно прошел через зал с рулеткой, где шла крупная игра, и подошел к закутку, в которой играли в кости. Народу там не было - сезон ещё не начался. Капитан опустился в кресло и закрыл лицо руками. Не открывая глаз, он услышал, что в кресло напротив кто-то сел. Это был Джон Брайсон.

– Как самочувствие, капитан?

– Голова разболелась.

– Еще бы, при таком проигрыше!

– Да, конечно. Извините, Джон. Мне нужно принять пару таблеток аспирина, - он не трогался с места, ожидая, что Брайсон встанет и уйдет.

– Как насчет партии в кости?
– спросил Брайсон.

– Нет, спасибо, Джон. Мне сегодня не везет.

Это было известно Брайсону, потому что он выиграл большую часть денег у капитана.

– Послушайте, - сказал американец, - я не предлагаю вам играть на деньги.

– А на что ещё можно играть?

– Не хотели бы вы сыграть на вашего повара?

– Моего повара?
– оскорбился капитан.

– Он чертовски хороший повар, кэп!

– Но это же дикость - играть на человека!

– Может, у вас там, в Англии, это и дикость, а у нас, в Штатах нормальное дело, - Брайсон достал бумажник, в котором уместилась бы дюжина гамбургеров. Отсчитав несколько банкнот, он бросил их на игорный стол, давайте представим это так: я даю вам кредит в две тысячи фунтов под залог вашего повара.

– Две тысячи? Он мой друг!

– Но ведь у вас с ним контракт?

Капитан кивнул. Затем он уставился на деньги, которые, в случае удачи, могли помочь ему избежать скандала с Битси и её семейством. Подошел Шафран.

– Все в порядке, Колин?
– спросил он.

– Да, спасибо. Но я боюсь, что проиграл слишком много, и казино обратится в банк раньше, чем вы получите деньги по чеку, который я вам дал сегодня.

– Я аннулирую заказ, Колин.

– Спасибо.

– Так как насчет игры, капитан?
– не отставал Брайсон.

– То, что вы предлагаете - невозможно. Я готов поставить за пятьдесят тысяч фунтов дом на Фарм-стрит.

– На кой черт мне ещё один дом?

– Честно говоря, Джон, я не думаю, что вам удастся выиграть.

Капитан никогда не начинал игру без этой ритуальной фразы.

– А вот сейчас и посмотрим, - усмехнулся Брайсон, встряхивая стаканчик с костями.

6.

Когда без четверти три ночи игроки вернулись в "Отель-Сплендид", Хуан Франкохогар уже улетел вечерним рейсом в Лондон. Других рейсов из Бордо до десяти утра не было.

–

Да черт с ними, кэп, - сказал Брайсон, - у меня здесь "Гольфстрим-II", принадлежащий банку, чтобы не связываться с аэропортом и багажом. Пошли, мы сейчас вытряхнем экипаж из постелей и сразу же махнем в Лондон. Мне просто не по себе, что вы так расстраиваетесь.

– Вы очень любезны, Джон, - сказал капитан.

Самолет был почти готов к вылету, когда они добрались до него и коротали оставшееся до вылета время за завтраком в салоне.

– Хорошая машина, - сказал капитан Хантингтон, жуя ирландский бекон с французской яичницей.

– Да, неплохая птичка. Размах крыльев - 68 футов, два реактивных двигателя Mk 511-8 фирмы "Роллс-Ройс", и в 5. 30 мы уже вылетим.

– А какова дальность полета?

– Около четырех тысяч миль. Так что мы ещё залетим в Париж, я заскочу в бар "Холидей-Инн" - там готовят чертовски хорошие гамбургеры. Как насчет ужина сегодня вечером?

– У меня сегодня очень важная встреча.

– Вы говорите так, словно у вас неприятности. А как насчет ланча?

– Это меня устраивает.

– Где?

– Если вы не против, тогда - у "Тиберио" на Квин-стрит. Мне там удобнее.

– В час пятнадцать.

Капитан кивнул и признался:

– Битси и её семья назначили мне встречу на Фарм-стрит в шесть часов вечера.

Брайсон заинтересовался:

– Как, все?

– Да они часто приезжают в последнее время. Но в семь вечера у меня ещё одна встреча - со старым врагом, капитаном II ранга японского Императорского флота Фудзикавой.

Брови американца поползли вверх.

– Я и не знал, что вы в таком возрасте, что застали Пирл-Хабор!

– Да нет же, нет! Фуджикава и я вот уже восемь лет по переписке повторно проигрываем все сражения второй мировой войны на Тихом океане. Дома у Ивонны я держу макет театра военных действий. За все это время мы ни разу не встречались.

– У каждого свои слабости, - сказал человек, целуя свою корову, заметил Брайсон.

Им удалось отправить грузовым рейсом машину Хантингтона, чтобы "Роллс-Ройс" уже ждал его на стоянке, когда они прилетят в Лондон.

Капитан вошел в дом на Чарльз-стрит, стараясь не шуметь. Наощупь он добрался до кухни, где залпом выпил стакан молока, чтобы снять нервный стресс. Когда он ставил бутылку в холодильник, включился свет. Капитан обернулся и увидел на пороге Хуана Франкохогара в пижаме и поварском колпаке.

– Ты что, спишь в нем?
– спросил капитан.

– Я слишком возбужден, - ответил Хуан, - и не мог уснуть, пока вы не приедете.

– Мадемуазель в порядке?
– забеспокоился капитан.

– О, да, конечно.

– Так в чем же дело?

– Я хотел бы засвидетельствовать вам свою глубокую признательность за все, что вы для меня сделали. Вы и представить себе не можете, насколько я вам благодарен. И потому я приготовил вам вот это.

– Что?

– Вы встречали в кулинарной литературе упоминание о паштете банкира Анри Эмме?