Аритмия
Шрифт:
Но это так, лирическое отступление. Просто к тому, что к утру сильно устала, вымоталась. Ноги гудели, и войдя в автобус, мечтая поскорей оказаться дома, посетовала я, что все сиденья заняты. Но всё же рефлекторно успела заметить, что сидевший с краю чуть поодаль парень довольно привлекателен, из тех, что обычно нравятся девушкам, – чернявый, поджарый, романтично длинноволосый, свитерок на нём стильный. Перехватила его почти такой же оценивающий взгляд, сразу же с безразличным видом отвернулась, только этих гляделок мне сейчас не хватало. А он удивил меня – встал, улыбнулся:
– Садитесь, пожалуйста.
Потому удивил,
Перед самым моим уходом из больницы позвонила мама, просила купить по дороге хлеб, молоко и ещё что-то, чего не смогла я вспомнить. Возле гастронома полезла в карман за телефоном, чтобы позвонить ей, спросить, но там его не оказалось. Ношу я его всегда в левом заднем кармане джинсов, искать где-либо в другом месте не имело смысла, но я на всякий случай проверила все остальные, неведомо на что ещё надеясь. Другие варианты исключались – сумки у меня с собой не было.
Расстроилась ужасно, даже всплакнула. Не потому только, что был это дорогой, ещё и памятный, подаренный мне родителями на восемнадцатилетие мобильник. Не представляла себе, как теперь обойдусь без него, лишившись всех в симке хранившихся номеров, словно бы частицу самой себя утратила. И не вызывало сомнений, что не забыла его где-нибудь, а потеряла. Потому что, выйдя уже из больницы, на автобусной остановке, звонила по нему Светке.
Мама, увидев меня, сразу поняла, что случилась какая-то беда, утешала меня, когда рассказала ей о пропаже, своим с детства мне памятным плацебо «пусть больше горя не будет», но легче мне от этого не делалось.
Завалилась я спать, проспала на удивление долго, на кухне встретила меня сияющая мама. Не хотела, сказала, меня будить, дала отдохнуть, есть у неё для меня хорошая новость. Звонил ей какой-то мужчина, обрадовал, что нашёл мой мобильник. Отыскал он контактную запись «мама», созвонился с ней, сообщил об этом, оставил свой номер телефона, чтобы условиться, где и когда сможет он вернуть мне пропажу. Новость была не хорошая – замечательная. Я, ни секунды не медля, набрала записанный мамой номер моего спасителя, слово это сейчас не казалось мне выспренним.
Ответил мне спокойный, мягкий, я бы даже сказала, вальяжный голос. Я, конечно же, сразу зачастила о том, как безмерно благодарна ему, как выручил он меня. Спросила его, где и когда удобно ему со мной встретиться, он сказал, что это на моё усмотрение, его любой вариант устроит, вообще сразив меня своей любезностью. Спросила я, где он теперь, я бы могла, чтобы не затруднять его, туда подъехать. Он предложил, если это недалеко и устроит меня, встретиться возле памятника Пушкину, через час. Всё меня, конечно, устраивало, спросила, как я его узнаю. Он сказал, что будет на нём серый костюм, а в руках… Тут он помедлил, уверена я была, что скажет он, само собой это разумелось, «ваш телефон», но он вдруг почти беззвучно рассмеялся и, другим уже, ироничным тоном произнес:
– Три жёлтых цветка.
Такого оборота я уж никак не ожидала. Ну, Пушкин – это понятно, застолблённое место, но цветы, мне, случайному, незнакомому человеку? Это я, по идее, должна была дарить ему цветы. Верней даже, не цветы, мы с мамой потолковали об этом, а деньги. Ведь скорей всего вряд ли он настолько бескорыстен и великодушен, чтобы тратить на какую-то раззяву время, беспокоиться, загружать себя, оно ему надо? Хороший ведь мобильник – запросто мог бы он если не себе его взять, то продать, скупочные машины да лавочки повсюду натыканы. А то и, кто понаглей и хабалистей, элементарно самому же хозяину и загнать, наслышаны мы о подобных историях. Тогда проблема лишь в том, о какой сумме заведёт он речь, решили мы, что я на этот случай возьму с собой три тысячи, больше просто денег в доме не было. И вдруг – цветы. От него – мне. В голове не укладывалось.
– Почему цветы? – нескладно спросила я.
– Ну как же, – в голосе его по-прежнему таилась улыбка, – встречать женщину без цветов непростительно.
Чем ещё больше смутил меня. Подыграла вдруг ему:
– А если я стара и некрасива?
Он в ответ:
– Старых и некрасивых женщин не бывает. А уж недостойных цветов тем более.
–Тогда ещё раз спасибо, – того нелепей пробормотала я. Глянула на часы. – Сейчас почти пять. Буду в шесть. Хорошо?
Он сказал, что хорошо.
Мне добираться до памятника Пушкину минут двадцать. Время подпирало. Я наскоро поела и поспешила к зеркалу наводить на себя красоту. Хотела ему для чего-то понравиться? Это что-то меняло бы? Заинтриговал он меня этими своими цветами? Или всего лишь потому, что предстояло встретиться с мужчиной, который так необычно, достойно отнёсся ко мне? Попыталась по одному только голосу вообразить, как он выглядит. Голос, правда, ни о чём ещё не говорит, разве что нередко явного дурака распознать по нему всё-таки можно. У Чехова в «Степи», правда, – не по голосу, а по смеху. Ближе всего, что не молод он, парни сейчас редко в костюмах ходят, к тому же такого скучного цвета. Хотя, если он где-нибудь в офисе трудится или в чиновниках, – вполне возможно.
Размышляла об этом, когда шла к нему. Имело для меня сейчас какое-то значение кто он и что? Казалось, имело. Но что звонивший, если б не эта история с пропажей телефона, даром мне не нужен, кем и каким бы он ни был, это уж точно. Все особи мужского пола, кроме Павлика моего, вот уже более полугода для меня вообще не существовали. А денег, конечно, жалко было. Кстати о деньгах: а что если потребует он больше трех тысяч? Сколько мой мобильник стоил, я не знала, но что далеко не из дешёвых он, была уверена. К тому же и Светка подтвердила, а она в этом разбирается.
Увидела его издалека. В сером костюме и с тремя желтыми тюльпанами. Тут же возникло смутное ощущение, что где-то я его раньше видела, память на лица у меня хорошая. Ближе подошла – и вспомнила: тот длинноволосый парень, что уступил мне утром место. Никакое не странное совпадение – мобильник ведь наверняка вывалился у меня из кармана в автобусе, а он, рядом стоявший, потом заметил его, удивляться тут было нечему. Зато у него, когда я подошла к нему, брови на лоб полезли:
– Это, оказывается, вы? Вот уж приятный сюрприз!