Арийский миф в современном мире
Шрифт:
Довгич создавал новую украинскую историософию, считая, что именно на ее основе только и может строиться идеология независимой Украины. Эта историософия призвана была доказать «идею украинорусской автохтонности» по меньшей мере с трипольской эпохи. Тем самым достигалось несколько целей: во-первых, обосновываются бесспорные права этнических украинцев на территорию Украины; во-вторых, разрушаются основы мифа о России как «старшем брате» Украины – напротив, Украина провозглашается колыбелью восточнославянских культур; в-третьих, обосновывается право Украины на независимое самостоятельное развитие; наконец, Украина рисуется особой цивилизацией, объединяющей Восток и Запад, язычество и христианство, белую и желтую расы и т. д. (Довгич 1994б). Нетрудно заметить, что Довгич «украинизировал» евразийскую идею, выдвинутую русскими эмигрантами в 1920-х гг. Ему это было нужно для того, чтобы противостоять тенденциям к сепаратизму и дезинтеграции Украины (Довгич 1994а) и в то же время отвергнуть политические и территориальные претензии «русского империализма» (Довгич 1994в). Его ненависть ко всему русскому доходила до того, что он моментально порвал с другим приверженцем «украинско-арийской» идеи, археологом Ю. А. Шиловым, симпатизирующим неоязыческим идеям, после того как тот стал публиковаться в русском националистическом журнале «Русская мысль» (об этом эпизоде см.: Шилов 1994в: 8–9).
Задачи журнала «Индо-Европа» состояли в следующем. Он был призван прививать украинцам гордость за свою землю, ибо это она, «Пеласгия-Лелегия-Орияна-Киммерия-Скифия-Антия – РусьУкраина», была прародиной «белых людей», это здесь сформировались «ории» (индоевропейцы), это их праотец Орий обучил человечество важнейшим знаниям и навыкам, и отсюда началось расселение «белых людей» по планете от Передней Азии до Индии, включая приход шумеров в Месопотамию. Журнал призывал равняться на предков, которые росли не богобоязненными рабами, а были смелыми творцами и изобретателями. Это они одомашнили быка и лошадь, изобрели рало и колесо, придумали древнейшую письменность (Каменная Могила), разработали систему ведических знаний, ставшую основой всех «высших религий». Здесь же возникло одно из древнейших государств мира. Но христианские колонизаторы всячески стремились вытравить эту славную историю из памяти народа. Вот почему журнал и впредь намеревался знакомить своих читателей с «подлинной» древней и древнейшей историей Украины. Он с гордостью сообщал, что с ним сотрудничают специалисты – историки и археологи, лингвисты и этнологи. Это они своими публикациями помогали развивать «украинскую, индоевропейскую идею». Только так можно будет сделать украинцев хозяевами на своей земле, «пассионариями грядущей эпохи» (Данилов 1996–1997).
Рассматриваемые журнал и газета фактически реанимировали давно уже устаревшие взгляды «славянской школы» XIX в., придавая им особый украинский привкус. Так, если русские неоязычники превозносят Классена, то украинские зачисляют в разряд гениев от науки малоизвестного автора XIX в. М. Красуского по той простой причине, что он провозгласил украинский язык древнейшим из всех индоевропейских языков, а украинцев едва ли не древнейшим народом мира, давшим всем другим религию, обычаи и многие другие дары цивилизации. В своем движении на восток будто бы именно украинцы и покорили когда-то Индию (Красуський 1991) 351 . Вновь пропагандировались идеи о родстве «русов» (то есть украинцев, в украинской версии) с трипольцами, этрусками, скифами, сарматами, роксоланами и гуннами, украинцы отождествлялись со всеми древними славянами и превозносились как один из основных компонентов в сложении населения современной Европы, а черняховская археологическая культура II–IV вв. объявлялась раз и навсегда исключительно славянской. Реанимировались фантазии прошлых веков о древней славянской державе Руссии на севере Центральной Европы (Бiлик 1990: 403–447; Яценко 1991; Хитрук 1992б; Роенко 1994). Для обоснования этих фантазий привлекалась «Велесова книга», фрагменты которой в переводе Б. Яценко регулярно публиковались в газете «Русь Киевская» (1994, № 1: 8–9; № 2: 11–14; № 3: 11–13). Ее переводчик и комментатор убеждал читателя в том, что «Велесова книга» является аутентичным памятником дохристианского периода (Яценко 1994).
351
Красуский написал свою брошюру сразу же после печально известного валуевского указа 1878 г., резко сузившего сферу бытования украинского языка и, по сути дела, дискриминировавшего его. Этим и объяснялся весь пафос этой брошюры.
В 1995 г. Б. Яценко, сотруднику историко-филологического отделения Ужгородского филиала Института проблем регистрации информации, удалось с помощью В. Довгича издать «Велесову книгу» в виде специального выпуска журнала «Индо-Европа». В этом издании оба они всерьез утверждали, что украинцы происходят от древних «укров», которые в глубокой первобытности расселялись от Эльбы до Днепра и Дуная (Довгич 1995а: 7, 8, 249) 352 . Яценко отвергал все аргументы ученых, доказывавших поддельный характер «Велесовой книги». Он самонадеянно заявлял, что все предыдущие переводы этого «памятника» (в том числе сделанные А. Асовым) страдали дефектами и лишь его перевод являлся идеальным (Довгич 1995а: 9). Сам Яценко, по сути дела, использовал «Велесову книгу» для подтверждения своей давней гипотезы о том, что украинский народ сложился из слияния трех разных племен – двух славянских (анты-поляне и древляне) и одного ираноязычного (роксоланы-сарматы), причем последние будто бы и передали новому образованию свое название «рокс/рос». Отсюда Яценко выводил и название «земли Троянь», которая будто бы символизировала тройственный союз указанных племен. Нет сомнений, что Яценко и «переводил» «Велесову книгу» таким образом, чтобы ее текст соответствовал его концепции (ср.: Яценко 1970 и Довгич 1995а: 8–9, 247–249).
352
Версию об украх придумал в середине XIX в. А. Чертков. Она вскоре была забыта, так как ни один специалист ее не воспринял.
Начиная с конца 1990-х гг. изучение «Влесовой книги» наряду со столь же сомнительным «Посланием ориан хазарам» как якобы древнейших письменных памятников входило на Украине в курсы изучения украинской литературы. Такого рода учебники имеют рекомендации от Министерства просвещения Украины и Киевского национального университета им. Шевченко. В этих учебниках названные фальшивки обсуждаются в одном ряду с Авестой, Шахнаме и «Словом о полку Игореве», и их преподают студентам-филологам в качестве образцов «праукраинской литературы» (Грабович 2001: 21–23). А в 2005 г. в Тернополе была издана книга М. Галычанця «Українська нація», где корни украинской нации обнаруживаются в позднем палеолите, а возникновение государства «Великая Украина» относится к 501 г. до н. э. При этом «укры» объявляются первыми «арийцами» на Земле. Якобы когда-то Украина простиралась от Карпат до Белого моря и Уральских гор, откуда «древние украинцы-арийцы» и расселялись по всей Евразии. На той же территории автор поместил и «первое украинское государство». Причем издательство «Мендривец» рекомендовало эту книгу для обучения школьников и студентов. Правда, оно скромно замечало, что речь идет не об истории в строгом смысле слова, а о «знаниях», полученных автором интуитивным путем (Галычанец 2005. Об этом см.: Ваджра 2012).
Одним из излюбленных памятников древности украинских неоязычников является «могила Энея», расположенная в окрестностях Рима. Те из них, кто пытаются прочесть «эпитафию Энея», делают это на основе украинского языка и приходят к выводу о прямом родстве троянцев и этрусков с современными украинцами (Плачинда 1991в; Хитрук 1992б; Яценко 1996). Такие украинские авторы настаивают не только на автохтонности «украинского алфавита», но и на его безусловном приоритете перед западносемитским (ханаанским) алфавитом из Леванта, не говоря уже о греческой и латинской письменности. В частности, любитель дилетантских дешифровок Яценко настаивает на том, что в раннем железном веке, если не раньше, в Центральной Европе жил «один славянский народ – укры» (Яценко 1996).
Нашлись на Украине и последователи Трубачева. Журналист-востоковед С. И. Наливайко не только подхватил его идею о длительном обитании индоариев в Северном Причерноморье, отождествляя с ними тавров, древних обитателей Крыма, но шел много дальше, пытаясь причислить к индийцам древнее балтское племя ятвягов, которые на самом деле находились в прямом родстве с современными литовцами. Он повторял и расхожую версию о родстве славян с этрусками, троянцами и т. д. С упорством, достойным лучшего применения, он искал параллели в топонимике Индии, Передней Азии и Украины и приходил к уже известному нам выводу об обитании русичей в Палестине. В своих фантазиях этот автор заходил так далеко, что настаивал на том, что ираноязычные скифы и родственные им саки поклонялись индийским богам и имели древнеиндийский кастовый строй и что Ригведа была создана на территории Украины. Не забывал он и об Атлантиде, где будто бы поклонялись Посейдону – аналогу «украинского» Дажбога. Аргументы в пользу этого автор находил все в той же «Влесовой книге» (Наливайко 1990; 1991; 1992а; 1992б; 1994а; 1994б; 1994в; 1995; 1996). В одной из своих работ он сближал восточнославянское племя северян с сувирами индийской Махабхараты, отождествлял их с синдами Таманского полуострова и в то же время с геродотовыми киммерами и делал на этом основании вывод о том, что «киммеры-сиверы» являлись автохтонным, а не пришлым населением на Украине. Тем самым, оказывалось возможным возводить древность «украинцев-северян» в Северном Причерноморье по меньшей мере к началу 1-го тыс. до н. э. Они-то и господствовали в Тмутараканском княжестве и естественным образом стали позднее одним из важных компонентов украинской нации. Попутно автор находил десятки якобы санскритских названий у запорожских казачьих полков (Наливайко 1996–1997).
Еще дальше шел другой автор, В. Багринец, которого журнал «Индо-Европа» числил «этнолингвистом». Обсуждая смысл термина «Троян» в «Слове о полку Игореве», он с ходу отметал все более ранние предположения ученых и заявлял, что это название изначально относилось к ареалу бассейнов трех рек – Дона, Днепра и Днестра. Там будто бы еще в 5-м тыс. до н. э. возникло древнейшее государство «ориев (ариев) – троян», далеких предков украинцев. Впоследствии, расселяясь оттуда, арии и разнесли название Троян-Троя по другим регионам, в частности, так возникла знаменитая малоазийская Троя. Мало того, представление о расположенных рядом трех речных бассейнах якобы и легло в основу трезубца, оказывающегося, тем самым, среди древнейших арийских символов. И автор с возмущением отбрасывал предположение Н. М. Карамзина о том, что название «трезуб» является калькой с латинского «триденс». Багринец был убежден в том, что население античной Трои находилось в ближайшем родстве с обитателями Северного Причерноморья. Оттуда же он выводил и Ахилла, считая его предателем, выступившим из чувства мести против своих соплеменников (Багринець 1996–1997: 79–81).
Все эти рассуждения должны были, по мнению автора, доказать истинность его представлений о том, что этноним «украинцы» имеет необычайную древность и происходит из соединения слов «ук» и «трояне». Что же касается корня «ук», то он якобы ассоциировался с учеными людьми, брахманами. Отсюда – «уктрияне», то есть «ученые трояне». Вот, оказывается, что скрывается за самоназванием современных украинцев. Следовательно, заключал автор, «наше национальное имя и название нашего государства имеют очень давнее происхождение и восходят к V тыс. до н. э.» (Багринець 1996–1997: 82–84). После всего этого уже не удивляет, что автор возводил термин «казак» к прозвищам «косак», «космач» и пр., указывающим на свойственный запорожским казакам чуб-оселедец (Багринець 1996–1997: 82).
На Украине развивалась и другая идея, перекликающаяся с концепцией «славянской школы» и пытающаяся искать упоминания о предках украинцах в Библии. Но если русские неоязычники, подхватив эту идею из советской историографии, однозначно отождествляют «князя Роша», Гога и Магога со славянами или «славяно-русами», то некоторые украинские авторы верят, что речь должна идти исключительно об их собственных предках, о которых древние евреи знали якобы еще в VIII–VI вв. до н. э. (Крисаченко 1994).